Яков Самуилович, добрый день! колокольчик на дверях лавки оповестил о приходе гостьи.
Александра, звезда моя, из подсобки вышел седой старичок. Как я рад тебя видеть.
Я вас тоже, девушка подошла к нему и осторожно обняла. Вы же знаете, что я не просто так приехала.
Старичок подошел к двери, прежде чем закрыть лавку, оглядел улицу. Там стояли три «неприметных» черных «Рыси». Один из наблюдателей присел на лавку, делая вид, что читает газету. Хозяин лавки покачал головой, возвращаясь обратно.
Александра, давно ты обзавелась такими друзьями или тебе уже Константина не хватает? в голосе Антиквара слышалась ирония.
Если до сих пор некоторые хотят получать по шее, несколько легкомысленно пожала плечами девушка, отвечая на незаданный вопрос. Да, он все не угомонится, считая, что ему можно многое. Алексей Михайлович был весьма любезен и предоставил мне сопровождение.
Саша сняла очки, поискала в кармане салфетку. Жест сказал Якову Самуиловичу много, поэтому он поманил девушку за собой в заднюю комнату. Это место было знакомо ей в мельчайших подробностях. Здесь показывали и рассказывали, какие артефакты имеют ценность, а какие всего лишь красивая игрушка, рассчитанная на дилетантов. За столько лет ничего не изменилось, словно она вчера оставила недочитанную книгу, лежавшую на столике: с притаившейся в углу комнаты софы свисал плед, а если засунуть руку за подушки, то можно найти пару открыток, присланных
Саша резко развернулась, выходя из комнаты в сторону кухни, где на барной стойке уже дымились две чашки ароматного чая.
Итак, душа моя, что ты хотела?
Мне надо «близко» познакомиться со Старком.
А твой отец знает, что ты задумала? старичок внимательно посмотрел на девушку.
Знает, мы с ним это обсуждали, ответила Саша, продолжая вертеть в руках снятые очки. Он согласился, что попробовать стоит
И когда это надо сделать?
Хорошо бы завтра, как раз будет мероприятие, где по сведениям отца должен быть он.
Ну надо, значит познакомлю. Но какие могут быть продолжения этого знакомства, ты знаешь?
Мне же не десять лет, я девочка взрослая, Саша рассмеялась, возвращая очки на законное место.
Ладно, мне на этой неделе принесли очень интересные артефакты, как раз по тому направлению, какое тебе любопытно. Сейчас покажу.
Антиквар вышел из кухни. Отсутствовал он недолго и вернулся, то принес футляр. Щелкнули застежки, крышка приподнялась, открывая взглядам старинные браслеты из серебристо-белого металла, лежавшие на тёмном бархате.
Но откуда? Позволите? она осторожно взяла один из браслетов в руки. Слишком долго времени изучала их только по книгам, воспоминаниям. А вот теперь держит в своих руках. Вы хотите их продать?
Тебе же надо «познакомиться» с одним молодым человеком поближе?
Да конечно
Поэтому за них я запрошу очень смешную цену.
Сколько?
Твои услуги, когда они мне понадобятся.
Согласна.
А поторговаться?
Яков Самуилович, девушка притворно возмутилась.
Старичок улыбнулся.
Думаю, что они подойдут к твоему наряду на вечер, он надел браслеты на запястье девушки, а футляр вручил Эрскому.
Саша вышла из лавки и направилась к припаркованной машине. Какая-то мысль ей не давала покоя. Хотя об этом можно подумать позже, сейчас время поджимало. Надо ехать приводить себя в порядок и отправляться на встречу.
По дороге девушка, казалось, бездумно смотрела в окно на проплывающий мимо нее город. Он всегда кардинально отличался от Столицы. Если Москва была более «патриархальна» и из современного был только Сити, а остальное вынесли за «бетонку», стремясь сохранить исторический облик. Питер же, напротив, старался вместить в себя новизну, только центр города остался историческим. Наконец девушка поймала за хвост мысль, что ее беспокоила пропали цокольные этажи в исторической части города окошки, спуски в полуподвальные помещения.
Она достала свой ноут, открывая его. На экране была чернота, при этом пальцы девушки забегали по клавиатуре, информация выводилась стекла очков.
«Так. Новый мэр Питера издал указ о реставрации центральной части города». Официальные источники твердили о скором восстановление его истинного облика. Саша коснулась оправы очков, переключаясь на Даркнет.
«Почитаем, что там пишут. Власти ищут очередные клады, поскольку финансирование из Москвы снизилось на двадцать процентов по сравнению с прошлым годом. Не дают покоя артефакты Константиновского дворца начала века».
Девушка закрыла ноут, откинулась на спинку кресла, задумчиво постукивая пальцами по крышке.
***
К месту встречи Платон Судов планировал прийти минут за десять до назначенного ему времени. Свернув на Камскую улицу, он неспешно шёл мимо старинных церквей, стараясь сохранить поведение и внешность питерского обывателя. Это ему вполне удалось.
Джинсы, закатанные по новой моде до середины голени, становились похожими на украденные у ребёнка. Ровного зелёного цвета футболка была на пару размеров больше и поэтому свисала мешком, скрывая рельеф мускул. Такой комплект в обязательном порядке предполагал наличие шляпы из псевдосоломы. Шляпа у Платона была.
Потолкавшись у ларька с мороженным, он приобрёл пломбир и подошёл к информационному стенду. Здесь, на левом берегу пересекающей Васильевский остров реки Смоленки располагалось старое кладбище. Среди пешеходных дорожек, зелени и замшелых могильных памятников было тихо. Проходившие мимо Судова немногочисленные прохожие либо молчали, либо негромко переговаривались.
Выбрав момент, когда рядом никого не было, Платон ткнул в грудь мороженным и провёл белую сливочную линию до колена. Удовлетворенный результатом, он поднялся на крыльцо церковной лавки и вошёл внутрь.
Добрый день! Платон, немного разведя руки, подошёл к прилавку, за которым сидела худощавая женщина в светлом платье. На коже её обнаженного плеча все ещё читалась «набитая» строчка «It fun to lose and to pretend». Не могли бы вы мне помочь?
Чем же, женщина встала со стула, отложив в сторону тонкую книгу в мягком переплёте, чем же вам помочь? Тут и застирать-то негде раковина в туалете маленькая: только руки помещаются.
Да какой тут стирать, Платон с печалью посмотрел на футболку и джинсы, хорошо, если спецчистка поможет. Мне бы переодеться.
Судов показал женщине пакет, который держал в правой руке. На её лице промелькнули сомнения: мужчина вызывал доверие, но пропускать постороннего внутрь было страшно. Уловив возникшие у продавца колебания, Платон продолжил свой спектакль. Теперь надо подтолкнуть «жертву» к нужному решению.
Мне действительно нельзя выходить в таком виде, негромко произнёс Платон, положив на стол сложенную вдвое купюру.
Не стоит, я и так вам помогла бы, ответила женщина, но Платон оставил купюру на прилавке. Проходите. Вторая дверь.
Большое вам спасибо. А вы не будете возражать, если я выйду со служебного хода. Хочу сыну сюрприз сделать, а то он очень переживает из-за своей неловкости.
Ну, хорошо, согласилась продавщица всё ещё сомневаясь. Вот эта дверь. Она не заперта.
Ещё раз, большое спасибо.
Проводив посетителя взглядом, продавщица выглянула на улицу в поисках расстроенного мальчика. Однако, рядом с крыльцом никого не оказалось. Уже через пять минут скрипнула дверь туалета, и в коридор вышел переодевшийся мужчина. Много повидавшая в жизни и уставшая от этого женщина, не сразу узнала его.
Модные джинсы сменили обычные синие шорты, зеленую футболку серая рубашка с короткими рукавами. Изменилось даже лицо: над верхней губой появились усы, а глаза скрыли тёмные очки.