И ты хочешь этим заниматься? поморщился я. Оно тебе надо? Чё-то там пилить, растворять? Ты мясник, что ли? Разок сделаешь блевать будешь весь вечер потом. Я лучше в лес лишний раз съезжу. Свежий воздух, шум деревьев, кукушки.
Ну, не знаю, братан, хочется как-то в ногу со временем идти. А то чё мы?
Я свернул с трассы и поехал лесной тропой, сбавил скорость, чтобы не ободрать бампер на кочках.
Так, Шиша, бери ствол, ты прикрываешь, и следи за этими уродами, они понимают, что мы их сюда не на пикник привезли, тем более что слышали сейчас, что мы тут тёрли начал я инструктаж, но Шиша меня прервал:
А чё они там слышали? Мотор же орёт, шумно.
Я вздохнул.
Ты в багажнике ездил когда-нибудь? спросил я Шишу.
Нет, помотал он головой.
Не переживай, когда тебя так же в лес повезут, поймёшь, что всё, что в салоне обсуждают, там отлично слышно.
Михась заржал.
Да ну вас, сплюньте, поплевал через левое плечо Шиша и постучал по голове.
Я продолжил инструктаж.
Ждать от них можно чего угодно. Шаг вправо, шаг влево и сразу насмерть обоих, понял? Голос мой был деловым и уверенным.
В таких делах нужны хладнокровие, скорость реакции и действий. Любая ошибка может стоить нам жизни.
Понял, кивнул Шиша и вытащил из-под сиденья АКСУ, снял его с предохранителя, передёрнул затвор.
Михась, ты самый здоровый, поможешь вытащить их, но ствол тоже держи наготове, мало ли чего.
Михась кивнул.
И внимательнее, бл**ь, серьёзнее, это всё не шутки ни **я, пацаны, обратился я к обоим.
Проехал как можно дальше, свидетелей быть не должно, разве что деды из местных деревень, охотники могут пройти. Но ничего, если кто попадётся, то тут же и останется. Мотор глушить не стал, чтобы тачка не выстыла, как в прошлый раз; неизвестно, сколько провозимся. Выходим, мы с Михасем к багажнику, Шиша встал сбоку, в руках «калаш», приготовился. Смотрю на него, в «адидасовском» тренировочном костюме стоит, надо было тоже надеть что-то такое практичное, а не кожан и джинсы. Черти почувствовали, что машина остановилась, начали возиться, ёрзать. Всю обивку мне в багажнике запачкают, уроды, замаялся отмывать от следов кроссовок.
Готов? спрашиваю Михася, тот кивает. Открываю багажник, скрученные бритоголовые «быки» начали выть через закрытые кляпами рты, дёргаться, пытались ногами махать. Михась ловко увернулся, пару раз пробил кулаком по лысым черепушкам.
Заткнулись! ору я. Угандошу прямо здесь!
Я вытащил ТТ из-за спины, взвёл курок и приставил к башке одного из них.
Завалю, если будешь брыкаться, понял?! прошипел я, глядя в его вытаращенные от страха глаза. Я вдавил ствол тэтэшника ему в лоб так сильно, что вырез дула отпечатался на коже. Ещё несколько ударов по голове и «быки» затихли, только стонали от боли и посапывали. Тому, что был ближе ко мне, я приложил рукояткой пистолета по голове и рассёк кожу на черепушке, выступила кровь. Мы выволокли «быков» из багажника на холодную землю, затем пинками заставили встать.
Встать быстро! орал Шиша, угрожая автоматом.
Михась взял лопаты из багажника, и мы отправились вглубь леса. Шиша и я по бокам, смертники впереди, со связанными за спиной руками, Михась с лопатами сзади. Плелись они медленно, периодически озираясь на нас, словно затравленные волки. Иллюзий в их глазах не было, они понимали, что их сейчас ждёт, и выбирали момент.
Даже не думай, бл**ь, я всё вижу, сказал я дёрнувшемуся в сторону смертнику.
Наконец-то остановились, мы с Шишей на прежних позициях, чтобы черти были у нас на мушке. Михась бросил лопаты на землю, достал нож-бабочку, парой лёгких движений раскрыл его, развернул одного из смертников к себе спиной и перерезал верёвки, которыми были связаны его руки, затем толкнул его на землю. «Бык» со стоном упал. То же самое он повторил со вторым и отошёл в сторону, спрятал нож в карман, вынул ПМ.
Мужики, за что?! выкрикнул один из обречённых, когда вынул освободившимися руками кляп изо рта.
За всё хорошее, сказал я мрачно.
Мы не при делах, мужики, мы вам ничего не сделали! За что так-то?! выкрикнул второй.
На них было страшно смотреть.
Чё придуриваетесь? усмехнулся Шиша. Гену кто порезал? Не вы?
Да он на нас налетел сам, отморозок этот! Мы защищались!
Лопаты берите и копайте, сказал Михась и взвёл курок своего Макарова.
Ну сдайте нас мусорам! Пусть вешают на нас этого финика, сажают! Так-то зачем, мужики?! выкрикнул один бритоголовый спортсмен, голос его срывался на плач, но этот крик души так и остался без внимания.
Мы были решительно настроены. Чтобы прекратить балаган и побыстрее закончить, я выстрелил из ТТ под ноги этим утыркам, но так, чтобы не задеть их. Пуля вошла в землю, разбросав вокруг комки грязи. Этот жест заставил смертников схватить лопаты и отчаянно копать свою собственную могилу. Через минут десять они стояли по пояс в сырой земле, все измазанные грязью, от их разгорячённых тел шёл пар, а по красным лицам ручьями стекал пот. В глазах у них стоял леденящий кровь ужас. Наверное, стоя под стволами на дне своей могилы, с лопатой в окровавленных от мозолей руках, они думали только об одном: «Лучше бы сидели в тот вечер дома».
Хватит, лопаты кидайте! крикнул я.
«Быки» остановились и, тяжело дыша, кинули лопаты нам под ноги.
Пацаны, пожалуйста, не начал было один из них, но его речь оборвала очередь из АКСУ.
Шиша выпустил весь рожок практически в упор. Мы с Михасем подтянулись следом и всадили ещё по обойме из пистолетов. «Быки» за пару секунд превратились в решето. Пули попадали везде: в руки, тело, их тупые головы, дробя кости и разрывая органы. Кажется, я даже увидел мозг одного из них. Затихли они мгновенно, слегли оба в несуразных позах на дно могилы, одной на двоих.
Всё, сказал Шиша, разрядив автомат, теперь самое нудное. Надо закапывать их.
Можно ветками забросать, внёс предложение Михась, убирая ПМ за спину.
Найдут, тут всякие деревенские шляются, не вариант, надо закапывать, возразил я.
Мы взяли лопаты и начали забрасывать трупы холодной землёй. В смерти нет ничего красивого, мёртвые выглядят безобразно. Это не то же самое, что американские боевики, где главный герой красиво фарширует врагов свинцом и укладывает их пачками. В реальной жизни всё выглядит тупо и страшно, да ещё и воняет. Я глядел на лица своих друзей и понимал, что их такие вопросы не заботят, они вообще ни о чём не думают. Может, и правильно, в нашем деле слишком много думать нельзя, иначе быстро сойдёшь с ума. Лучше вообще не думать. Оставить это дело академикам или писателям. Неважно, кто насколько крут, всегда найдётся тот, кто будет круче. Вон Гена был серьёзным пацаном, а его зарезали, как собаку, эти два «пионера». Смотря на их окровавленные лица, постепенно исчезающие под слоем сырой земли, я думал, что рано или поздно нас всех ждёт подобная участь.
***
Мрачные воспоминания отошли на второй план, когда я добивал первый пузырь водки. Шиша затянулся свежей чуйкой от Рашида.
Дай на один напасик, протянул руку Михась, Шиша передал ему косяк.
Хороша сказал Шиша.
Что ты там рассказывал? спросил я Михася.
Михась втянул в лёгкие божественный дым, подождал пару секунд и медленно выдохнул.
Короче, помнишь Жеку «кубика-рубика»? Того, что шиномонтажку свою на Московском держит? спросил Михась.
Помню, и что с ним?
Он недавно попал в серьёзный замес. Впрягся за своего кореша, у которого хотели тачку отжать какие-то типы с Бабарынки. То ли его кореш им был должен или что-то такое, всех деталей не знаю. Жека вообще был не при делах, это стопудово, но другу решил помочь и поехал с этими мутными типами разговаривать. В одиночку, вот додумался, дебил.
И? спросил я, намазывая себе бутер красной икрой.
И садится он к ним в тачку, мол, кто такие, что надо? Давайте, мол, не будем бычить и разбежимся, оставьте друга в покое.