Душ есть, ответил я на один из вопросов, встал и протянул руку. Давай помогу дойти.
Дойти я и сам могу, проворчал Адам, но помощь принял.
Ванной комнатой в убежище служил бывший санузел. В нём была оборудована мойка: низкий бортик и душевая лейка с длинным шлангом. Наверное, это было сделано для технических нужд, но мы с ребятами установили над раковиной котёл для нагрева воды и использовали мойку как полноценную душевую. Правда, занавеску так и не повесили. Не было нужды, мы сюда не купаться приходили.
Я пропустил Адама вперёд, а сам остановился на пороге.
Тебе помощь нужна?
Отвали. Адам отошёл к раковине и включил воду. Дверь только
Дверь я оставлю открытой. И это не обсуждается!
Адам посмотрел на меня как на идиота.
Так и хотел сказать. Или ты хочешь получить ещё один приступ? Он тяжело вздохнул и отвернулся. Два за вечер, чувак. Я дико устал. Он потянулся к поясу. Спросил, не оборачиваясь: Смотреть будешь?
В ванной было небольшое окно: почти над потолком и очень узкое. Я бы не пролез. Но Адам не я, он бы пролез.
Буду, ответил я. Из соседней комнаты.
Адам что-то пробурчал себе под нос и начал раздеваться. Наблюдать я не стал. Нашёл удобное для обзора место в соседней комнате и устроился там, приглядывая только за тем, чтобы Адам не сбежал. За тем окном узкий карниз. Перебраться по нему до угла здания, а затем по обломкам стены вниз невозможно, сорваться запросто! Но Адам, я был уверен, непременно рискнёт и погибнет. А его гибели я хотел меньше всего. Пока не узнаю, в чём его секрет.
Адам начал стираться, а я задумался. Сейчас я могу за ним наблюдать, а как я удержу его ночью, когда буду спать? Связывать нельзя, запирать тоже. Запереть около окна? Так лучше сразу на улицу выпустить! Как же неудобна эта его клаустрофобия! Ещё и в такой запущенной форме.
Мой взгляд прогулялся кругом. Кровать в спальне стояла посреди голых стен и остатков строительного мусора. Вместо отопления обрезанный мусорный бак в углу, вместо дров запас хлама. Из плюсов: по всему зданию есть вода в трубах, а в большой комнате мы с ребятами оборудовали небольшую кухоньку. Но от этого логово не становилось уютным жильём, остаться здесь надолго не выйдет. Тем более, что скоро зима. На улице нет-нет да пробрасывал первый снег. Придётся возвращаться домой. Но что делать с Адамом?..
Из ванной раздалось пение, и я невольно улыбнулся. Адам не мог не вызывать улыбки: он мгновенно переключался с негатива вокруг себя на те позитивные моменты, что мог найти. Вот и сейчас, когда сбежать от такого психа, каким я ему представлялся, не удалось, он с удовольствием плескался в мойке. Уверен, будь у меня резиновая уточка, она непременно составила бы Адаму компанию. Но уточки не было.
В большой комнате затарахтел холодильник, и я постарался вспомнить, есть ли у меня что-нибудь поесть. Точно оставался кусок пиццы и пара банок пива. Я бросил взгляд на ванную комнату. Адам мылся и распевал какую-то похабщину. Если не шуметь, то он может и не узнать, что я покинул наблюдательный пост. Я поднялся с места и ушел.
* * *
Мор! Мо-ор!
Милый паренёк, но совершенно невыносимый! Я вернулся и заглянул в ванную комнату. Постиранные вещи висели на водопроводных трубах, а Адам стоял в мойке, ожидая меня.
Звал?
Звал, задумчиво ответил Адам. Уходил куда-то?
Не твоё дело.
Ну да, ну да. Пошёл я пробормотал Адам, всплеснув руками. Полотенце есть?
Нет, честно ответил я.
Ты издеваешься?! Нет полотенца? Как ты тут живёшь вообще?! заорал Адам.
Это временное укрытие. Тут удобства не нужны.
Мне нужны! продолжил орать Адам. Нет, Мор. Я, конечно, живу на улице, но такого срача, как у тебя в «укрытии» нигде не встречал.
Привык к джакузи и обслуживанию в номерах? Отвыкай!
С фига ли?! Предлагаешь мне к твоему бардаку привыкать?!.. Из соседней комнаты донёсся сигнал микроволновки. Адам вытянулся в струнку, принюхался и сглотнул слюну. Будет еда? с надеждой спросил он.
Он вылез из мойки, подошёл и замер передо мной. Я стоял на пороге так, что мимо было не пройти. Адам снова потянул носом. Аромат пиццы расползался по комнатам и отчётливо слышался даже здесь. Адам пожевал нижнюю губу, переступил с ноги на ногу и решился. Он поколупал пальцем мне футболку на груди и предложил:
Давай так! Ты меня покормишь, а я переночую у тебя и не буду пытаться сбежать.
Продашься за кусочек пиццы?
Так вроде только о ночёвке речь шла?.. спросил Адам, прищуриваясь и глядя на меня сквозь пушистые ресницы.
О ночёвке, подтвердил я и отступил в сторону, выпуская его. Микроволновка там, сказал я, но это было уже лишним: Адам шёл на запах еды.
Я осмотрел ванную. От этого «ангелочка» можно было ожидать чего угодно. Всё лежало на местах. Кажется С собой Адам ничего не смог бы вынести: он вышел из ванной голым.
Когда я вернулся в комнату, Адам запихивал в себя последний кусок пиццы. Пиво он пить не стал, в углу шипел, закипая, чайник.
На будущее, Мор, с набитым ртом сказал Адам. К еде надо подавать напиток.
Не пятизвёздочный ресторан. Перебьёшься, ответил я и протянул Адаму футболку. Нашёл её в куче хлама, сваленного у кровати. На, оденься.
О! Круто! Адам облизал жирные после пиццы пальцы и натянул футболку. Она висела на нём мешком, но это его не смутило. Красавчик! похвалил он себя.
Засвистел чайник. Адам кинул в кружку пакетик с заваркой и залил кипятком.
Ну у тебя и срач, в очередной раз проворчал он, пытаясь разбавить чай холодной водой из-под крана: раковина была забита грязной посудой и упаковками от фаст-фуда.
Я здесь не живу
Ага, перебил меня Адам. На самом деле у меня офигенный трёхэтажный замок за городом, передразнил он, залпом выпил чай, довольно хмыкнул и объявил: Я спать!
Я проследил за тем, как Адам дошёл до дивана, не обходя его перевалился через спинку и затих. А через миг до меня донеслось сладкое посапывание. Притворяется? Я прислушался. Вряд ли это было притворство. Адам спал. Вымотался за вечер и уснул в один момент. Пацан!
Я налил себе кофе и огляделся. И правда срач. А с другой стороны, не буду же я наводить чистоту и порядок в логове, которое и жильём-то не назовёшь. Дома у меня почище. Я вспомнил почти такую же гору посуды в раковине и вещи, разбросанные по дому. А нет, кажется, такой же срач.
На диване всхрапнул Адам, я отставил недопитый кофе и подошёл к нему. Адам спал, свернувшись калачиком. В убежище было прохладно, особенно по ночам. Я принёс из спальни большое покрывало, которым накрывался сам, и накинул на Адама. Взгляд прошёлся по его телу. На подростка он никак не тянул. Слишком крепко сбит. Пожалуй, он говорил правду о своём возрасте. Может, и накинул себе годик-два для солидности, но вряд ли больше.
Адам что-то забормотал сквозь сон и повернулся на спину. Золотистые волосы разметались вокруг лица. После ванной они были влажными и завитыми в мелкие кудри. Губы приоткрылись, и лицо стало казаться ещё более детским. Как у ангелов снова пришло это неуместное сравнение. Я усмехнулся. Ангел, который два раза ощутимо врезал мне за вечер, нассал в штаны из вредности и без спроса скурил сигарету.
Чёрт! Я бы и сам сейчас не отказался от сигареты, но моя куртка осталась на крыше. Когда Адам ломанулся к выходу, украв ключи, она слетела с его плеч и осталась лежать там. Нужно сходить за ней.
Я вышел из убежища. Отсюда не было другого выхода, кроме как спуститься на лифте до первого этажа, а оттуда покинуть здание, поэтому я оставил Адама лежать на диване спал он или опять притворялся и спокойно поехал на крышу. Спускаться обратно я не торопился. Накинул куртку, достал сигарету и прикурил.
Небо стало ещё темнее, а искорки звёзд заметнее. Передо мной, как в кино, мелькали события сегодняшнего вечера. И всё, что случилось плохого, меркло перед Адамом. «Он не умирает от моих прикосновений!» билась лишь одна мысль в голове.