Кассирша уходит на перерыв.
Какая кассирша? опешила Катя.
Второй парень, невысокий шатен в кепке, повернулся к Кате:
Да шутит он, типа мы в гастрономе на кассе стоим. Не обращайте внимания. Слишком много интересных девушек вокруг, вот его и понесло. Я Кеша. А этот балабол Толик. Рады познакомиться.
Кеша протянул руку, а балабол Толик только кивнул Кате и начал рассказывать анекдот кому-то стоящему впереди.
Я Катя. Давно вы стоите?
Недавно. Мы пришли без пятнадцати девять, а на улице уже народу полно было. Хорошо, что пустили всех вовнутрь. Пока только двоих пригласили в зал для интервью, но они еще не вышли. А вы в какую группу хотите?
А какие есть?
Говорят, там есть представитель от агентства мод. И помимо рекламных роликов, еще набирают персонажей для программы «Удивительные рядом». Можно туда, если вы хотите, чтобы о вас и о вашей мутации рассказали в местной телепередаче. Вот у меня, например, рожки-антенны.
Кеша снял кепку, и из его каштановой кудрявой шевелюры плавно поднялись, как цветы после дождя, невысокие рожки сантиметров по 15. По структуре они напоминали уши: хрящеватые, прозрачные, с прожилками крови, и заканчивались маленькими зевами, как у бутонов лилий.
Здорово, сказала Катя. А у меня
Кто тут последний? раздался голос за спиной. Катя оглянулась и увидела компанию из трех девушек. Все в меховых шубах это в дождливую-то погоду и с ярким профессиональным макияжем. Самая высокая и худая из них держалась увереннее остальных. Она закрыла складной зонт, повернув его таким образом, чтобы всем был виден лейбл GUCCI.
Девчонки, привет, Толик переключился на новеньких. Я Анатолий, можно просто Толик. А вас как зовут, красавицы?
Высокая улыбнулась. Кате показалось, что между зубов у нее мелькнул раздвоенный язык и тут же исчез.
Меня зовут Алевтина. А это две мои подруги Тася и Мася, вернее, Таисия и Мария. Это мы так друг друга ласково называем. Да вы должны знать нас. Мы на встречах в клубе мутантов часто бываем. Но что-то я не припомню никого из вас на восьмимартовской вечеринке?
Алевтина подняла накрашенные брови вверх и кокетливо улыбнулась, чуть склонив голову вправо. На ее щеке и линии подбородка фиолетовыми оттенками переливались островки чешуйчатой кожи под змеиную.
Ух ты, сказал Толик. Макияж прямо как у Ходченковой в «Росомахе».
Алевтина засмеялась неприятным гортанным смехом, но при этом закинула голову назад, и опасный язык Катя не увидела.
А ты, парень, догадливый, сказала Алевтина, легко переходя на «ты», я так и задумывала. Чтобы все как в кино. Но вот до сих пор не нашла своего Логана. А у тебя, случайно, не железные когти?
Алевтина начала снимать свою дорогую мокрую шубу, и Тася с Масей подались вперед, готовые подхватить одежду. Толик тряхнул своими руками, и они вытянулись в сторону Алевтины, как две гуттаперчевые, гибкие макаронины, и, опередив услужливых девушек, осторожно взяли шубу.
Железных когтей у меня нет, сказал он весело, но руки при мне. Я и краны могу починить, и полки прибить, и за девушками поухаживать.
Алевтина повернула голову к Тасе а может, это была Мася и почти пропела:
Ой, девочки. Мне кажется, что в моей квартире все краны разом потекли. И выпустила из-под короткой кожаной юбки длинный скользкий хвост. Он отливал фиолетовым, но какими бы кокетливыми кольцами Алевтина ни укладывала его у своих ног, Катю слегка передернуло от вида чешуек на хвосте.
Кеша откашлялся, и все посмотрели в его сторону.
Отвечая на ваш вопрос по поводу клуба мутантов и почему нас не было на вечеринке. Мы с Толиком новенькие, недавно приехали и снимаем жилье вместе. Меня зовут Кеша, а это Катя.
Наконец-то все остальные повернулись к Кате. Она пожалела, что не накрасилась сегодня утром. Только успела румяна и помаду нанести. Да и румяна ей сейчас были не нужны она чувствовала, что щеки горели.
А у тебя какая мутация? спросила Алевтина, видимо, полагая, что норковая шуба и зонт от «Гуччи» дают ей право тыкать всем.
Катя начала снимать свою дешевую дутую куртку. Толик не подхватил ее верхнюю одежду. В его руках была объемная мокрая шуба. Но Кеша протянул руку и взял Катин сломанный зонт и оранжевый рюкзак с нарисованными котятами.
У меня хвост, просто ответила Катя и, отведя руку за спину, помогла ему выбраться из джинсов. Белый хвост освободился и, как намокший кот, тряхнул своим мехом, распрямился и красиво лег на ладонь Кати. Под пристальными взглядами остальных Катя смутилась еще больше.
А что он делает? спросила Алевтина, поджав губы.
Ничего. Ну, двигается. И еще просто пушистый.
И все?
А что еще он должен делать?
Ну, мой хвост умеет кое-что. Но это секрет для отборочной комиссии. Какой же игрок открывает сразу все свои карты? Верно, девочки?
Она отвернулась к Тасе и Масе, прихватив в свой круг Толика, поскольку он держал ее шубу. Катя заметила, как Толик окинул ее взглядом, но Алевтина защебетала что-то про овощи, и Катя больше не слушала их беседу.
Кеша, подержите, пожалуйста, мою куртку мне надо достать расческу, чтобы расчесать хвост. Он такой свободолюбивый.
Кеша переложил зонт в другую руку и взял куртку, отдав Кате рюкзак. Затем чуть театрально поклонился и сказал с легким пафосом:
Катерина. Хотя ваш зонт явно китайского производства и ему до «Гуччи», как нам отсюда до Италии, а куртка явно не состоит в родстве с норкой, но все же, в силу сложившихся обстоятельств, я предлагаю нам перейти на «ты».
Они оба негромко засмеялись. Катя с напускным апломбом сказала:
Только при одном условии: если ваши рожки что-то умеют делать.
Без проблем, Кешины рожки зашевелились и загорелись мягким синеватым цветом.
Ого, светятся. И фонарика не надо в темном подъезде.
Вот, пожалуй, и вся польза от них.
Очередь немного продвинулась, и Катя удивленно спросила:
А где же первые статисты? Неужели их сразу взяли?
Нет, не взяли, но там есть другой выход.
А ты откуда знаешь?
Слышал, как организаторы объявили в начале. Кеша почему-то смутился.
А, понятно. В животе у Кати заурчало. Она обхватила себя руками.
Голодная? спросил Кеша.
Ага, не успела позавтракать, соврала Катя.
Кеша достал из кармана куртки фруктово-ореховый батончик с клюквой.
Держи.
А тебе?
У меня есть еще один. Судя по Толику в роли вешалки, аппетит у него разыгрался на другое.
Два раза уговаривать Катю не пришлось. Она открыла упаковку и откусила от батончика.
Он всегда такой бабник? спросила она, жуя, и кивнула на Толика. Зачем она это спрашивает? Не потому же, что он ей понравился. Ну симпатичный, ну веселый, ну рукастый во всех смыслах и, конечно же, популярный у женщин. На фиг он ей такой нужен.
Неа, только по субботам. А что у нас сегодня? Точно, суббота, ответил Кеша, жуя свой батончик.
Катя засмеялась. Кеша ей определенно нравился. И живет вместе с Толиком. Да что она прицепилась к этому Толику? Он даже больше не оглядывается на нее.
А что ты знаешь про клуб мутантов? спросил Кеша.
Ничего не знаю. Слышала про него, но никогда не была.
Ты местная?
Нет, из Ульяновска. Здесь я только пять лет.
Пять лет и ни разу не была в клубе?
Катя замялась. Она и сама не знала ответа на этот вопрос. Конечно же, она приехала в Саратов из-за более либерального отношения к мутантам и возможности получше устроиться. Она встречала некоторых хвостатых товарищей, свободно разгуливающих на улице или в магазине, работающих на рынке и в офисах. Но специальных знакомств с ними она не искала. Какое-то смутное чувство свободы и легкого превосходства занозой сидело в ее сердце. Как в отрочестве, когда тебе хочется быть частью популярной группы в школе и в то же время хочется быть другим и особенным, не таким, как все. И еще не хотела себя отождествлять со словом «мутанты» или с такими, как эта Квака-задавака в норковой шубе и со скользким хвостом и змеиным языком. Катя называла себя женщиной-кошкой и верила, что ее хвост достоин лучшего применения, чем мытье унитазов.