Поэтому хоть я и проспала где-то часа четыре, но всё равно проснулась отдохнувшей. Крёстная ещё спала, поэтому я приготовила нам завтрак, позавтракала, приняла душ и ушла на работу.
Я очень волновалась, как всё пройдёт. Как перенесёт девочка столь сложную и длительную операцию, которая без малого длилась семь часов. Но к счастью всё прошло хорошо. Мы с Семёном Семёновичем вышли из операционной, где нас ждала взволнованная мама девочки.
Как она? Как Светочка? Как всё прошло? С ней всё в порядке? выдавала женщина вопросы один за другим, словно боялась что-то упустить, что-то не спросить.
Успокойтесь, Анна Викторовна, улыбнулся ей Сим-Сим, всё прошло просто отлично. Извините, но мне нужно идти, у меня срочный пациент, а Арина Николаевна вам всё подробно расскажет.
Семён Семёнович ещё раз улыбнулся взволнованной женщине и, попрощавшись, ушёл. А я осталась с ней, чтобы всё ей рассказать и успокоить.
Анна Викторовна, обратилась я к ней, операция прошло очень хорошо. Ваша девочка просто умничка. Теперь остаётся реабилитация. Но будем надеяться на лучшее. Вы прошли огромный путь, ещё немного и ваша дочка сможет вести почти обычный образ жизни. А сейчас идите домой, отдохните, поспите. К ней всё равно ещё нельзя будет заходить минимум сутки. А я вам обещаю, что сегодня останусь в больнице и лично прослежу за её состоянием.
Я не могу уйти, а вдруг она захочет меня увидеть? А вдруг начала сопротивляться она.
У вас умная девочка, она всё поймёт. К тому же до завтрашнего дня она точно проспит. А вам нужно отдохнуть. Вы нужны дочке бодрой и отдохнувшей. Продолжала убеждать я маму Светы. Поезжайте домой.
Ещё немного по сопротивлявшись, женщина всё же уехала домой. А я, проведав девочку, отправилась к папе.
Глава 13
Папа лежал и молча смотрел в потолок. Я подошла к нему, поцеловала его в щёку и взяла за руку.
Привет, папочка! как можно бодрее и веселее поприветствовала его я. Ну как ты тут? Как себя чувствуешь?
Я понимала, что вопросы мои до безобразия глупы. Как может чувствовать себя больной парализованный человек, который ещё совсем недавно был полон сил и энергии? Правильно, паршиво! Потому что он прекрасно понимает, что он сейчас превратился в больного лежачего человека. И шансов на выздоровление у него мало.
Понимала это и я. Но я хотела показать ему, что всё будет хорошо, что всё поправимо, что я это верю. А значит должен поверить и он. И неважно, сколько слёз я пролила и сколько боли выплакала, чтобы сейчас улыбаться и быть бодрой. Главное сейчас вселить эту веру в папу.
Пар-ши-во! ответил отец. Ле-ся к-как? тут же спросил он про маму.
Папе каждое слово давалось с трудом. Он тяжело дышал, постоянно заикался, но про маму спросил. От этого вопроса у меня перехватило дыхания, а на глаза вновь накатили слёзы.
Ле-ся, как? вновь повторил вопрос он.
Пока так же, глубоко вздохнув, ответила я, без сознания.
Не врё-шь? даже немного строго спросил он.
Нет! тут же ответила я, чтобы в моей правдивости у него не было никаких сомнений. Тебя крёстная хотела навестить! тут же перевела тему я. Она очень обрадовалась, что ты в себя пришёл! Но я ей сказала, что к тебе пока не пустят, поэтому она передаёт тебе привет и скорейшего выздоровления!
Не-на-до! произнёс он.
Что? не поняла я.
Не на-до ей м-ме-ня т-та-ко-го ви-де-ть! стал возражать он.
Она за тебя волнуется очень! стала возражать я. Её тоже можно понять. Вы с мамой для неё самые близкие люди! Она за вас переживает.
Оста-вь м-меня! попытался крикнуть он. Я т-толь-ко обу-з-за! продолжил папа.
Папа, я взяла его за руку. Ты не обуза, ты мой отец! Ты дал мне жизнь, дал мне образование и работу! И я тебя никогда не брошу! Мы найдёт тебе лучшего врача, и поставим тебя на ноги! Слышишь!
Н-нет! продолжил возражать он. Всё э-это бес-поле-зно!
Всё будет хорошо! не отступала я. Твой случай не безнадёжен. Нужен только хороший врач. И Иван Алексеевич сейчас занимается его поисками. Так что всё будет хорошо!
Папа ещё немного попытался возражать, но я тоже стояла на своём, убеждая его в том, что мы обязательно поставим его на ноги, и всё будет хорошо. Мне нужно было, чтобы он поверил, чтобы он боролся.
Потом на моё спасение пришёл Иван Алексеевич, подтвердил все мои слова. А потом пригласил медсестру, чтобы та сделала папе успокаивающий укол и он уснул.
Он опять о маме спрашивал. Поделилась я с главврачом. Я сказала, что она без сознания. Я тяжело вздохнула. Сколько я ещё смогу так врать?
Сколько будет нужно! доктор похлопал меня по плечу. Николай и так на грани отчаяния. Он в своё выздоровление не верит. А если про жену узнает, совсем сникнет. А нам этого допустить нельзя.
Господи, хоть бы хирурга этого найти, чтобы хоть какие-то шансы были. Взмолилась я.
Я не хотел тебе говорить, но раз ты сама завела этот разговор, скажу. Произнёс Иван Алексеевич пугающую фразу.
Иван Алексеевич, что случилось? Вы меня пугаете? взволнованно спросила я.
Идём ко мне в кабинет, и я всё тебе расскажу. Ответил мне главврач, и мы отправились к нему.
Признаться его слова меня очень напугали, пока мы шли к кабинету, я уже нарисовала в своём воображении несколько вариантов разговора. И чем больше я развивала события в своей голове, тем чётче понимала, что мне нужно с этим заканчивать. Потому что ничего хорошего в голову мне не приходило. Видимо события последних дней всё же дали о себе знать. Я напрочь перестала верить в хорошее.
На самом деле тебе нечего бояться, продолжил он, когда мы уже были у него в кабинете. Я нашёл хирурга, который может сделать операцию твоему отцу.
Но? зачем-то спросила я, потому что была уверена, что существует какое-то пресловутое «но».
Его просто не может не быть, оно обязано существовать. Потому что всё гладко и просто быть точно не может. И в этом за последние дни я убедилась очень хорошо.
Но операция очень дорого стоит, завершил он свою фразу, действительно добавив это «но».
Сколько? спросила я, ожидая увидеть какую угодно сумму.
Видимо не в силах произнести такую сумму, Иван Алексеевич написал её на бумажке и протянул мне.
Сколько? испуганно спросила я. Это действительно так, или у меня нули от волнения двоиться начали?
Действительно столько, грустно ответил мужчина.
Но у меня нет таких денег, беспомощно пробормотала я.
Я знаю, ответил мне главврач, именно поэтому я и не хотел пока тебе ничего говорить. Я связался с некоторыми людьми, позвонил в благотворительные фонды. По больнице клич кинул. Будем надеяться, что у нас получится собрать хотя бы половину суммы.
А остальные деньги мы, где возьмём? не понимала я.
Я договорился с ним пока на половину, после операции вторая часть. Но потом тебе будут нужны деньги и на реабилитацию. Закончил он.
Сколько у нас времени? спросила я, желая понимать, есть ли у нас это время вообще.
Я рассказал этому доктору вкратце историю твоего отца, через три дня он приедет сюда, мы проведём полное обследование уже под его руководством, и уже тогда станет ясно, сколько у нас времени. Коротко поведал он.
Спасибо вам, искренне поблагодарила я Ивана Алексеевича за проделанную работу.
Ариночка, пока не за что, засмущался он. Я ничего ещё не сделал.
Сделали, опровергла его слова я, и гораздо больше, чем вы думаете.
Твой отец очень хороший и честный человек, сделал он комплимент моему папе. Он всегда думал о людях, о своих работниках, о городе, в котором живёт. Я уверен, что у нас получится собрать деньги на эту операцию и на последующее восстановление.
Но каким бы хорошим он не был, но его пытались убить. Сделал вывод я. Иван Алексеевич, а вы знаете, кто такой Лютый? зачем-то задала ему вопрос я, и уже почти пожалела об этом. Вряд ли он может о нём хоть что-то знать.
Кирилл? неожиданно назвал он его имя. Кирилл Лютый? Ты про него спрашиваешь?