Уличные фонари напоминали маленькие островки, редкие прохожие призраков. Машина замедлилась и пропищала таким звуком, каким стонет скрипка, когда на ней играет неумеха ученик.
«Кажется сюда», проговорил таксист Петька, глядя в навигатор.
Как думаешь, Петр, будут ли хозяева злы на мое опоздание? спросил голос с заднего сиденья.
Смотря как вам хочется, строго заметил Петька.
Прости, я опять задумался, у тебя волшебная кибитка. Под эти колыбельные можно хоть на край света, молодой мужчина глядел в окно, как бы стремясь говорить, чтобы очнутся от размышлений.
Машина свернула к кованым воротам в пять метров, где охрана, услышав заветные слова, разблокировала проезд. Зачарованный таксист любовался горящим во тьме бриллиантом особняка.
Вот это да! Смотрите, там «теслы» стоят, штук десять, не меньше! с восторгом указывал он на обочину, где от самого дома тянулись транспорты гостей.
«Карета» остановилась возле парадного.
Прибыли! сказал «ямщик», но дверь не открывалась. Эй, Дмитрий Евгеньевич, прибыли повторил он. Наверху забегала пара швейцаров. Приосанившийся лакей подошел к машине и с ухмылкой посмотрел на белый дряхлый «Солярис» с надписями небезызвестной корпорации «Я».
Из дома уже слышались звуки давно начавшегося бала.
Мужчина на заднем сиденье казалось, не торопился выходить и мягко ответил:
Я же говорил, перестань называть меня по отчеству. Называй Дмитрий, Дима, да хоть Димон.
Петька повернулся в кресле своей огромной фигурой и улыбнулся:
Я ж так воспитан! Бывает, ужасный человек, а сквозь зубы по отчеству. Да вы человек отлишный
Они познакомились полгода назад, и теперь Петька втихую, то есть без приложения и заказов, возит его туда-сюда, получая за это наличными честную плату.
Признаюсь, сначала я хотел установить интригу с появлением этого Дмитрия Евгеньевича, но, право, она оказалась лишней. Потому карты на стол. Герой наш Дмитрий Евгеньевич Кавалерга́рдов, молодой человек двадцати восьми лет. Лишенный чувства пунктуальности шатен невысокого роста, с голубыми глазами, высоким челом и несколько глубокой морщиной, что делало его старше своих лет.
Видя его перед собой, вы бы непременно сказали, что его внешность неблагородна. Но спешить не стоит, и обрисуем характер; он был своеобразен: иногда простодушен и доверчив, как дитя, а иногда высокомерен и подозрителен. Нельзя сказать, чтобы он любил людей, однако также нельзя сказать, чтобы он их презирал. Сам он твердил: «Отношусь к людям так, как они того заслуживают». А способен ли человек на справедливость или его всегда ограничивают собственные убеждения, обиды, симпатии этого я не знаю, поэтому давайте просто ему поверим.
В любом случае Кавалергардов был неплохим бизнесменом, держал небольшую IT-компанию и еще пару «бизнесов», что несколько украсит его облик в глазах читательниц. По отзывам товарищей, он бывал чрезмерно честен, и даже враги у него имелись, что для нашего толерантного времени звучит как полнейшая дикость.
Надобно осведомиться, откуда вообще взялась фамилия Кавалерга́рдов бьюсь об заклад, весьма редкая. Предок Дмитрия Евгеньевича Тарас был безродным казаком, но за свою недюжинную удаль и ратное мастерство зачислен в кавалергарды личную охрану Екатерины Первой, которая, по свидетельствам, была сформирована в 1726 году и состояла в основном из дворян. За долгую службу Тарасу присвоили титул и фамилию Кавалергардов, а также одарили поместьем и прочим.
Потомки Тараса поставили себе цель растратить фамильные богатства. Весь XVIII век Кавалергардовы жили на широкую ногу, давали балы, занимали денег, и цепь расточительства прервалась на Александре Семеновиче Кавалергардове, который окончательно промотал состояние и был еще замечательным наездником. Так род их обеднел, но не утратил силы и продолжился в разночинстве, литераторстве и даже политике. Кто-то из тех многих даже стал промышленником и перед революцией улучшил финансовое положение семьи. А когда «окаянные дни» раскинулись за окнами, Кавалергардовы и тут отличились. Сначала поддержали революцию, а затем, в ней разочаровавшись, прямо в лицо обругали, за что выехали на некоторое время в изгнание, но не за границу, как иные, а вглубь нашей необъятной родины с полным изъятием имущества. Тем не менее всегда кто-то из широкого семейства оставался в столицах. Иные часто возвращались. И предания эти рассказывались чопорными аристократичными бабушками с гордостью и благоговением. Так что всякий сын заучивал длинную родовую цепь наизусть. Я вам вкратце ее передал, чтобы лучше понять этого человека.
А мы постепенно подойдем к нашему времени, где в 90-е годы Евгений Егорович Кавалергардов решил стать великим бизнесменом. Также он не жалел денег за карточным столом, и дела его не шли. Теперь Евгения Егоровича не стало, обширное, но запущенное предприятие было распродано за бесценок и разделено между наследниками, большинство из которых имело разных матерей. Дмитрию Евгеньевичу в восемнадцать лет достались несколько миллионов рублей, квартира в Москве и парадный костюм отца, в котором оный любил щеголять.
После наш герой учился и отдал несколько лет научному институту при министерстве. Быстро разочаровался, увидев науку нашу со всех сторон. И далее с приятелями устроил IT-проекты, разработку, хоть и мало в этом, в сущности, смыслил, но имел стартовый капитал и знакомства с института. Деньги пошли. Далее потихоньку инвестировал в вещи простые и полезные, вроде кофеен да барбершопов.
Это пока вся его биография. Итак, он сидел на заднем сиденье и говорил:
Что это на тебе такая шинель дырявая? будто отчитывая Петьку напоследок.
Какая есть, вроде не жалуюсь, гордо, но без злобы отвечал тот.
Вот, держи, ты меня славно возишь, поэтому поощряю, протянул таксисту двадцать тысяч рублей.
Петька, смущаясь, отклонился и затараторил:
Да что вы не стану много Но вдруг слова отца зазвучали у Петьки в голове: «Знакомься! Обрастай связями» и он взял.
Они познакомились полгода назад, как уже сказано. Петька только осваивался, а Дмитрий ехал куда-то и удивился, что такой молодой, здоровенный русский парень таксует, хотя он привык видеть на месте водителя в «Экономе» мигранта из Азии. Не то чтобы он имел какие-то предубеждения против мигрантов, но, знаете, внимательность вечно подскажет неудобные, непечатные истины, которые можно толковать двояко. А словом, Дмитрий разговорился с Петькой и, узнав, что парень после армии пытает счастья здесь, решил ему помочь. Уговорились, что Дмитрий, если ему куда-то нужно, не станет вызывать в приложении, а позвонит Петьке, и тот, если будет свободен, подберет его. Уговорились хитростью, как нередко бывает в наших широтах. С тех пор Дмитрий подкидывал ему работу; у него был младший брат, ровесник Петьки, и как бы невольная склонность к нему заставляла его помогать молодцу.
Петьке же это было странно; тот поначалу не верил и подозревал его. Но сойдясь ближе, юный таксист понял своего товарища. Дмитрий жил детство и юность в столице. И как человек, рано изведавший все возможные наслаждения, быстро усвоил их истинную ценность, а именно то, что к ним совершенно не стоит стремиться. Счастливый урок, недоступный нам, милым провинциалам России. Урок, который мы учим много позже уже во взрослой жизни. И оттого на первых ступенях обыкновенно встречаются наивные «деревенщины» и пресыщенные «мажоры».
Однако если разум не покидает юношу, то он и в богатстве, и в надменности московской не сделается плох. А разум у Дмитрия был. Потому он избежал многих легких заблуждений его соплеменников. И Петька его полюбил.