Интересно, каким словам Мадам можно верить? Из ее описаний выходило, что Джеймс очень жесткий и даже жестокий человек, но неужели уже в юном возрасте он был способен на убийство?! А Кевин и на меня произвел впечатление человека, предпочитающего не идти напролом. Он мягко принимал все мои отказы и хоть и гнул свою линию с этими поцелуями и предложениями поужинать, но не настаивал, не заставлял. А Джеймсу я сказала «нет» и после этого мы занялись любовью. В то же время, Джеймс мой муж и имел определенные супружеские права, и я уже сама признала, что с готовностью ему уступила. Черт, как же болела моя голова и как же эти размышления не помогали ни на йоту разобраться в окружающих людях!
Я откинулась на спинку дивана и положила ногу на ногу.
А вам не кажется, что ваш старший сын завидует младшему? Ведь компания когда-то принадлежала вашему супругу, правильно? И после его смерти за управление взялся Джеймс? Кевин остался за бортом, разве это справедливо?
Мадам поджала губы и махом допила остатки кофе.
Теперь я понимаю, как тебе удалось рассорить моих сыновей. До тебя, Фэй, мои мальчики горой стояли друг за друга. Я это знаю. Они были лучшими друзьями с самого детства и ни за что, ни за что бы не стали друг друга подставлять! И знаешь я уже жалею, что попросила Кевина в тот вечер поехать и вернуть тебя и Джеймса. Помочь вам помириться.
В какой вечер? тут же похолодела я.
В тот самый, когда ты попала в аварию, охотно пояснила Мадам. Может, если бы я не заставила одного своего сына вмешаться в дела второго, никаких подозрений вообще бы не возникло! Может быть, Джеймс разобрался бы со своим автомобилем и без нас?
Я даже головой тряхнула. Мадам намекает, что было бы лучше, если бы ее сын понадежнее спрятал улики?! И что там насчет Кевина опять? Он не говорил мне о том, что уезжал куда-то. Он упомянул, что с места сорвался его брат, а потом вернулся злой и без машины. У меня перед глазами как пелена упала. К чему Кевину умалчивать о таких подробностях? Мадам незачем врать, в чем польза снимать подозрения с одного сына и наводить на другого? А вот ее старшему сыну есть. Если он хочет остаться в глазах других невиновным. И как бы она ни уверяла меня в их искренней братской любви, я не могла отделаться от ощущения, что есть место и братской ревности. Уж у Джеймса она точно была, когда он кричал мне в лицо: «Нужна ли ты будешь своему обожаемому Фоксу?» А что же еще сквозило в словах Кевина: «Бросай Хантера, выходи за меня»? Ну да, прямо оба полны любви и нежности друг к другу.
В этот момент в гостиной появилась Роза. Держа в руке трубку радиотелефона, она посмотрела куда-то в правый верхний угол комнаты и произнесла:
Жену мистера Джейми просят к телефону.
Вот так, в третьем лице, словно меня тут и не сидело. Мадам тут же встрепенулась:
Это мой сын?!
Нет, тон Розы смягчился, с хозяйкой она разговаривала уважительно, глядя ей в глаза. Какая-то женщина сомнительного поведения.
Ах, Мадам с облегчением перевела дух и виновато взглянула на меня. Совсем забыла. Тебе вчера еще звонила какая-то Сильвия, но Кевин сказал, что ты уже спишь. Это не та Сильвия, которой принадлежит «Миддей Крониклс»?
Возможно, проговорила я ровным тоном и встала, собираясь взять трубку из рук Розы, но вредная старуха быстро положила ее на столик у стены и отошла, всем видом демонстрируя неприятие.
Роза, я специально остановилась возле пышнотелой женщины и посмотрела на нее в упор. Вам нравится, когда вас называют по имени? Будьте добры, окажите мне любезность делать так же. Меня зовут Кристина. Не «эта женщина», не «жена мистера Джейми». Кристина. И я не кусаюсь, когда разговариваю с людьми. Мы поняли друг друга?
Латиноамериканка фыркнула и раздула ноздри.
Спасибо, Роза, как можно слаще улыбнулась я, вы чудесная женщина.
Схватив трубку, я вышла из гостиной, но шаги замедлила и прислонилась к стене неподалеку от дверного проема. Латиноамериканка не спешила выйти следом, а значит, намеревалась обсудить меня с Мадам. Так и вышло.
О, бедный мистер Джейми! Бедный мистер Кевин! запричитала старуха. Сколько еще мы будем терпеть эту чуму в доме, пресвятая Дева Мария, Иисус Христос?!
Успокойся, Роза, твердо, но как-то с теплом откликнулась Мадам. Нам нельзя чересчур злить Фэй, я и так попыталась ее припугнуть, но аккуратно. Пришлось даже поделиться кое-чем из прошлого, что мне не очень хотелось раскрывать. Но пусть знает, что я с ней не хочу ссориться. Если она расскажет Джеймсу, что видела меня с Гольденбергом
Ох-ох-ох понесся новый поток причитаний латиноамериканки, но более ничего вразумительного услышать я не смогла. Раздалось шарканье ног, и мне пришлось ретироваться в другую комнату, чтобы не обнаружили.
Что же это за Гольденберг такой, свидание с которым Мадам скрывала от сына? Может, ее любовник? Неужели Джеймс настолько тиран, что запрещает матери устраивать личную жизнь? Или не в амурных похождениях дело? Мы же еще не разобрались, кто слил его бизнес, точно ли сама Фэй? Или ее подставили? Подставили, чтобы специально рассорить с мужем? Но зачем Мадам так рисковать? Ведь, без сомнений, этот большой красивый дом требует немало расходов на содержание, а покрыть их может только доход с крупного бизнеса. Если семья лишится этих денег, им придется поджать хвосты. Или Мадам уверена, что ничего страшного не случится? Может, этот Гольденберг только видимость создает, что бизнес купил, а когда меня выдворят из семьи пинком под зад и Джеймс получит развод, компанию вернут обратно? Подсунут адвокатам Уорнотов возможность все отсудить, и вуаля! Мадам не при делах, зато при освобожденном от «чумы» сыне. И мальчиков ее милых больше никто ссорить не будет.
Ох, лиса же эта Мадам! Может, это в нее пошел Кевин?
Тогда ее опасения, что Джеймс может меня убить, тоже вписываются в версию. Ну как же так, она придумала и спланировала такой красивый и безопасный выход, но оказалось, что потеря бизнеса настолько вывела из себя ее сына, что он готов на все. Вот Мадам и приходит в неистовое волнение, ощущая собственную вину и непредусмотрительность, вот и сулит Фэй побольше денег, лишь бы та убралась подальше с Хантеровых глаз, рассказывает историю о душещипательной семейной драме, вот и переживает, как бы «светлый и наивный» Кевин не ляпнул чего и не угробил всю затею. Она хочет избавить свою семью от Фэй, но чтобы все ее родные вышли сухими из воды. Поэтому, наверное, и малыша Джейми недолюбливает ведь его родила «неугодная» невестка.
Вспомнив о звонке, я поднесла трубку к уху.
Ну, мать, я уж думала, ты вовек мне не ответишь! тут же раздался звонкий и веселый женский голос. Кстати, твоя домоправительница назвала меня женщиной сомнительного поведения. Я все слышала! Вы что, серьезно позволяете ей такое?!
Сильвия? осторожно поинтересовалась я, припомнив слова Мадам.
Нет! Иисус Христос и Дева Мария! расхохоталась она. Но ты свою шавку здорово отчитала, молодец. Я знала, что спуску не дашь!
По правде говоря, в разговоре с Розой я опять забылась и не следила за тем, чтобы соответствовать роли Фэй. Просто меня искренне задевало ее отношение. Но, похоже, получилось «в тему».
А ты, подруга, куда запропала? Тебя, оказывается, уже выписали? продолжала Сильвия. На мобильный не отвечаешь. Мы тут с девчонками переживали, в больнице хотели тебя навестить, но твой благоверный так беспокоился о твоем здоровье, что грудью встал на амбразуру. Слушай, я все понимаю, но твой Джейми слишком хорош. Слишком. Таких мужей не бывает. Я уверена, он тебе ноги целует и с ложечки кормит. Ха-ха. Да ладно, не слушай меня. Я просто завидую, что у меня такого нет!
Веселое щебетание Сильвии так и звенело в трубке, а я поморщилась. Да уж. С виду жизнь Фэй похожа на сказку не только для меня. Вот и эта девушка даже не подозревает, что ее не пускали в палату отнюдь не из трепетных чувств к моей заболевшей персоне.