Здесь не били фонтаны, а трава и кусты дико разрослись и скрыли меня от любопытных взоров. Я сидела, прислонившись к стене, увитой пышным плющом. Мой давешний кавалер, который несколько мгновений назад кружил меня в страстном танце, уже шаловливо играл с ветвями деревьев, оставив меня совсем одну. Я погрозила ему пальцем: мол, каков нахал – завел меня сюда и бросил, а кто поможет выбраться, ведь я совершенно не понимаю, где нахожусь! Огляделась – кроны деревьев-исполинов закрывали от меня башни замка, и слышала я только пение ночных птиц.
Ветерок вновь спустился ко мне и пробежался по зеленым побегам плюща. На мгновение лунный луч высветил среди них полоску ржавого металла. С гулко бьющимся сердцем отодвинула упругие стебли и увидела, что здесь находится старая калитка. Именно ее замок в виде оскалившейся драконьей головы мне и удалось рассмотреть. Отбросив прочь все доводы разума, я торопливо оборвала плющ. Моему взору предстала ржавая кованая дверца. Я приникла к ее ажурным прутьям, но ничего, кроме заброшенного темного сада, мне разглядеть не удалось. Лунные лучи скользнули за калитку и высветили для меня небольшое озерцо, по краям которого росли цветы драконьей слезы. Мгновение, и луны скрылись за облаками. Я с досадой закусила губу, а потом посмотрела на драконью голову. Эти торчащие острые клыки я уже неоднократно видела. Храбро протянула палец и окропила железо своей кровью. Как и ожидала, алая капля с шипением впиталась в поверхность. Раздался громкий скрип ржавых дверных петель и калитка открылась, правда, не до конца, но мне вполне хватило этой щели, чтобы проскользнуть в загадочный сад.
Зажгла несколько желтых магических светлячков и пустила их впереди себя. Я оказалась в небольшом укромном уголке какого-то древнего заброшенного сада. Все его пространство заросло мягкой муравой вперемежку с садовыми и луговыми цветами. Посередине располагалось небольшое озерцо с темной водой, берега которого были выложены нетесаными камнями, поросшими мхом. Узкая, едва заметная тропка петляла между буйно разросшимися растениями. Кругом благоухали ночные цветы – темно-фиолетовые фиалки, желтые лунники, розовые вечерницы. В одном месте мне попался раскидистый куст белоснежных эльфийских розарусов, изысканные цветы которых загадочно светились в лунном свете. У самого озера цвели драконьи слезы, мерцая перламутровыми цветами, они отражали неяркий оранжевый свет, а их сладкое благоухание навеяло на меня ностальгическую грусть. В первый раз я увидела, как растет этот цветок, потому что до этого момента получала его лишь в букетах. Упругие лепестки при ближайшем рассмотрении излучали чуть заметный свет и манили прикоснуться к их атласной поверхности.
Оторвав взор от этих чудесных цветов, я узрела склонившуюся к воде плакучую иву, под ветвями которой пряталась каменная скамья, украшенная золочеными узорами. Вокруг нее буйно цвели ромашки, так что я засмотрелась на это великолепие. Скользнула под ивовый полог и забралась с ногами на скамью. Ивовые ветви укрыли меня, а свет лун проник сквозь кружевное лиственное покрывало.
Пела я всегда очень посредственно, но эта дивная картина запала в мою душу и заставила нежно трепетать мое сердце, и я, не удержавшись, вспомнила песню, которую часто напевала маменька. В ночной тиши, где слышен лишь шелест ветра в ветвях ивы да стрекотание кузнечиков в траве, над водой разлилось мое негромкое пение:
Я прикрыла веки, невольно представляя в своем воображении Шайнера. Его синие очи, густые темные волосы, мальчишескую улыбку, которую Арриен дарил только мне.
Так я просидела недолго, а потом услышала над своей головой легкий шорох. Открыв глаза, увидела, что в сплетении ветвей, как на качелях, сидит фея. Ахнула и непроизвольно протянула руку. Летунья взлетела, трепеща прозрачными крылышками, и бросилась прочь. Вынырнув из-под ивового полога, я остановилась и позабыла обо всем на свете. У озера, на тропке меж высоких трав, стоял князь Ранделшайна.