На третий год начались стихийные протесты с требованием прекратить производство толия. Люди собирались возле Партокрина и Колизиума с плакатами «ТОЛИЮ НЕТ!». Толий производят на подземном заводе. Он необходим для питания Красной Дуги. Красная Дуга была не всегда. Ее зажег сумасшедший по прозванию Капуша. У Капуши в середине лба была глубокая впадина, будто третий глаз у него там, или его вынули. Капуша долгие годы жил около Колизиума с аистом с переломанным крылом, по этой причине аист не умел летать. Капуша обнимал аиста руками, а аист осенял Капушу крылами. Так они стояли по много дней. Многие даже утверждали, что это памятник. Однажды памятник ожил. Капуша подбежал к Колизиуму, раскинул руки, прильнул к стене, словно пытаясь обнять Колизиум целиком, и что-то громко кричал. Аист неожиданно взлетел, сел на маковку купола Колизиума, начал громко хлопать крыльями. Капуша кричал, аист хлопал крыльями, но их никто не слышал. Тогда Колизиум загорелся. Он горел долго. Пожар никто не тушил. Пожарные окружили Колизиум по периметру, и наблюдали. Капуша был в огне, но продолжал кричать. Вдруг крик прекратился, огонь, как по команде, поднялся вверх и вошел в аиста. Аист открыл клюв, испустил красный луч, луч ударил точно в темя Партокрина. Так возникла Красная Дуга. Простирается она от горла аиста до темени Партокрина. Колизиум от пожара не пострадал. Огонь был нежгучий. Капуша помигал, как голограмма, и исчез. Но и теперь на площади Капа можно видеть призрак пожара Колизиума в годовщину этого события. Площадь Капа названа так много позже, в честь Капуши. На этой площади был рынок ларьков. Однажды, вкапывая масленичный столб, обнаружили руду с желтыми вкраплениями. Ларьки снесли. Поставили вагончик старателей. Добывали руду с вкраплениями Радужного Пара, похожими на золото. При производстве толия выделяется пар. Пар нагнетает избыточное давление. Его просто стравливали. Пар впитывался в породу, порода приобретала желтоватый оттенок. Ну, желтеет и ладно. Никому это не мешало. Оставили как есть. Постепенно стало падать производство толия. Выяснилось под действием особых флюидов пропитанной паром породы, рабочие делались счастливы и абсолютно не хотели работать. Осчастливленные рабочие собирались в группы. В желто-бело-оранжевых балахонах они передвигались по городу мелкими прыжками, бряцая бубном и подвывая: Долю нашу Хари даждь нам! О, Великий Хари, Спаси нас! возопили они к небу, ломая руки.
Кстати, Кипящий Пар (Радужный Пар в комбинации с водой) в реке Склера оказался летучим, очень быстро поднимался в верхние слои атмосферы, там рассеивался. Ходили слухи, что в заморских землях происходит черт знает что. Чтобы уберечь оставшихся рабочих от счастья, пар стали собирать в холодильники. Там он конденсировался, оседая янтарно-желтыми хлопьями. Их и назвали Радужный Пар. Хлопья спрессовывали, расфасовывали в небольшие пирамидальные пакетики из хрустального шелка. Пакетики на свету переливались разноцветными фантастическими пятнами, причудливыми драконами, немыслимыми на Земле существами и растениями. Пакетики растворяли в воде. Получался божественный напиток. Нектар. Амброзия. Напиток назвали РаПа (Радужный Пар). Напиток баснословно дорогой. Сразу разливать в бутылки Радужный Пар нельзя. Он быстро выдыхается и остается обыкновенная водка.
Толий делали по особой технологии. В специальных печах сырье под давлением 90 атмосфер, температуре 440 градусов меняло молекулярную структуру, превращаясь в жидкость очень чистого янтарного цвета. Жидкость сливали в герметичные контейнеры.
Мало-помалу Красная Дуга стала блекнуть. Красную Дугу надо было спасать. Но как. Случай помог. Напротив Колизиума протянута троллейбусная линия. Однажды, неожиданно лопнул контактный провод. Словно электрический бич срезал он ветку с липы, росшей на обочине, ветка попала в дугу, яркая вспышка, дуга насытилась до прежнего свечения. Так было найдено топливо для Красной Дуги. Под землей построили завод. Толий в честь липы и назвали, по-латыни. Партокрин внутри полый. Там соорудили резервуар для толия. Толий заливали в резервуар, он и подпитывал Красную Дугу.
Постепенно Красная Дуга стала предметом поклонения всех от мала до велика. Руководителя стали называть Дугом, его спутницу жизни Дугиней. Противников режима стали именовать недугами. Недуги к Красной Дуге не приближались. Вблизи Красной дуги они впадают в беспокойство, начинают рычать, на губах выделяется красная пена, блюют красными сгустками. Красная Дуга обжигает недугов, они горят изнутри. Некоторые даже видели синее пламя, вырывающееся у них из ушей, из ноздрей, даже из глаз. Красная Дуга действует на недугов возбуждающе, они впадают в ярость, силы их удесятеряются. Дуганы используют их для тренировок. Дуганы воины личной гвардии Дуга.
В поселке Сахарный, на окраине города, жил замечательный старик. Ежедневно он выходил из дома за околицу. Там лежал большой камень. Взошел на камень, как на эшафот, сверкнули очи, начал говорить.
Остановись, товарищ! Прислушайся к себе. Оторви взгляд от земли, устреми в небо. Ты видишь солнце? Красная Дуга затмила Солнце. Солнца нет. Красная Дуга его заменяет. Я должен покаяться. Много лет назад я создал Красную Дугу. Нежгучий огонь, который я получил в результате опытов с магическим электричеством, вырвался за пределы лаборатории, за пределы здания, собрался на верхушке круглой крыши, как у церкви. Так появилась Красная Дуга. Меня обманули. Мне сказали, Красная Дуга создана, чтобы сделать тебя счастливым. Чтобы каждого сделать счастливым. Нельзя быть счастливым по заказу, чьей-то воле, чьему-то желанию. Нельзя сделать счастливым. Можно только стать счастливым. Вместо счастья ты получил счастливые сны. Ты получил ложь. Ложь, которую они используют, чтобы манипулировать. Для этого и была создана Красная Дуга. Меня обманули. А я им поверил. Товарищ! Красная Дуга должна погаснуть навсегда. И вновь воссияет Солнце. Солнце Истины.
Когда начались волнения, Дуг применил технологию СВ, которую народ немедленно окрестил сам вор, или суки, вы. В действительности СВ означало Свет Впереди. Когда демонстранты стояли с плакатами, менялась картинка, темнело, Красная Дуга являла лик свой. Проносились картины счастливой будущей жизни. Скоро! говорил громкий голос. Скоро! Свет Впереди! Скоро! Скоро! Свет Впереди!, вторила толпа. Река Склера, в которой растворяли радужный пар, который и вызывал галлюцинации, каждому человеку показывала его счастливое будущее. После процедуры человек просыпался дома с полным воспоминанием всех виденных картин, но с уверенностью, что это был сон. Какой прекрасный сон мне снился, если бы ты знал! Мне тоже снился сон, и тоже прекрасный. Люди радостно делились снами.
Из добываемого старателями Радужного Пара делали напиток, похожий на РаПу. Но сырье было с примесью породы, напиток получался горьковатый. Добытый Радужный Пар расфасовывали в пакетики из обычного тонкого шелка. С РаПой его спутать невозможно, поэтому напиток назвали Рапка. Пакетики погружали в самогон, или водку. Остатки Радужного Пара, добытые из породы, словно золото из руды, отделялись от породы, растворялись в самогоне, придавая ему приятный, несколько горьковатый, вкус, приятный запах, бледно-желтый цвет. В районе Дикие Норы стоял давно заброшенный, побуревший от ржавчины, завод. В старые времена на заводе куксили Глум. Про Глум известно, что его бросали в костер. Бросали в костер и пели песни. Пели песни просто так. Пели, потому что хотелось петь. Нельзя достоверно сказать, что именно Глум пробивал людей на песни. Однако, власти решили, что такой песенный уклонизм допускать нельзя (уклонизм никакой допускать нельзя), и, что причина именно в Глуме. Глум стали куксить т. е. подвергали термической обработке, из-за чего он терял свойство вызывать в людях неправильное настроение. Куксеный Глум бросали в костер, но песен уже не пели, не хотелось. Потом Глум перестали куксить за ненадобностью, потому что костров и песен более не осталось. Только какие-то механические, сделанные по законам алгебры, бряцания. На заводе в относительно хорошем состоянии сохранились печи. После необходимого ремонта, печи стали пригодны для производства Радужного Пара. Печи необходимы были, чтобы извлечь из породы вкрапления радужного пара. Только на выходе он был серо-желтого, не янтарного, цвета.