Отлично, тебя зовут Алгон! сделав долгую затяжку, воскликнул Лар. А теперь, юноша, скажи-ка мне, зачем ты сюда пришёл?
Бледное лицо юноши залилось краской. Его руки задрожали.
Не пугай его так. Лучше скажи, понравилась сигара? перевёл тему охотник.
Лар широко кивнул, выдохнул колечко дыма и потушил окурок о стол. Эль, заливший столешницу, зашипел.
Ну так всё же, чего ты тут забыл, а, щенбец5? отходя от двери, на сей раз заговорил Акогиш.
Я хочу вступить в воровское сообщество! выпалил юноша, не сразу сообразив, что и кому сообщил. Ему хотелось поскорее покинуть это место, скрыться от пристальных взглядов незнакомцев. Признаться, он уже пожалел, что набрался смелости прийти в таверну.
Ежели ты не состоишь в сообществе, здесь что делаешь?
Алгон мысленно уже задал себе этот вопрос. Перед глазами появился образ человека, прикованного цепями к полу. Его слова прозвучали так же отчётливо, как и тогда:
придёшь не пожалеешь.
Мне сказали прийти сюда, и я пришёл.
Кто сказал?! хором воскликнули Лар с Акогишем.
Заключённый, один из вас. Я случайно встретился с ним в городской темнице.
Кто из наших сейчас за решёткой? Вентур, Каламир?
Лар выглядел растерянным.
Насколько я знаю, все на свободе. Может, кто-то из новоприбывших? пришёл к выводу Акогиш. Опиши его, парень!
Юноша вкратце обрисовал своего загадочного осведомителя, пересказал и долгий ночной разговор. К общему недовольству, это ничуть не прояснило ситуацию. Ни один из воров не признал этого человека и, более того, не сумел даже предположить, кто это мог быть. После рассказа Лар привстал и подвинул мокрую карту к краю стола.
Ладно, щенбец, раз уж ты всё равно никуда не денешься, то исправляй, что наделал. Ты местный, я прав? Следовательно, сможешь быстрее восстановить, что по твоей вине было стёрто. Мой друг Валлес проделал немало работы, нанося эти линии на пергамент, и я не хочу ещё больше утруждать его.
Юноша испуганно кивнул, склонился над столом и провёл рукой по влажной поверхности пергамента. Эль несильно повлиял на карту, мелок размыло только местами, и всё ещё можно было понять, что и где находится. На ближней к Алгону части карты обозначался неровный край пристани, тянущейся от северной стены до южной. От него во все стороны паутиной расходились улицы, вырисовывая кварталы. На севере города чётко обозначался старый парк, а в юго-восточной части трущобы и покинутый маяк. Центр карты довольно точно показывал, где расположены рыночная и центральная площади. Казармы сторожей были выделены толстыми линиями, за ними старый храм богов. На первый взгляд, карта казалась детально проработанной, но юноша всё-таки чувствовал, что чего-то не хватает. И стоило ещё раз взглянуть на парк, как он увидел большое чёрное пятно потерявшей свои очертания отметки особняка местного графа.
Вот тут, Алгон указал на находку, должен быть особняк с высокой стеной, с шипами поверху, заросшими колючкой.
Лар с охотником удивлённо переглянулись.
Не знаю, кто ты, щенбец, может, шпион или подосланная сторожами наживка, а глаз у тебя хороший, хвалю.
Валлес взял мелок и поверх пятна нарисовал квадрат, рядом с которым оставил закорючку в виде буквы «Г».
Может, стоит прибить парня? Вдруг сболтнёт лишнего? предложил Акогиш.
Лар взглянул на юношу, ещё раз на карту.
Мы безобидные посетители таверны, рисующие карту города. Не помню, чтобы это было запрещено какими-то законами. Сомневаюсь, что нас можно в чём-то обвинить. Так что, щенбец, проваливай отсюда!
Внутри Алгона сначала всё рухнуло, потом возникло чувство глубокого разочарования. Он ожидал чего угодно, но уж точно не отмашки и требования поскорее скрыться с глаз.
Но выдавил он. Может, я могу вам помочь чем-нибудь ещё? Давайте я снова взгляну на карту, вдруг там
Иди отсюда, щенбец, пока я не передумал, Лар нахмурился, потянулся к поясу.
Алгон не стал ждать, пока в руках у вора появится кинжал или что-то похуже. Он выскочил из комнаты и пронёсся через зал, едва не свалив очередную девушку с ног. Миновав вышибалу, он выбежал на улицу и двинулся к пирсу.
Воры же с минуту посидели в тишине, потом Лар попросил позвать трактирщика, и Акогиш быстро выполнил эту просьбу. Хозяин таверны был плотным настолько, что едва протиснулся в дверь. Штора застряла между ним и косяком, грозя в любое мгновение лопнуть от такой натуги.
Сейчас от нас ушёл паренёк, ты можешь что-нибудь про него рассказать?
Трактирщик натужился, как будто таким образом ему было легче понять, о ком идёт речь.
Ах да, то был Алгон! Местный сирота, живёт недалеко от старого парка, в доме, оставшемся от родителей.
А что с ними приключилось?
Это скучная история: мать померла от какой-то заразы около десяти лет назад, отец его воспитывал годов до двенадцати. Потом ушёл на королевскую службу да погиб во время стычки с бандитами. Давно дело было.
Ясно, Лар ещё раз взглянул на карту. Спасибо, можешь идти.
Трактирщик с кряхтением развернулся в дверном проёме и занялся своими делами. Немного подождав, вор подал голос:
Последи за парнем, Акогиш, чудится мне, что не просто так он сюда забрёл.
III
Чёрная вода мирно покачивалась под ногами, напоминая, что внизу холодная и безжалостная бездна. Нелегко было это осознать, особенно теперь, после огромного разочарования, которое пожирало Алгона изнутри. Он смотрел на воду и понимал, насколько это легко упасть вниз и исчезнуть, чтобы на утро его тело обнаружил пьяный рыбак, решивший справить нужду на берегу. Быть может, таким рыбаком станет один из двух косматых рипотов, активно спорящих на краю длинного пирса.
Ух, повело-то как! закричал первый и что было сил потянул за леску.
Небось, жирколаст попался.
Да не, луфарь, я тебе точно говорю, это луфарь!
Да хоть горбыль или лаврак! Ты помоги вытащить, а то сука упёрлась!
Второй рипот схватился за пояс и помог другу вытащить настырную рыбу из воды. В лунном свете мелькнуло что-то большое и круглое, с малюсенькими плавниками. Два огромных глаза жалобно смотрели с пирса на рипота, а тот, в свою очередь, задумчиво чесал голову, пытаясь понять, что за чудо перед ним.
Сова же удивлённо проговорил второй рипот.
Алгону это зрелище надоело, перед глазами снова была бездна, как давным-давно на берегу лесного озера к северу от Карилоса. Солнце ещё едва скрылось за горизонтом, и можно было наблюдать длинную красную линию над деревьями. Облака меняли цвет с розово-сиреневого на сине-голубой, медленно превращаясь в тёмные фигуры чудных зверей. Сказочные драконы плыли по небу, превращаясь во всадников, волков, лис и ужасных чудовищ. А под ногами, потревоженное мелкой рябью, плескалось озеро, по берегам заросшее рогозом и камышом. Юноша сидел на стволе поваленного дерева и наблюдал за отцом, бредущим по пояс в воде с букетом болотного аира в руках. Тем вечером отец сел рядом с Алгоном, простёр вперёд левую руку и широко обвёл болота, уходящие к самому горизонту. Поведал про древних богов и про огромные врата, некогда стоявшие в этих краях. Врата в другой мир, которые состояли из двух огромных колонн с удивительными письменами, светящимися в темноте. Юноша уже не помнил, как выглядел отец, только его короткую рыжеватую бороду да пронзительный, удивительно мудрый взгляд. Впрочем, какой ребёнок не считает родителей мудрецами
На берегу того озера отец навсегда вложил в душу Алгона веру в древних богов. В справедливого Арогана, мрачного и жестокого Ашкера, мудрого Акру, игривого Акоша и ещё в семь богов, чьи имена так похожи друг на друга, что трудно запомнить без зубрёжки. Когда ночью они вернулись домой, юноша заснул крепко-крепко, и ему снились два столба, соединённые светящейся стеной озёрной воды. И сейчас под ногами он видел те же врата, способные пустить в новый, неизвестный людям мир. Он наклонился вперёд и опустил руки, но замер, услышав позади себя голоса. Из таверны показался вор по имени Лар, рядом с ним, кутаясь в плащ, находился один из двух даркулов. Алгон понимал, насколько пугают его эти существа. Он надеялся, что из-за поднявшегося от воды тумана его нельзя рассмотреть на краю пирса. Однако от намётанного взгляда не так-то просто было укрыться, и Лар на считанное мгновение взглянул на юношу. Ничего не предпринял. Тихие голоса, перемежающиеся с рассуждениями рипотов о дальнейшей судьбе рыбы-совы, зазвучали над пристанью.