Завтракать будешь?
Денис отрицательно качает головой и показывает на щеку. Она немного припухшая.
Что случилось? Я внимательно осматриваю его лицо.
Болит, хнычет сын.
Сердце моментально уходит в пятки. Ну вот, только этого нам еще не хватало
Пойдем посмотрим на свет, что там у тебя.
Подхватываю Дениса на руки и иду с ним в ванную комнату.
Десна распухла и воспалена. Нужно бы показаться зубному. А мне сегодня, как назло, опять к первой паре. И прикрыть некому, черт. В такие моменты думается, что иметь кого-то третьего в жизни явно бы не помешало.
Я даю Денису обезболивающее и, пока он лежит в кровати и смотрит мультики, собираюсь на работу и звоню соседке. А потом в детскую стоматологию. Вместо прогулок по парку и детского сада, Денис сегодня проведет время дома, а потом отправится со мной к врачу. И это накануне выходных, которые я планировала провести с сыном за городом, в компании Нелли и Ленара. Теперь, похоже, все придется отменять.
Занятия тянутся отвратительно медленно. Постоянно смотрю на часы, но стрелки словно приклеенные почти не двигаются.
На сегодня всё. За пару минут до звонка я открываю журнал и вношу в него записи. На следующей неделе зачет. Автоматом ставить никому не буду.
По аудитории проносится возмущенный гул. Поднимаю голову и окидываю ребят строгим взглядом. Порой так сложно держать их в узде, мне приходится быть сильной и резкой на язык. Иначе всерьез не воспринимают.
Наш колледж на следующей неделе переезжает в другой район. Это здание будут готовить под снос. Какая-то московская фифа построит здесь сеть фитнес-центров, доносится с галерки голос Щербакова. Так что спорно с вашими зачетами, у колледжа есть дела поважнее. Сразу ставьте нам всем автоматом, гогочет Никита, и несколько парней подхватывают его смех.
Я сжимаю ручку, призывая все свое самообладание, чтобы не сорваться. Ловлю себя на странном желании осадить Никиту. Лучше матом. Но подобного себе позволить не могу, потому что сразу же вылечу с работы.
Щербаков постоянно нарывается. Однажды я не посмотрю на то, что его отец занимает должность директора, и поставлю засранца на место. Не понимаю, с какой стати я должна все это терпеть?
Никаких автоматов, спокойно повторяю. Каждый получит заслуженную оценку. Задерживаю взгляд на Никите: Так что лучше всем вам подготовиться как следует. Поблажек не будет.
Если не получу зачет, то приду на пересдачу. Индивидуально, горланит Щербаков. И все равно завалю.
Неужели паршивец мстит мне таким образом за многочисленные отказы провести время в его обществе?
«Конечно, придешь и завалишь. Только не так, как думаешь».
Опускаю глаза в журнал и медленно листаю его. Радует, что хотя бы по моему предмету у Щербакова нет пропусков. Но на зачете ему это никак не поможет.
После звонка студенты расходятся, а я тороплюсь в учительскую, чтобы узнать последние новости. Неужели здание действительно будут сносить и на его месте строить фитнес-центр? Хотя чему я удивляюсь? Рядом метро и элитные дома. Колледж частный. Сергей Русланович продаст землю под здание и переедет. Пусть и не в самый удобный по местоположению район. Но зато получит какую-никакую выгоду, наплевав, что многие из сотрудников давно работают и специально покупали жилье поближе. Увы, в этом мире все продается и покупается. За определенную цену. И люди никого не интересуют.
Слухи подтверждаются. Меня эта новость не приводит в восторг. Во-первых, новое место далеко от дома и садика, а во-вторых, педагогический состав по максимуму хотят привлечь к переезду. К тому же поговаривают о сокращении штата в следующем учебном году: новое здание меньше этого почти в два раза.
Я тороплюсь домой, чтобы показать сына зубному врачу, и стараюсь не зацикливаться на плохом. Однако не успеваю зайти в квартиру, как звонят из сада и добивают еще одной новостью: они закрываются и нам нужно подыскивать новое место.
Еще вчера утром думала, что в моей жизни все более-менее устаканилось и появилось подобие стабильности, а сегодня отовсюду летят неприятные удары.
Наверное, нам придется искать новое жилье. Для меня это лишние траты, которые не входили в планы. Жертвовать личным временем тоже не хочу. Его и так не хватает. А еще я совершенно не представляю, как быть, если ничего не решу с садом. На кого оставлять Дениса? Тупик какой-то.
Из дома выхожу в плохом настроении, которое становится еще хуже, когда я замечаю у подъезда Третьякова. Володя, опершись на капот черного внедорожника, курит, задумчиво глядя перед собой. Заметив нас, выпрямляется и сдвигает брови к переносице.
Я морщусь от мучительного покалывания в глазах. Сердце лупит по ребрам. Снова накатывает паника.
Зачем он здесь? Что от нас хочет? Несколько лет назад мне четко дали понять, что мы с сыном лишнее, ненужное звено в их сытой и благополучной жизни.
Беру сына на руки и собираюсь пройти мимо, но Володя останавливает:
Вчера ты мне так и не ответила. Он смотрит на нас с Денисом внимательным взглядом. Ребенок от Игоря?
3 глава
Господи, сколько же плохого, гадкого рвется с языка, но я себя останавливаю. Это ведь ровным счетом ничего не изменит. Солнце продолжит светить, мои дела копиться, требуя незамедлительного их решения, а Третьяков вернется к своей прекрасной, благополучной жизни с красивой и успешной женой.
Да и кому она нужна, моя правда? Людям приятнее слышать обратное. Я давно это поняла.
Не имеет значения, чей он сын, говорю я, и взгляд Володи перебирается с Дениса на мое лицо.
Глубокий вдох через нос, задержка дыхания, выдох. Но спокойнее не становится. Лучше бы я не возвращалась в Питер, а дальше жила в богом забытой провинции и никогда больше не встречалась с этой семьей. Думала, что прошлое отпустило. Оказывается, нет.
Денис чувствует, что я нервничаю. Обнимает меня за шею и прячет лицо в волосах. Делаю шаг в сторону, чтобы обойти Третьякова, но он снова преграждает нам путь.
Не убегай. В тоне Володи проскальзывают проникновенные интонации.
Они ранят сильнее, чем если бы я услышала очередную гадость от их семьи.
Накрывает волной отчаяния. Нужна пара минут, чтобы прийти в себя. Которых у меня нет. Смотрю на Третьякова, и перед глазами всплывает картинка, как мы целовались. Что случилось после лучше не вспоминать.
Не знаю, зачем ты приехал, сиплю я. Но появляться сейчас, задавать неуместные вопросы и делать вид, что ты не в курсе, чей это сын, самая настоящая подлость.
Третьяков впивается в меня глазами, в них непонимание и смертельная усталость.
Отчего-то это придает решимости. Ставлю Дениса на ноги и лезу в кошелек. Руки дрожат, пальцы не слушаются, но в эту минуту я упрямо хочу добиться своего. Как и мой сын, который каждое утро учится быть самостоятельным. Нет, я не буду делать Володе больно, как сделали мне несколько лет назад он и его семья. Но кое-что необходимо вернуть.
Достаю наличность, которую сняла сегодня в банке на садик и обучение в институте. Деньгами опрометчиво раскидываться, тем более такой суммой, но если этого не сделаю, то потом точно буду жалеть об упущенном шансе. Никого из семьи Третьяковых к своему сыну я не подпущу.
Вот. Возвращаю то, что не пригодилось. Денис не имеет никакого отношения к вашей семье.
Скомкав купюры, я бросаю их Володе под ноги и, взяв сына на руки, иду в стоматологию. Думаю об Игоре и той трагической ночи, когда узнала, что он погиб. После нее моя жизнь совершила поворот на сто восемьдесят градусов.
Я пыталась обо всем забыть. И казалось, что получилось, но сейчас снова ощущаю, как хочется залезть обратно в свою раковину и никому из нее не показываться. Тяжесть в груди никуда не делась, и вина до сих пор живет в сердце.