Сначала хотела бежать за ним. Потом приказала себе угомониться. В конце концов, я не комнатная собачонка, а живой человек. И если Вик об этом забыл, то я помню. Слезы высохли. А вот обида стала только глубже. Она росла и ширилась, охватывая меня всю.
Я поднялась, пошла наверх, помогла няне уложить Анри и вернулась на место. В том, что Виктор явится, даже не сомневалась. Около двух часов ночи дверь снова хлопнула. Терпкий запах вина уловила раньше, чем муж добрался до гостиной. Встала, зажгла светильник.
Анжи? Виктор уставился на меня. Ты что здесь делаешь?
Тебя жду, ответила спокойно.
Поздно уже. Ложилась бы спать.
Конечно, так я и уснула.
Мне показалось, что мы не договорили.
Вик отмахнулся и прошел мимо. Отмахнулся! От меня, как от надоедливой мухи. Ладно, так и быть. Я поднялась на второй этаж, но в нашу спальню не пошла. Вместо этого легла в гостевой. Сон не шел. Так и лежала всю ночь, глядя в темноту. Слышала, как по коридору прошел Виктор, но в комнату не заглянул, а потом снова все затихло. Слезы вернулись. Конечно, я знала, что утром все образуется. Вик снова будет извиняться, но только нужны ли мне такие извинения? Мы за пять лет брака ни разу не ссорились, а в эти недели он как с цепи сорвался, будто пытался уязвить посильнее. Что ж, сама виновата. Наверное, надо было поднять эту тему раньше, но я жалела его и понимала, как ему тяжело. Вот только мне не легче.
Перед самым рассветом я все-таки задремала. Проснулась часов в десять, понимая, что муж, скорее всего, опять убежал на службу. Только на удивление Вик нашелся дома. Он сидел в гостиной со свежей газетой и чашкой чая и ругался сквозь зубы. Видно, из-за содержания статьи. Я ничего не стала говорить. Попросила служанку принести и мне чай, а сама села напротив мужа. Виктор упорно делал вид, что меня здесь нет.
Чай оказался горячим. Я сделала слишком большой глоток и едва не обожгла язык, закашлялась. Виктор не пошевелился. Понятно, я еще и виновата.
Так и будем играть в молчанку? спросила мужа.
По-моему, ты начала первая, Анжела, ответил он, все-таки убирая проклятую газету.
То есть я еще и виновата?
Я этого не говорил. Муж глядел на меня угрюмо. Я сказал только, что ты первая перестала со мной разговаривать. И как понимать твой молчаливый протест?
Вик, ты вообще себя слышишь? постаралась достучаться до него. Что случилось? У тебя опять неприятности на работе?
Если бы у меня были неприятности на работе, я бы тут не сидел.
Захотелось его стукнуть. Желательно чем-нибудь потяжелее, но, как назло, под руку ничего не попалось.
Виктор Вейран, сказала, стараясь сохранять спокойствие, или ты немедленно угомонишься, или
Что? Вик взглянул на меня как-то странно. Его всегда яркие глаза потемнели. Он не заболел? Что, Анжела?
Или сам пожалеешь, договорила я, сбившись с мысли.
Вот только не надо делать из меня деспота, который устраивает скандалы на ровном месте.
То есть скандал на ровном месте устроила я?
Виктор кивнул, а я поперхнулась от гнева.
Советую тебе извиниться, сказала спокойно.
И не подумаю.
Виктор, ты что, совсем потерял рассудок на своей службе? Ты не в участке, а я не какой-нибудь подозреваемый в преступлении, чтобы разговаривать со мной в таком тоне. Поэтому будь так добр, сначала подумай, а потом говори.
Если тебя что-то не устраивает
То что? уставилась на него. Что, Вик, договаривай!
Я могу уйти.
Мы сидели и смотрели друг на друга. Холодно, спокойно.
Решай сам, ответила я.
Значит, ты только за? Ладно.
Поднялся и ушел. Прошло минут десять, и Вик прошел мимо гостиной к входной двери. А я будто вся обледенела. Это что, происходит со мной? Что вообще творится? Если бы я верила в дурной глаз, то сказала бы, что он коснулся нашей семьи. Потому что как? Как можно так рассориться на ровном месте? Я не понимала. Просто ходила по дому из угла в угол, пытаясь осознать, что это было.
Поднялась к сыну, покормила его, немного поиграла, но и Анри странно притих. Проверила магией нет, малыш совершенно здоров. Может, мне кажется? И это со мной что-то не так? В памяти всплыл вчерашний вечер. Наверное, Виктор прав, и наш скандал я спровоцировала сама. Надо было поговорить спокойно, а не налетать с порога, но и мое терпение не безгранично. А сегодня? Мы ведь оба остыли, угомонились. Так почему? Нам надо поговорить. Я готова была извиниться, если он извинится в ответ, поэтому дала наставления няне, поспешно оделась и поехала в участок.
На входе зевал мастер Эм.
А, мадам Вейран! Он поклонился мне и коснулся губами руки. Какими судьбами?
Мой муж на работе? спросила я.
Так он выходной сегодня, удивленно посмотрел на меня мастер Эм. Сказал вчера, что едет домой. А он что, не появлялся? Пропал?
Нет-нет, появлялся, поторопилась заверить я. Просто мы немного повздорили, и он ушел. Я думала, сюда. Простите, что побеспокоила. Он, наверное, у друзей.
Да ладно, бывает. Удачных поисков! И передайте от меня Виктору, что он жук расстраивать такую прекрасную девушку.
Да, передам, кивнула уже на ходу и приказала кучеру везти меня к Тэмми. Но подруги и вовсе не оказалось дома. Служанка сказала, что она гуляет с малышкой, а Виктор здесь не появлялся. Остался только один вариант «Черная звезда». Я кинулась туда и час спустя стояла перед наглухо запертыми воротами. Постучала, но мне никто не открыл, а проклятого пропуска у меня не было.
Эд! забарабанила сильнее. Кто-нибудь!
Створка лязгнула, открылась калитка, и выглянул охранник.
Чем могу помочь, мадам? меланхолично спросил он.
Мне нужно немедленно увидеть Эдуарда Рейдеса. Передайте, что пришла Анжела Вейран.
Подождите здесь.
Створка закрылась. Я потопталась перед воротами, уже думала, что и Эд не пожелает меня видеть, но он лично распахнул ворота.
Анжи? Вот так сюрприз! уставился на меня. Что ты здесь делаешь?
Эд, пожалуйста, скажи, что Виктор у тебя, взмолилась я.
Нет. Рейдес покачал головой. А что случилось? Что-то с Виком?
Нет. Едва сдержала снова подступившие к глазам слезы. Ничего. Мы просто поссорились, и он ушел. А я нигде не могу его найти. Ты знаешь, поеду домой. Может, он уже вернулся. А если вдруг появится, дай мне знать.
Хорошо. Эд ошарашенно глядел на меня. Подожди, из-за чего вы поссорились?
Неважно, заставила себя улыбнуться. Мелочи. Я поеду.
И забралась в экипаж, искренне надеясь, что отыщу мужа дома. Только особняк был пуст. Весь день я металась из угла в угол, предполагая самое страшное. А если на Виктора напали? Если он сам сотворил что-нибудь безрассудное, сунулся в какую-то переделку? Столько всяких «если», сколько может придумать испуганная женщина. За окнами стремительно темнело. От паники до истерики один шаг, как оказалось. Как и в обратном направлении, потому что в полночь я готова была разобрать Альсенбург по кирпичику, лишь бы отыскать свою пропажу. Часы показывали почти час ночи, когда в ворота постучали. Я кинулась открывать, обогнав прислугу, предполагая самое худшее. Но там был всего лишь курсант в форме «Черной звезды», который протянул мне запечатанный конверт, поклонился и ушел. Я распечатала конверт раньше, чем дошла до дома, только для того, чтобы прочитать: «Анжи, явился Виктор. Не беспокойся, он жив и здоров. Правда, зол, как пес, ругается на чем свет стоит. Так что пусть лучше остается ночевать здесь, целее будет. Завтра с ним поговорю. Эд».
Паника улеглась, и на смену ей пришла ярость. Значит, я тут схожу с ума, а мой муженек гуляет по столице? И вместо того, чтобы прийти ночевать домой и помириться, он запирается в «Черной звезде», зная, что мне туда нет хода? Ну, Виктор! У меня тоже есть гордость, и я никому не позволю вытирать об меня ноги. Тем более человеку, которого люблю. Остался у Рейдеса? У Рейдеса пусть и живет. Я этого негодяя и слушать не стану.