И от нас потребовала клятву, что мы все будем молчать об этом важном событии. А Нелика получила Знание о том… – Я умолкла, раздумывая, стоит ли об этом рассказывать жениху, но дракон уже заинтересовался:
– О чем узнала девица ир Лайес?
– О том, что Осик станет черным! Он отдаст душу Нави, когда Зила и ребенок умрут… – тихо поведала я.
Арриен задумался, а я продолжала говорить:
– Нелика сообщила Зиле об этом Знании, но та никак не желает слышать нас, считая, что так будет лучше. Зила говорит, что Осик должен закончить академию, а они с ребенком помешают ему это сделать.
– Хм…
– Это все, что вы можете сказать?!
– Нет. Ма-шерра, скажи мне одну вещь – ты помнишь, что сделала весной во время боев на Арене, когда решила, что я проигрываю черным?
– При чем тут это? – невольно зарделась я и выпалила: – Я у вас про Зилу и Осмуса спрашиваю!
– Так я о чем тебе говорю? – Мужчина подался вперед и выразительно взглянул на меня через стол.
Я моргнула и прозрела:
– Так вы хотите сказать…
– Да! Вам просто нужно показать шерре ир Сорен, как ей будет плохо без любимого.
– Да-а, – задумчиво протянула я, вспоминая свое отношение к возлюбленному. – Вы просто чудо, сударь!
Шайнер громко хмыкнул в ответ, а после невозмутимо осведомился:
– Теперь у тебя все, Нилия?
– Нет, у меня есть еще вопросы!
Он выразительно посмотрел на меня, а я язвительно уточнила:
– Торопитесь на праздник сбора урожая?
Арриен широко улыбнулся, а его ответ поразил меня:
– Ма-шерра, на улице вечер. Мне помнится, это ты торопилась куда-то после заката.
– Как закат? – Я бросилась к стене беседки и увидела, что солнце клонится к горизонту.
Увлеченная разговором с любимым, я не заметила, что в беседке зажглись магические светильники.
– Прощаемся?
– Нет! Давно собиралась спросить у вас про черную кольчугу. Из чьей чешуи она сделана?
– Нилия, ты сегодня задаешь странные вопросы, они заставляют меня думать о том, что…
– Так вы ответите или нет? – прервала я его размышления.
– Отвечу, куда ж я денусь, – буркнул Шайн и громче объявил: – Кольчуги эти весьма распространены среди выходцев из Ширасса. Это своего рода выпускное испытание – поймать и убить черного панцирника.
– Это что за зверь такой?
– Весьма редкий, умный и очень опасный. Обитает он в жерле Спящего вулкана на Торр-Гарре. Выпускнику требуется в одиночку спуститься туда, в запутанных лабиринтах отыскать черного панцирника, убить и вернуться с его шкурой.
– И многие не возвращаются с этого испытания?
– Я не считал.
– Не сомневаюсь, – фыркнула я.
– У тебя все?
– Да.
– Тогда прощай! Доедай свой ужин, угощайся сладостями, а потом Ринар тебя проводит. Мне пора уходить. – Мужчина кивнул мне напоследок и исчез.
Вот просто кивнул и исчез! Ни тебе поцелуя, ни слов ласковых, ни признаний, ни обещаний! Я уже была согласна даже на то, чтобы жених пригрозил выпороть меня и запереть в Торравилле. Но он скупо попрощался и исчез. Я прикусила губу, рассеянно поморгала, прогоняя слезы.
Вернувшись в аптеку, ни с кем разговаривать не стала. Закрылась в ванной и принялась там рыдать, чувствуя себя глубоко несчастной. В разгар моих рыданий в дверь раздался настойчивый стук. Решила не отзываться, но стук повторился.