Уйма вопросов и ни одного ответа.
Аккуратно потянув на себя ручку, я приоткрыл одну из створок и выглянул наружу. Лестницы не было от слова «совсем». Лишь груда бетонных обломков и блоков. Где-то над головой щель, вокруг которой собрались капли конденсата и непонятные свисающие «сопли» то ли плесени, то ли грибка.
При виде этой картины я попятился, не желая неосторожным движением вызвать обвал. Кто знает, возможно, нужен всего один чих, чтобы эта груда рухнула ниже, увлекая за собой часть моего этажа. По крайней мере, выглядела она устрашающе, заставляя чувствовать себя мелкой букашкой на фоне многотонных нависающих над головой плит.
И где мне теперь искать выход? Должен быть лифт, а в нём шахта, да и лестница, скорее всего, не одна. Если планировка этажа однотипна, то клон лестницы по моим прикидкам должен находиться где-то в противоположном конце коридора, там, куда ушёл выживший пациент из моей палаты. В ту сторону я сунусь в последнюю очередь. Не знаю почему, но у меня волосы вставали дыбом от одной только мысли, что туда придётся идти.
Лифт обнаружился чуть дальше по коридору, и вместе с ним, похоже, я нашёл место, в которое нападавшие, кем бы они ни были, сбрасывали трупы. Иначе как объяснить миазмы застарелого разложения и кровавые разводы у заклиненных в открытом положении створок шахты?
Прикрыв лицо рукавом и стараясь поменьше вдыхать, я заглянул в темноту провала, но разглядеть ничего не сумел там не было аварийного освещения и царила непроглядная тьма.
Прежде чем лезть в зев шахты, рискуя сорваться вниз в попытках подняться выше и выбраться из здания, я решил найти комнату персонала. Не могут же здесь быть одни только палаты! Меня крайне интересовали медикаменты, да и обувь с одеждой.
Тошнота уступила место зарождающемуся чувству голода и сонливости. Глаза ещё не слипались, но тело даже после такой небольшой прогулки начинало требовать отдыха.
Пока пробирался дальше по коридору, заметил, что в лицо мне слегка дует поток сухого воздуха в направлении от шахты лифта. Естественная вентиляция? Значит, где-то впереди есть место, откуда этот самый воздух врывается на этаж какая-нибудь трещина в стенах либо ещё одна лестница, уходящая вниз. Этот же поток принёс неприятный мускусный запах зверя, как будто среди погибших были не только люди. Не придав этому особого значения, я неожиданно споткнулся о кучку тряпья под ногами. Внутри которой что-то приглушённо звякнуло.
Свет от прикрепленных по периметру коридора аварийных ламп еле-еле достигал пола, так что, чтобы рассмотреть заинтересовавший меня предмет, мне пришлось присесть на корточки.
Потрогав его и потянув за одну из тряпок, я с удивлением обнаружил у себя в руке наполовину оторванную лямку военного рюкзака. Да это же РДМ-101! Одна из модификаций современного рюкзака десантника! Я видел такой всего один раз на полке магазина, и шанс пощупать выпал только сейчас. Правда, конкретно от этого рюкзака мало что осталось.
Разгрузочная система порвана. Осмотревшись вокруг, я понял, что некоторые её детали валяются вперемешку с мусором. Задний клапан вообще отсутствует, оторванный точно по шву. Правая боковина рюкзака напоминала тряпку, попавшую в мясорубку. Лядь! А я уже рисовал себе картинку счастливого обладателя вместительной сумки в своём лице. Но удача всё-таки мне улыбнулась, да так, что аж руки затряслись.
С левой стороны сумки матово поблескивал своим гладким металлическим боком «автомат Сёмушкина укороченный», или по-простому: АС-У. Сам я стрелял во время прохождения срочной службы в рядах Российской Империи из его собрата АС-24М, но принцип работы обоих автоматов был одинаковый, за тем исключением, что АС-У обладал меньшей кучностью стрельбы и пониженной точностью. Но даже этому я был рад, как ребенок, получивший в свои загребущие ручки подарок, который давно выпрашивал.
Открепив его от рюкзака, я первым делом заглянул в магазин. Фу-ух, есть патроны! Выщелкнув первые пять штук себе на ладонь, я внимательно всмотрелся в их маркировку.
Хм, огнестрел. Странно Армия давно перешла на энергетический боеприпас, а тут такой патрон с синенькой каёмочкой лишь каждый третий. А остальные пороховые, что используются только на охоте, так как не в состоянии пробить современные броники. Неужели наверху всё так плохо, что распечатали склады с этим старьём и выдали людям устаревший боеприпас, подходящий по калибру?
В голове потихоньку начала складываться картинка.
АС-У не вооружали русских десантников. Это оружие национальной гвардии и полиции, и то выдаваемое им во время серьезных передряг взамен нелетальных спецсредств типа парализаторов и шокеров. Рюкзак РДМ не входил в экипировку этих подразделений, а значит, что-то в этой схеме не сходится. Плюс старые патроны, которые пользовались популярностью лишь у охотников. Подобных пулек на складах страны было великое множество. Их уже не производили и постепенно утилизировали продажей.
Кем же ты был, неизвестный боец? Десантником, заполучившим трофейное оружие и пристроившим его на рюкзаке? Или ополченцем, которого обеспечили непонятной мешаниной из экипировки разных родов войск и устаревшим боеприпасом?
Ещё немного поковырявшись в окружающем мусоре, я обнаружил три раздавленных и изодранных ИРП индивидуальных рациона питания. В одном уцелел лишь тюбик сладкого желе и витамины, а в остальных всё было спрессовано и испорчено, да так, что даже непонятно, что за номер ИРП мне попался.
В единственном целом отделе рюкзака обнаружились патроны и приспособления для чистки оружия, что не удивительно при использовании «грязного» боеприпаса. Найденные патроны никакого отношения к АС-У не имели и подразделялись на два вида. Обычная дробь 12-го калибра для ружей, а также различных дробовиков, и пистолетные патроны 7.62×25. Пистолетные сплошь современные, энергетические и зажигательные, с плазменным сердечником. Вот только им всем я предпочел бы еще один магазин к автомату, пусть и с обычным охотничьим боеприпасом.
Патроны к оружию, которого у меня не было, я оставил. Их попросту некуда было пихать в халате. Желе и витамины сунул в узкий карман, который тут же оттопырился неприятным бугром, постоянно бьющимся о ногу при движении.
Мысленно оставив зарубку на памяти обязательно вернуться за боезапасом, как только найду одежду и состряпаю из подручных средств какой-нибудь самопальный узелок для переноски вещей, я двинулся дальше. Выглядел я, наверное, как полный псих: худой босоногий тип в халате и с коротким автоматом у плеча, передвигающийся в темноте на полусогнутых.
Владелец рюкзака нашёлся за углом, вместе с «другом» охранником клиники, о чём говорила бросающаяся в глаза чёрная форма. Охранник лежал на животе. В его спине зияла огромная рана, из которой был буквально вырван кусок мяса в районе лопатки. Такое повреждение кого угодно отправит на тот свет. Рядом, привалившись спиной к стене, восседало не сгнившее, но высохшее тело владельца рюкзака. Он-то и убил охранника, судя по валяющемуся рядом дробовику неизвестной мне модели. Его форма с виду была обычным общевойсковым «комком», поменявшим цвет от долгого пребывания на трупе.
Несмотря на ужасающую вонь и омерзение, я присел рядом и сам не заметил, в какой момент меня кинуло в жар, да так сильно, что на лбу выступила испарина. Переждав приступ дурноты, я приступил к осмотру тел.
Первым делом я надыбал на поясе у военного нож не войсковой штык, а какую-то германскую поделку с надписью Groc на лезвии. Фирма, довольно известная в кругах любителей туризма. Им я срезал с рукава трупа заплесневелую нашивку с неизвестной мне аббревиатурой С.М.Г. и сунул её в свободный карман. На лицо трупа при этом я старательно не смотрел. Позже, когда выйду к людям, узнаю, что за «фрукт» умер в этих коридорах в схватке с охранником, если его живые товарищи не встретят меня раньше, конечно.