Ты уже вторые сутки приходишь за полночь, нарушила повисшую тишину Женя. Сложное дело?
Не то слово, Женя. Повесил на мою команду Петрович глухаря столетней давности. С какого боку ни подойди везде тупик.
Тамерлану нравилось, что Женя интересовалась его работой, задавала вопросы и могла часами выслушивать его жалобы на нехватку помощников, недостаток улик да медленное судопроизводство. В такие моменты он не мог не вспоминать свой первый неудачный брак, когда бывшая жена Ирина постоянно была недовольна его вечными отлучками, отсутствием выходных и праздничных дней, бесконечными дежурствами. Она упрекала его чуть ли не с первых же дней их совместной жизни, а Женя вот не упрекает, ворчит иногда, но работу бросить не уговаривает, скандалы из-за постоянных задержек в управлении допоздна не устраивает. Опять же, интересуется.
А зачем поднимать старое дело, если не появились новые улики? удивилась Женя.
Улики как раз и появились. А точнее, подснежницу нашли.
Подснежницу? не поняла Женя.
О «подснежниках» она уже имела представление, но про «подснежницу» слышала впервые.
Это Павел так труп девушки прозвал, что вытаял на днях из-под снега.
Опознали? с интересом спросила Женя.
Опознали. Валерию Павлюк нашли. Помнишь, в декабре про это дело много говорили?
Помню, конечно. Я же училась с ее старшей сестрой, Ксюшей.
Правда? удивленно уставился на жену Тамерлан.
Ну да. Ксюша отучилась только два курса, а потом забеременела, ушла в академ и так и не закончила учебу. Мы с ней даже дружили. Ну или почти дружили.
Тамерлан хмыкнул. Знал он, что Женя не очень легко сходилась с людьми, подруг у нее было мало. Сейчас, считай, вон одна Наталья и осталась.
Значит, знаешь сестру убитой задумчиво протянул Тамерлан и отхлебнул кофе. А ведь это могло им помочь. Женю ему не хотелось втягивать, но, с другой стороны, ее помощь придется как нельзя кстати. Одно дело, когда люди разговаривают с представителями власти, а другое с друзьями и знакомыми. Наверняка эта Ксюша не постесняется рассказать Жене о погибшей сестре, да и вообще об отношениях внутри семьи, все-таки они дружили, хоть и давно. А если Тамерлан сам начнет вести расспросы или отправит хоть Аню, хоть Пашу, не факт, что сестра пойдет на контакт. Вчерашняя встреча с отцом Валерии Павлюк, приехавшего на опознание, была тому подтверждением.
После процедуры опознания Тамерлан попросил Сергея и Светлану Павлюк проехать с ним в управление и ответить на несколько вопросов. Те согласились, но разговора как такового не получилось. Отец погибшей девочки постоянно утирал носовым платком глаза, а его супруга то и дело причитала, что у Павлюка плохо с сердцем. А ведь Тамерлан прекрасно видел, что глаза Павлюка были сухи, а стоны его жены ненатуральны. Они оба переигрывали и делали это так явно, что Тамерлану хотелось хорошенько треснуть кулаком по столу и попросить прекратить ломать комедию. Он себя сдержал, но понял, что ничего от них не добьется. По словам Сергея Павлюка, с младшей дочерью отношения у них были прекрасными. В дочке он души не чаял. Из-за бизнеса ему с женой приходилось большую часть года жить в Турции, а Валерию решили оставить в России, с бабушкой, чтобы девочка спокойно окончила школу. Павлюк объяснял это желанием самой Валерии. Мол, здесь у нее много друзей, все учителя уже как родные, а в Турции пришлось бы оканчивать школу удаленно либо ходить в посольскую. Ни то, ни другое Валерию не устраивало, и на семейном совете было принято решение оставить девочку на попечение бабушки.
Зря мы ее послушали, плаксивым голосом говорила Светлана Павлюк. Не пошли бы у нее на поводу, забрали бы с собой в Турцию, и была бы наша Валерочка жива, шмыгнула женщина носом.
Простите, а вы погибшей неродная мать? уточнил Тамерлан.
Нет, Света мачеха моих дочек, ответил Павлюк. Но она воспитала их, как родных. Мы поженились, когда Валерии не было и десяти.
Горе-то какое, Сережа, всхлипнула Светлана, пряча лицо на плече мужа. А мы все надеялись, что найдут ее живую да невредимую. Кто же нашу девочку убил?
Это и предстоит выяснить следствию, ответил Тамерлан. Поэтому я прошу вас хорошенько вспомнить дни, последовавшие за исчезновением вашей дочери. Может, вам кто-то звонил и что-то требовал? Меня интересует все, что касается вашей дочери: ее привычки, друзья, знакомые.
Разговор с родителями убитой не дал следователям никакой информации. На поверку оказалось, что толком о Валерии они не знали ничего: ни как она проводила свободное время, ни с кем дружила в школе или вне ее. Может, Ксения, сестра жертвы, будет более откровенной? Тамерлан вынырнул из своих мыслей и спросил Женю:
Жень, а ты с этой Ксенией со студенческих лет связь не поддерживала?
Почему не поддерживала? Мы, конечно, почти не видимся, но с праздниками друг друга всегда поздравляем и болтаем иногда в соцсетях.
А про сестру ее не разговаривали, когда та пропала? оживился Тамерлан.
Да нет, пожала Женя плечами. Я Ксюше написала пару слов, выражая сочувствие. Ну и все в таком духе, Женя неопределенно махнула рукой. Ты же знаешь, я не мастак в соболезнованиях или поздравлениях.
Женя бросила взгляд на часы, висевшие на стене, и встала. Пора было собираться на работу. Она сгребла тарелки со стола и сгрузила их в раковину. Тамерлан, задумавшись, попивал кофе.
Вечером посуду помою. Некогда сейчас, засуетилась Женя. Побегу переодеваться.
Я помою, кивнул ей Тамерлан.
Она насмешливо приподняла бровь.
Это что-то новенькое, товарищ старший следователь. Тебе явно от меня что-то нужно.
Он засмеялся.
Не проведешь тебя, моя профессорша.
Женя остановилась в дверях и в ожидании посмотрела на мужа. Он ей подмигнул.
Ага, поняла Женя. Ты ведь не просто так меня про Ксюшу расспрашивал. Хочешь, чтобы я с ней поговорила?
Не зря ты, Евгения Георгиевна, в таком юном возрасте докторскую защитила. Все-то ты понимаешь.
А как же твое утверждение, что нельзя непрофессионалам участвовать в расследовании? язвительно спросила Женя. В голосе ее слышалось торжество.
А ты и не будешь участвовать, просто пообщаешься с Ксенией. Посочувствуешь ей, ну и между делом расспросишь про отношения внутри семьи.
Между делом, значит?
Ну да, Тамерлан допил последний глоток кофе и поднялся. Закатав рукава свитера, он пустил воду в раковине.
Думаешь, помоешь раз посуду, и я стану послушной женушкой? засмеялась Женя.
Станешь, милая, станешь. Тебе ведь самой ох как хочется мне помочь.
Хочется, не стала она скрывать. Только посуду тебе придется мыть хотя бы через день.
Обещаю, Евгения Георгиевна, что буду мыть ее хоть каждый день.
Жаль, что я не включила диктофон, чтобы это записать, засмеялась Женя и, чмокнув мужа в небритую уже дня три щеку, сказала: Побрейся, Тамерлан Ниязович.
Женя вышла из кухни и уже из прихожей крикнула:
Все, я побежала на работу, а Ксюше позвоню сегодня-завтра.
Спасибо, Женя, отозвался Тамерлан.
Пожалуйста, товарищ старший следователь.
Тамерлан не думал, что разговор Жени с сестрой убитой девочки даст следователям что-то существенное, но, может быть, поможет составить представление о членах семьи Павлюк и отношениях внутри. Вряд ли это как-то сдвинет их расследование, но начинать с чего-то было нужно, потому что изучение материалов дела об исчезновении школьницы, а также беседа с ее отцом и мачехой не дали ровным счетом ничего, как не дал и повторный опрос свидетелей, что видели Валерию Павлюк на остановке в день ее исчезновения. Прошло три с лишним месяца, и люди уже, конечно, мало что помнили, тем более не могли рассказать о каких-то новых, упущенных ранее деталях. Не дело, а сплошное белое пятно, в котором нет ни одной ниточки, за которую можно было бы потянуть. Тамерлан мотнул головой и принялся вытирать только что вымытую посуду.