Но мы же семья?
Нет, твоя семья это твоя компания и секретарша.
Поняв, что я настроена серьезно, Орио пообещал прекратить спекуляции и вести бизнес честно. Я поверила ему и осталась. На деле же все продолжалось по-прежнему, просто втайне от меня. Сейчас с высоты своего опыта я точно вижу, что за всеми этими махинациями стоял Альфред Ньюфэлл. Но в то время во всем я винила твоего отца. Ты, наверное, помнишь, как я увезла тебя на две недели к родителям. Тогда Орио пришел в бешенство, он звонил мне каждый день и угрожал. Однажды, когда мы с тобой гуляли, к нам подъехали его люди и насильно доставили нас обратно домой. Когда я в очередной раз отказалась выполнять требования твоего отца, он выставил меня вон. Я обратилась в суд, но Ньюфэлл тормозил рассмотрение дела. Меня несколько дней не пускали в дом, а Орио не брал трубку. Мне все же удалось поймать его в офисе. Я умоляла его разрешить мне жить с вами. Орио смягчился и дал согласие, при условии, что я не буду вмешиваться в дела компании. Но на самом деле я задумала другое. Когда его не было, я собрала наши вещи, и мы с тобой покинули дом.
Алан хорошо запомнил этот день.
Я помню, дорога была длинная, а в пути нас перехватил отец со своими людьми. Меня отвезли обратно, а тебе нужно было уехать по делам.
Ты ведь понимаешь, что на самом деле я хотела спрятать нас с тобой в Селектионе. Когда Орио нас разлучил, я почувствовала себя опустошенной. Прости меня, но я больше не хотела бороться. Купол словно манил меня, как величайшая тайна. Я уже не могла повернуть обратно. Я прошла через последнюю деревушку близ Селектиона, и устремилась вперед на встречу неизведанному. Мне хотелось оставить все боли и печали позади, убежать от них.
Вот так началась моя жизнь в Селектионе. Думаю, нет необходимости тебе рассказывать, сколько новых возможностей я здесь получила, сколько пользы принесла. Я наконец-то почувствовала себя нужной этому миру.
Звездочеты предсказали, что мы снова встретимся, но точных сроков не назвали. Я ждала и верила, что снова тебя увижу.
Мам, ты ведь вернешься со мной обратно? У меня есть отдельная квартира, очень большая, мы бы могли там жить вместе, Алан смотрел на мать чистым взглядом, переполненным надеждой.
Кому я там нужна, кроме тебя?
А бабушка с дедушкой?
Алан, я любила своих родителей, но более черствых людей, чем они, я не встречала. За всю жизнь они меня ни разу не обняли. Может, поэтому я сама такая бесчувственная.
Алан продолжал умоляюще смотреть на мать. От этого у Руфь сердце кровью обливалось.
Хорошо, может, я и уйду с тобой.
Алан радостно обнял мать.
Весь следующий день они провели вместе. Алан без остановки рассказывал матери о том, что с ним происходило все эти годы, а та в ответ не могла нарадоваться успехам сына. Юноша решил во что бы то ни стало воссоединить семью.
Днем они зашли в оранжерею, где трудилась Руфь. По рассказам матери Алан представлял себе священное дерево огромным и пышным, но оно оказалось размером с небольшую яблоню. На пышных ветках со светлыми синеватыми листьями свисали белые плоды. Руфь объяснила, что дерево еще очень молодое и, к сожалению, пока от него не удается получить потомство.
Руфь посвятила выведению этого дерева несколько лет. Жители Селектиона восхищались ее усердием и упорством. По крупицам Руфь собрала всевозможные сведения о священном дереве, существовавшем во времена прошлых цивилизаций. На основе родственных культур она смогла восстановить его геном. Руфь рассказала, что молодые семена очень тяжело приживаются и с трудом вырастают. Многие погибали, не достигая и полуметра. Складывалось ощущение, будто это дерево не из нашего мира и, что наши условия не подходят для него.
Алан чувствовал гордость за свою мать и ее достижения, но ему по-прежнему было непонятно, что в этом дереве такого особенного. Руфь объяснила, что оно содержит вещества и соединения, которые сильно влияют на иммунитет и состояние тонких тел человека. Они больше нигде в природе не встречаются.
Постепенно присутствие матери для Алана стало привычным. Так пролетел еще один день в Селектионе.
Глава 9. Невиновная
Маленькая черная кисточка плавно скользила по ресницам, увеличивая их размер. Джулия разглядывала свое отражение на фоне привычного интерьера своей комнаты. Раньше оно казалось ей идеальным, но теперь с ним словно что-то было не так. Скорее, она даже чувствовала, что с ней самой что-то не так, будто она уже не та, прежняя, Джулия. Закончив с тушью, она окинула взглядом свою коллекцию помад. Ей больше всего нравились ярко-красные и бордовые.
Джулия раздумывала, куда пойти сегодня. Обычно, прихорошившись, она находила в городе какое-нибудь подходящее место, где можно сделать яркие фотографии, чтобы затем выложить их в сеть. Ее посты уже приносили небольшие деньги, и Джулия рассчитывала, что доходы возрастут. Чтобы привлечь еще больше подписчиков, нужно было писать что-то более скандальное и претенциозное. Обычно Джулия сильно не задумывалась над содержанием своих постов.
Закончив с косметикой, она собиралась встать, как вдруг заметила, что из носа капает кровь. Джулия быстро нашла на столе вату и попыталась остановить кровотечение, но оно лишь усиливалось. В следующую секунду тонкие струйки крови потекли из глаз. Джулия лихорадочно разрывала упаковки с ватными тампонами. Неожиданно она заметила в зеркале темную фигуру, стоящую в углу комнаты, словно предвестник смерти. Джулия резко обернулась. Это был не кто иной, как Цунига Манчини. Он стоял, прислонившись к шкафу и скрестив руки на груди. На его лице показалась знакомая девушке зловещая улыбка.
Это невозможно, как он смог незаметно попасть в комнату? Джулия рванула в гостиную, намереваясь выбежать из квартиры.
Мам, пап, помогите! закричала она.
В гостиной никого не было, все куда-то пропали. Кровь капала на чистый узорчатый ковер, но Джулию сейчас это не сильно волновало. До спасительной двери она добежать не успела: ноги перестали ее слушаться, они будто вязли в полу. Джулия отчаянно сопротивлялась, но тело непреодолимо тянуло вниз, словно оно было налито свинцом. Девушка беспомощно барахталась на полу, как муха, попавшая в воду.
Джулия заметила пару идеально начищенных черных мужских туфлей, приближающихся к ней. Шаги были едва слышны на мягком ковре. Когда они остановились совсем рядом с ней, Джулия с трудом приподняла голову, чтобы посмотреть министру в лицо.
Я не хотела, правда, простите меня!
Ты думала, что сможешь скрыться от меня? голос Манчини, как всегда, звучал властно и надменно.
Я сожалею, я хотела помочь друзьям, подавленно произнесла она.
У всего есть цена, разве я тебя не учил этому? озадаченно посмотрел он на нее, нам пора попрощаться, дорогая, Манчини вытянул руку в ее сторону.
Нет, не надо, прошу, не надо! отчаянно закричала Джулия.
Боль пронзила ее тело, но ощущения были какими-то ненастоящими, иллюзорными. Джулия открыла глаза. Это был всего лишь кошмар. Она уже сутки находилась в тюремной камере. Но даже здесь, взаперти, она не чувствовала себя защищенной. Джулия боялась, что дьявольский министр появится прямо в камере, будет изощренно пытать ее, после чего убьет. Зная его злобную и эгоистичную натуру, Джулия была уверена, что он так просто ее не оставит. С того дня она постоянно жалела, что не выстрелила ему в голову. Бог знает, этот гад того заслуживал. А теперь ей придется до конца жизни жить в страхе. И никто не сможет ей помочь и защитить от него.
Вчера, когда ей так и не удалось отыскать Мидо, Джулия нашла машину, которую бросила у дороги, и отправилась обратно в Ицар. В здании министерства остались ее сумочка с документами и кое-какие личные вещи. Еще Джулии нужно было забрать оккультную книгу, которую ей подарил Манчини. Девушка чувствовала, что осталась совершенно одна, без чей-либо поддержки, и сейчас для нее все средства были хороши.