Девушка была одета в белоснежную блузку, которая была вправлена в темную и строгую юбку-карандаш. Черные пуговички-кнопки, бежали сверху вниз и смело ломались на крутых возвышенностях груди. Когда у худенькой девушки далеко выдающаяся вперед, полновесная грудь, это всегда смотрится привлекательно и эффектно. Взгляд невольно отмечал, как она идет, и как на груди расходится и сходится волнами материал, с трудом сдерживается маленькими кнопками. В руках она держала приталенный пиджак, и легкую сумочку на длинном ремешке. Строгая одежда делала ее фигуру очень сексуальной, но без вульгарности и налета распущенности. Они встретились глазами, но она не сделала даже подобия кивка или приветствия.
Не скрывая отчуждения, она присела за столик. Данила до ее прихода попросил принести две чашечки кофе.
Ну! нетерпеливо выдавила она, никак не поприветствовав молодого человека. Полина старалась не смотреть на него и была напряжена. Ледяной холодок, струился флюидами от ее тела. Но пока ей приходилось терпеть его общество. «Строгая и одновременно милая! подумал Данила. А что ты хотел увидеть?!»
Подошла официантка и она заказала воды без газа.
Сейчас! вздохнул он рассматривая ее пристально и еще раз оценивая.
Девушка не ответила. Глаза ее были сужены.
Он неторопливо, даже специально копаясь, достал и положил на край стола, изрядно потрепанную, с проглядывающими рыжими пятнами, тетрадь. Она гляделась инородным предметом среди блеска огней, натертой посуды и изысканного буклета меню. Да и сам он, в полевой пятнистой форме, сильно контрастировал среди хороших нарядов публики и приподнятого настроения, что царило вокруг. Реакция девушки на его присутствие, только дополнила общее ощущение неустроенности и скованности, и он уже засомневался, что сделал правильно, когда предложил эту встречу.
Полина, бережно открыла тетрадь и углубилась в чтение. Она, казалось, полностью забыла о существовании Данилы. Губы ее шевелились и что-то проговаривали, лицо светилось и хмурилось. А он невольно наблюдал за ней, бросая короткие взгляды.
Девушка была хороша и знала об этом. Темно-каштановые волосы, были подстрижены ровно и чуть не достигали узких плеч. Они темными полумесяцами обрамляли ее задумчивое лицо; а стоило девушки наклониться, они как крылья птицы устремлялись вперед, закрывали нежную шею и тонкую золотую цепочку с кулончиком в виде сердца. При этом карие глаза у Полины были постоянно прикрыты длинными ресницами. Она избегала смотреть прямо и откровенно, была строга и очень сдержанна, не только в словах, но и движениях. В ней была тонкость, стиль и хрупкость одновременно. Ее можно было принять за коренную москвичку или жительницу Санкт-Петербурга из очень приличной семьи.
Вы тоже читали? наконец, проронила она, с трудом отрываясь от тетрадки и бросая мимолетный уничтожающий взгляд в его сторону.
Да! признался Данила, после паузы. Хотя чужие письма, дневники Я понимаю! Но там другое.
Бывает и другое?! ядовито усмехнулась она, продолжая избегать смотреть ему в лицо.
Разведка собирает все бумаги и документы. Там нет сантиментов по этому поводу. По-настоящему я должен был сдать ее в службу безопасности. Там бы она осела навечно.
И что вас остановило? также холодно спросила она, чеканя каждое слово.
Не знаю! вздохнул Данила. Наверно содержимое. Это же личное.
Н-да?! поджала она губы и меря его презрительным взглядом.
Я подумал это важно для вас, ровно и спокойно продолжил Данила, встречаясь, наконец, с ней глазами.
Допустим. Но что вам до меня? Вы видите меня впервые, промолвила она, все еще с металлом в голосе.
Да ладно вам! натянуто улыбнулся Данила. Не сдал. Привез и привез. Оказия вышла. Так бы наверно не встретились!
Это по-честному, оценила она. И все же?!
Что?
Вам понравилось? спросила она чуть теплее и немного оттаивая.
Я не очень силен в этом, замялся Данила, смотря на ее тонкие строгие морщинки у губ и ловя ее быстрый испытывающий взгляд из-под длинных ресниц.
Говорите, как есть! Свои ощущения! Не юлите! настаивала она, опять ожесточаясь и требуя однозначного ответа.
Но я же здесь! обрезал он ее пыл.
Установилась долгая пауза. Она смотрела на него, он на нее. Пока Данила собирался с мыслями чтобы что-то добавить, на ее лице вдруг показались непрошенные слезы.
Вот еще! обронил Данила примирительно и жалостливо. Что вы в самом деле! Так держались и расплакались!
Я не верю. До конца не верю! она заревела сильней и плечи у нее затряслись от всхлипываний, а глаза и нос покраснели.
Из-за фасада строгой и эффектной девушки, вдруг выглянула маленькая девочка, которую посетила большая беда. И от этого Полина вдруг стала ближе и родней. Ее горячие слезы капали на салфетку и исчезали, а тушь размазывалась по щекам. Даниле вдруг захотелось пожалеть ее успокоить, но для этого нужно было найти слова, которых он не знал. Он вообще ничего не знал про эту девушку, которую лишил, наверно, самого дорогого, что у нее было.
Волнение и напряжение момента передалось и ему. Данила почувствовал, как застучало в висках, а спустя несколько секунд его накрыла горячая волна. Изображение поплыло, стало раздваиваться, а при перемещении объекты оставляли за собой шлейф. Появились уже две Полины и обе были ранимы и чарующе прекрасны. И обе безутешно плакали, страдали. Данила попытался справиться с приступом, словесно настраивая себя, но это ему не удавалось. Он крепко вцепился в край стола, так что побелели руки. Ножки стола сместившись, предательски взвизгнули. Подошла официантка с озабоченным видом.
У вас все нормально?!
Нет. В смысле да-да! остановила ее жестом Полина.
Я могу вам чем-то помочь?!
Не беспокойтесь, мы скоро уйдем! торопливо смахивая слезы, ответила Полина.
Официантка, пожав плечами, недовольно удалилась.
Саша был такой!! В общем такой!!! она не нашла слов для продолжения, слезы душили ее. И вот его нет!! Это невозможно. Его не могли убить. Понимаете?!
Данила молча кивнул, отводя глаза к окну. Окно раздвоились и снова сошлось, оставляя хвосты волокуши за огнями уличных фонарей.
Кто-то другой, но не он! Он же был не солдафон, а совсем другой! Он должен был жить!!! Должен! Вы понимаете. Хотя что вы можете понять!
Данила молчал, борясь с собой. «Это очень правильно, что я не сознался, кто его убил! кусая губы, думал он. Иначе бы это было бы невыносимо!». Наконец девушка почувствовала неладное, обратив внимание на его руки.
Что с вами?! спросила она, с недоверием в глазах.
Не обращайте внимания. Это пройдет, ответил Данила. Так бывает.
У вас зрачки расширены?
Надо подождать. Извините.
Вам больно? Нет, правда! Я же вижу!
Не вовремя все! Я потерплю, попытался убедить ее Данила и сделал неудачную попытку улыбнуться.
Это оттуда?
Да, возможно осколок в голове, наверно не все вытащили, выдавил он через боль.
Почему?
Полевые условия, как смогли.
Вот это на лбу?! спросила она и посмотрела внимательно, приближаясь близко, так что ее: лицо, глаза, губы оказались очень близко, а тонкий аромат миндаля и лаванды достиг его носа.
Да. Можете потрогать. Там мягко, нет лобной кости. Вообще.
Но на это Полина не решилась, и преодолев секундную слабость, торопливо отстранилась. При этом девушка сильно смутилась и опустила взгляд.
Извините!
Установилась неловкая пауза. В кафе тихо звучала музыка Трофима, «Город Сочи»:
«Вот ведь как бывает в жизни подчас,
Наша встреча караулила нас.
Я заметил твой смеющийся взгляд
И влюбился, как пацан, в первый раз»
Музыка была из другого мира, там, где царили: морской прибой, шашлыки и коньячок, шальной ветер и мимолетная любовь без обязательств.