Друг прожил за границей два года, а потом неожиданно вернулся в Россию и чуть ли не с первых дней вышел в школу:
Понимаешь, Дима, рассказал он ему, когда они случайно встретились в метро, Я первые полгода кайфовал и ни в чем себе не отказывал. Жил на полную катушку рай гедониста и ветреного повесы. А потом мне настолько опостылели все эти вьетнамские красотки, бары и пляжи! Просто, надоело. Удовольствие и полная свобода превратились в рутину. От жары и всего этого, казалось, что мой мозг разжижается. Понимаешь? Из веселого мое пьянство превратилось в грустное, упала планка качества жизни, мне было абсолютно все равно, где я и с кем. Короче, я вернулся сюда, чтобы просто не отупеть. Я не могу ничего не делать, а делать я умею только одно учить детей.
Ещё через два года он женился на своей выпускнице, потом у них родилась двойня. Он был счастлив!
Скажи, Мефодий, а как тебя занесло сюда?
Можно сказать, что, случайно. Рано утром вышел из своего жилища, долго шел, радуясь морозному воздуху, а потом начался снежный буран.
С какой-то целью шел?
Скорее, с каким-то интересом. Так будет правильнее. Здесь недалеко должно быть садоводство. Я думал, что там можно найти что-то полезное.
Да, есть такое. Но оно северней. Да и, если честно, все ценное, что там можно было найти, я нашел до тебя. Зато ты мишку встретил. Я уже несколько лет таких зверей здесь не видел.
Ну, да. Не самая лучшая встреча. Хотя, если бы не он, может, мы бы и не познакомились.
Они оба замолчали. В камине потрескивали дрова.
Ну, так, что, дед, теперь твоя очередь кое-что рассказать.
Что именно?
Допустим, как попасть во дворец. Есть же какой-то способ сделать это, не привлекая лишнего внимания.
Ты уверен, что тебе это нужно?
Да, Мефодий ударил кулаком по своей ладони, я не хочу, чтобы что-то произошло с Ритой и прочими. А, возможно, и всеми теми, кто остался жив после той катастрофы.
Ну, слушай, Дмитрий Сергеевич встал из-за стола и пошел к шкафу, утопленном в стенной нише. Вернулся он с нескольким листами бумаги, Я тебе сейчас набросаю схему. Там все просто. Надеюсь, что люди Шефа не знают про это, и путь все еще открыт.
Где-то далеко завывал ветер. Вечерняя темнота протянула свои лапы и сомкнула пальцы на шее остатков холодного дня. В камине плясал огонь.
КНЯЖЕСКИХ КРОВЕЙ
Пошла вон отсюда, спихнув Аксинью с постели, прошипел Павел, завтра приходи.
Аксинья встала с пола и, потирая ушибленное бедро, посмотрела на Князя:
Вам не понравилось?
Мне все понравилось, Павел сел на кровати. Дела у меня есть. Помимо тебя, как ты понимаешь, я надеюсь.
Так, может, я здесь подожду? Аксинья встала напротив окна, от чего ее формы только подчеркнулись в свете зимнего солнца.
Одевайся и иди отсюда. Завтра приходи после обеда.
Спасибо, Князь! девушка бросилась в ноги к Павлу, Я приду, приду, слышите!
Вот дура-то, князь поморщился. Красивая, любястая, но дура. Иди домой и по пути зайди к Юре-воеводе. Пусть идет ко мне.
Надев сарафан, Аксинья засеменила к выходу из спальни.
Проводив девушку взглядом, Павел встал и подошёл к окну.
Зима в этом году какая-то совсем уж лютая. В легендах о таких ничего не было сказано. Разве что в книгах Вечных можно было найти что-то о подобных зимах: завывающий ветер, метель, холод такой, что кровь в жилах стынет. Уж не гневается ли природа за то, что Восточный народ присвоил себе чужие знания?
Павел слышал от отца и старшего брата о четырех чужаках, приходивших в эти земли четыре годовых цикла назад. Чужаки были умнее и, как выяснилось, проворнее местных. Они смогли уйти, оставив за собой, как гласит легенда, разрушения и боль.
Очень странная штука легенды. Павел год назад собрал у себя свидетелей и участников тех событий. Все они были тогда молодыми бойцами и все, как один, рассказали, что чужаки умчались на железной и гремящей машине, вынырнув из огня. Павел читал о таких машинах в одной из книг. Машины эти назывались танками и использовались они для войны.
Кто знает, куда исчезли те пришельцы. Танк на дороге разбомбили железные птицы. Узнать, были ли там чужаки в тот момент, не представлялось никакой возможности. Может, и сбежали. Но это и не так важно. Главное, что они оставили после себя великие знания, которые помогут людям востока стать самым сильным народом этих земель.
Павел не мог сказать точно, где будут кончаться его владения в случае удачных походов. В старой книге он прочитал, что земля круглая. Она похожа на огромную ягоду, но, как ему показалось, это ерунда какая-то, а не знание. Может быть, древние цивилизации специально в своих библиотеках держали особые книги, предназначенные для того, чтобы запутать тех, кто будет жить после них? О, как же это сложно вычленять истинное и распознавать ложь!
Натянув яркую красную рубаху и черные шаровары, Павел открыл створку шкафа и достал бутылку с золотистой жидкостью. Вынув пробку, он прямо из горлышка сделал несколько глотков. Чудесный напиток делают южане! И, ведь, не говорят, как. Чувствуется, что из меда, но каким способом они добились такой консистенции и, главное, эффекта, сложно было предположить. Ну и ладно! Хорошо, хоть, поставки стабильные, и есть, что на обмен дать.
В дверь постучали.
Да, входи.
В комнату ввалился Воевода в облепленном снегом тулупе:
Зверь ты, Павел! Отправил девку в такую пургу. Оставил бы тут, а послал бы стрельца.
Да, к чему мне она, кроме, как в постели покувыркаться? Только мешает своими разговорами. А к тебе у меня дело серьезное есть.
Какое, Князь? Юра скинул тулуп прямо на пол, Или ты решился-таки?
Да, Юрий, решился я. Эта весна станет нашей весной. Я прочитал много книг о том, как вели войны наши предшественники, но остановился, когда стал читать про плюющее свинцом оружие. Пока у нас нет возможностей разобраться с ним, да и сколько у нас таких?
Одиннадцать, но зарядов совсем мало. Не наступать нам с этими штуками. Пусть лежат как крайнее оружие обороны.
Вот и я думаю.
Павел, начитавшись о древних царях, волей-неволей перенимал описанные писателями привычки. Каждое слово, что он говорил, он считал, должно быть весомым. Говорить мало и тихо. Молвить, а не говорить вот оно слово княжеское!
Думаю, также, что, как снег стает, отправлю твоих генералов в города наши и южные селения. Каждому дам я грамоту, которую передадут они местным главам. Будем трубить сбор и с разных сторон, но в одно время атакуем город Вечных. Будут потери. Воины будут гибнуть, и каждая смерть станет кирпичиком в стене нашей победы. Пока есть Вечные они держат во власти страха наши земли, и в этом страхе теряется истинное величие моего народа.
Как же поступим с Вечными?
Того, кто будет против нашего, тех под расстрел или сечу шашками, а тех, кто поймет всю неблагоразумность сопротивления, сформируем в класс вечных учителей. Дадим им жизнь и неприкосновенность взамен на то, что они называют технологиями. Пусть они возглавят заводы, пусть они научат нас выплавлять металлы и добывать электричество!
О, электричество! Мечта восточного народа. Невесомое и невидимое простыми глазами запускает оно машины и дарит свет!
Ты хочешь пустить Вечных в нашу империю?
Я хочу их использовать, и ежели поймём мы, что они больше ничему нас не могут научить, избавимся от них. Ты сам знаешь, что вечных можно убить, как убили они первого просветителя Вечного Ренегата.
Юрий завороженно слушал Князя. В отличие от своего отца Павел казался насквозь нереальным человеком. Говорил он сложно и красиво. Речь лилась как весенний ручей, то жизнь давая, то снося преграды на своем пути.
За время правления Павла Восточные земли сильно изменились. Желая укрепить свою власть, молодой Князь выстроил целую систему. Восточное Городище и остальные поселения Павел разделил на районы по десять дворов, назначил старост, которые, в свою очередь подчинялись городовому. Городовых Павел назначал из проверенных и обученных грамоте и военному делу солдат личной Малой Княжеской Дружины. Дружина эта стала своеобразным трамплином к политической карьере, и если раньше молодежь нехотя шла в армию, сейчас приходилось отказывать части желающих кто-то по здоровью не проходил, кто-то и вовсе был дурачком, наплевавшим на науки, но считающим, что только его мускул хватит для службы.