Анастасия расхохоталась.
Вы с Шурочкой меня совсем запугали, сказала она, одна говорит, что меня могут прирезать где-нибудь за углом, а ты вот говоришь, что неизвестная тайная сила может с помощью меня чуть ли не мировую революцию устроить. Это тебе надо бояться больше.
Я просто сделал предположение, ответил Александр, барабаня пальцами по столу, конечно, все может быть и не так серьёзно, но игнорировать обстоятельства я бы на твоем месте не стал. За меня не волнуйся. Да, история неприятная, но думаю, что для меня последствий не будет. А что тебе посоветовал отец? Ты ведь ему звонила?
Анастасия кивнула.
Конечно, звонила, сказала она, это же на самом деле ему всё принадлежит. Он тоже очень обеспокоился и сказал, что постарается, чтобы этим делом занялись лучшие люди, но я всё же решила поговорить с тобой. Отец сейчас в Италии, а у меня кроме вас с Шуркой никого нет.
Правильно сделала, сказал Александр, надеюсь, что мое разъяснение тебе поможет, я бы мог и
Анастасия бросила в сторону молодого человека резкий отрицательный взгляд.
Нет, сказала девушка, обо мне могут плохо подумать.
Кто? спросил Александр. Твои шакалы-коллеги, они и без этого тебя съедят. Анастасия, не обманывай себя.
Я сама неправильно пойму, Александр, сказала она, мы уже с тобой об этом говорили, и я не хочу больше травмировать ни тебя, ни себя. Она встала и накинула на костюм шаль прости я пойду, не очень хорошо себя чувствую.
Александр учтиво встал.
Я мог бы начал он.
Не надо, резко ответила ему Анастасия, я доберусь сама.
Девушка развернулась и вышла из кафе, даже не обернувшись. Александр остался один, его лицо теперь покрывала печаль.
* * *
Здание Оперативно-розыскного бюро представляло собой настоящий лабиринт длинных стеклянных коридоров, в которые выходили двери кабинетов, и так на всех этажах, исключение составлял первый. Ксения месяц училась ориентироваться в этих коридорах, но даже сейчас, по-прошествии нескольких лет, она не могла с точностью сказать, что не заблудится.
Кабинет начальника оперативно-розыскного бюро располагался этажом ниже, чем её собственный, который она делила с Мациевским. Анатоль по этому поводу заметил, что расположение кабинетов это высшее достижение справедливости и уже больше им рассчитывать не на что.
Сейчас она сидела в узком дерматиновом кресле напротив двух солидного возраста мужчин. Первый был её непосредственный начальник Арсений Раевский, а второго она не знала. Это был высокий мужчина лет шестидесяти. Сухощавый, подтянутый и с абсолютно бесстрастным лицом, какое может быть только у представителя одной из определенных организаций. Этот мужчина внимательно изучал сидевшую девушку, так, словно бы в его глазах были встроены рентгены.
А вот и она, нарушил молчание Раевский, это я вам о ней рассказывал. Майор Авалова Ксения Игоревна.
Ксения решила, что нужно всё-таки встать.
Польщен, отрывисто сказал неизвестный, генерал-лейтенант Соколовский, начальник третьего отдела главного разведывательного управления.
Она, как всегда, была права в своих предположениях.
ГУР? переспросила она. И чем же вызван интерес к моей персоне со стороны вашей организации?
Генерал жестом показал Ксении сесть, и после того, как девушка опустилась в кресло, сел сам.
Вы всегда сразу говорите о деле? спросил он, закуривая папиросу.
Так проще, спокойно ответила ему Авалова. Генерал почти незаметно хмыкнул.
Ну что же, тогда позвольте вас ввести в курс, он достал небольшую папку, вы, наверное, слышали, что в городе Кранцберг пропало трое девушек, трое школьниц?
Ксения кивнула, сохраняя вежливое молчание.
Сегодня утром, продолжал генерал, одну из пропавших нашли убитой, и нашли её на территории пансионата, где скоро должны состояться переговоры, касающиеся ратификации проекта североевропейского транспортного коридора.
Авалова продолжала слушать генерала с вежливым интересом.
Подобные события могут иметь неприятные последствия, согласилась девушка.
Дело не только в этом, сказал Соколовский, само по себе то, что убийство произошло в этом пансионате, это неприятно, но
Вы точно знаете, что её убили на территории пансионата? перебила Ксения. Детали, она всегда знала, что во всем важны детали. Я перебила, извините, поспешно добавила Авалова.
Генерал вежливо улыбнулся.
Ничего страшного, сказал он, мы знаем только то, что её нашли на территории пансионата.
И кто её обнаружил? спросила Ксения.
Управляющая пансионатом, сказал Соколовский. Ксения коротко хмыкнула.
Однако вы говорите, что само по себе обнаружение там трупа не несет имиджевых потерь, если я вас правильно поняла, почему?
Генерал вытащил из папки несколько фотоснимков и передал их Ксении.
Думаю, вы поймете, если посмотрите эти фотографии, отрывисто сказал он.
Ксения осторожно взяла снимки и стала внимательно рассматривать. Криминалистическая фотосъемка, она видела такие множество раз. Мертвое девичье лицо, закрытые глаза, посиневшие губы, тонкая резаная рана на шее. Рану Авалова узнала. Узнала и поняла, что имел в виду генерал.
Как вы видите, эта рана идентична той, которая на трупе депутата Левицкого, заметил Соколовский, озвучивая её мысли, теперь понимаете? По Кранцбергу уже пронесся слух, что это маньяк, и про убийство уже, конечно, все знают, а если станет известно, что депутат Левицкий был убит таким же способом Поэтому нужно разобраться, успокоить, так сказать, общественность.
Мы посовещались с вашим начальством и решили, что вы лучшая кандидатура на такую должность.
На какую? Ксения сделала вид детской непосредственности.
Решено создать специальную следственную группу, подал голос Раевский, которую ты возглавишь.
Чего-то подобного она ожидала. Интересно, её выбрали потому, что не нашлось опера лучше, или просто было лень искать?
Я знаю, что у тебя много работы, продолжал Раевский, но пойми, только у тебя есть хватка, цельность и ум для того, чтобы раскрыть это дело. А раскрыть его надо быстро, пока оно не приняло угрожающих масштабов. Поверь, я не стал бы просить без особой причины.
Кажется, всё-таки первый вариант, решила девушка, что ж, это ей льстило. Хорошо бы только понять, с чем именно ей предстоит иметь дело. Прошлая её командировка, в Сауле, закончилась двумя пулевыми ранениями и месяцем на больничной койке. Повторения как-то не хотелось.
Я согласна, сказала девушка, постараюсь вас не разочаровать.
Вот мой телефон. Соколовский протянул карточку. Это абсолютно закрытый канал, если будет нужна моя помощь, информационная или техническая, свяжитесь со мной, и я постараюсь помочь.
Ксения взяла визитку и, бросив на неё беглый взгляд, сунула в карман куртки. Затем она встала и оглядела собравшихся.
Тогда с вашего позволения, господа, сказала она и, развернувшись, вышла из кабинета.
Соколовский проводил девушку до двери взглядом.
С норовом, прокомментировал он, как только дверь за Ксенией закрылась. Вы уверены, что она справится?
Она лучшая, сказал Раевский, если она не раскроет, то никто не раскроет, уж поверьте мне.
Генерал ничего не ответил, но по его лицу было понятно, что подобная мысль не вызывала спокойствия.
* * *
Анастасия открыла дверь своего дома и быстро вошла, как будто за ней кто-то гнался. После всех переживаний сегодняшнего дня и неприятного окончания разговора с Александром она мечтала только об одном: теплой ванне, пушистом махровом халате и чашке горячего чая.
Жила Анастасия за городом, в коттеджном поселке, который располагался на опушке небольшого леса. Жила она там временно, это был загородный дом отца, но он уехал на несколько дней в Италию, а у самой Анастасии в подъезде дома был ремонт, вот она целыми днями и была предоставлена самой себе и была весьма рада этому обстоятельству.