Они склонились над ним, шевеля губами и проговаривая текст про себя. Мне же предстояло видеть, как на лицах парней проносилась целая буря эмоций: от полного непонимания и даже какой-то брезгливости, будто они держали в руках непонятное насекомое, что нашли в подвале под домом, до восхищения, перешептываний и переглядываний. А я стоял, гордо приподняв подбородок, ожидая вердикта.
Эрл, наш барабанщик та еще многотонная махина подняв взгляд с мятого листка, посмотрел на меня как на божество. Его глаза блестели. Будто сам Курт Кобейн9 в моем обличии заявился сюда, вдруг озарив светом нимба все помещение. Осторожно положив листок с текстом на барабан, он подошел ко мне, а в следующее мгновение сцепил в медвежьих объятьях, да так сильно, что мне показалось, что мои позвонки вот-вот хрустнут.
Эрл действительно был огромен, словно полярный медведь, вставший в полный рост, да и выглядел так же. Единственное, что различало их с лохматым животным серьга в ухе, у медведя такой точно не было. Но, несмотря на эту разницу, был совершенно миролюбив. Может, родись он лет на тридцать раньше, наверняка бы стал хиппи и одухотворенно покуривал бы травку, развалившись на полу разноцветного фургона. Дух путешествий это все о нем. Да и я всегда считал, что наш гараж слишком мал для такого массивного зверя. Даже барабанные палочки в его лапищах выглядели как парочка сточенных карандашей, а сам он с трудом умещался за установкой. Но черт подери, это был лучший барабанщик из тех, что я знал! А за все время существования нашей музыкальной банды я повидал самых разных. Эрл бомбил по тарелкам и барабанам, как немцы по Лондону во Вторую Мировую удивительно быстро и точно для своих габаритов. И мог отстучать даже самый бешеный темп. При желании он мог играть так, что не разглядеть рук так быстро лупил! Видел бы его Джои Джордисон10 так просто поперхнулся от зависти. Однако, и того не требовалось, мы тут не спид-метал11 играем, в конце концов.
Так вот, он взял меня в охапку примерно с той же легкостью, как я, когда беру на руки котенка. Воздух выбило из легких, а ступни оторвались от земли. И если бы не давление на груди, я бы почувствовал себя астронавтом.
Это значит вам понравилось? проговорил я, выдохнув остатки воздуха из легких. Эрл неожиданно разжал руки, и я рухнул на пол.
Мы и подумать не могли, что ты так умеешь, Кейси! он помог мне встать. Отличная песня! и по-отечески хлопнул по плечу. Я еле удержался на ногах, даже не показав всем своим видом, что у меня слегка подогнулись колени. Так держать! поморщившись, я потер ушибленное место. Эрл совершенно не умел контролировать силу, когда дело не касалось его ударной установки. Бога ради, надеюсь мне повезет не подавиться в его присутствии, не то таким похлопыванием по спине он отправит меня прямо на тот свет!
Эрл вернулся за установку, покрутив в руках барабанные палочки. Хайер, хмыкнув, поудобнее ухватил гитару. Хемингуэй, посмотрев на того и другого взялся за бас-гитару. Клик-клак! Я удивительно и глубоко отпечатал исторический момент в башке, что та фотокарточка из древнего «Полароида»12, слишком уж ярким он был. Потому что родилась группа! Группа, которой раньше на самом-то деле и не было. Четыре отпрыска слонялись по пивным вечеринкам, набираясь алкоголем после выступления. Если и братство, то очень так себе. Каждый сам за себя, в своем и только о себе.
А теперь нас объединяет нечто большее группа. Наша группа, и я точно был уверен! Группа с большой буквы!
Мы слишком долго искали себя, чтобы вот так взять и все просрать, разойтись после репетиции по уютным каморкам и продолжать вдохновляться фильмами и сериалами, а назавтра вновь собраться в опостылевшем гараже, чтобы рубить осточертевшие до оскомины хиты прошлых лет. Нет, мы здесь не для этого. У нас есть свой путь! Может быть, стоило бы попросить прощения друг у друга. Обняться, опустив головы, досчитать до трех и воскликнуть название нашей группы, которого у нас нет.
Впрочем, есть, конечно! Ведь не просто так нас свела судьба здесь, на окраине. Уходя вечером, мы всегда возвращаемся. Как тот самый сын на картине Рембранта13 блудный сын, припавший к ногам отца, вернувшийся из долгих скитаний. Да простит мироздание.
Блудный сын.
Что? Хемингуэй повернул голову.
Название группы «Блудный сын».
Я бы еще подумал, как всегда Хайер со своей мнительностью.
Голосуем! долгие сомнения не приведут к истине. Надо брать быка за рога прямо сейчас. Кто за «Блудного сына»?
Три руки, считая мою, взлетели вверх в Хеме и Эрле я не сомневался ни на мгновение.
Ну Хай сделал вид, что настраивает струну. Если вы так хотите
Значит, единогласно, я взял на себя роль третейского судьи, оборвав его на полуфразе, мало ли чего он мог еще ляпнуть, посеяв в головах остальных зерна сомнений. Значит, «Блудный сын». Решено!
И прежде, чем я побегу дальше, стоит рассказать, как нас всех четверых свела старушка-судьба. Порой изрядные финты она выделывает по дороге к славе.
Обо мне вы уже знаете достаточно, наверное, даже больше, чем мне хотелось бы на данный момент. Поэтому немного об остальных.
Хайер наш соло-гитарист, вечно натягивающий струны на гитаре и стремящийся к идеальному ладу, был настоящим дворовым псом. Конечно, все мы музыканты не без бунтарского духа, что олицетворяет наша музыка и внешность, но Хай был таким из самого сердца. Начнем с того, что помимо игры на гитаре он больше ничего не умел. От слова «совсем». И не то, чтобы сообразить себе поесть, он, вероятно, и с забиванием гвоздя бы не справился. Не потому, что туп как тот несчастный гвоздь, а из-за его вопиющего безразличия ко всему остальному. Питался кое-как, в основном обжираясь на вечеринках за чужой счет, куда нас приглашали, и жил в маленьком старом трейлере на окраине, прямо рядом с нашим гаражом. Пару минут и он уже на репетиции. Впрочем, и туда он часто опаздывал, увлекаясь игрой на гитаре все время искал очередные интересные ходы, отрабатывая очередное соло. Человек-гений, по своему убеждению, но полный разгильдяй по жизни. Побывал я у него в гостях однажды та еще дыра, скажу я вам. Притоны с прожженными нарками и шлюхами выглядят куда культурней. И в следующий раз заходить в его дом я буду только в костюме химзащиты.
Однако, что было в Хайере удивительно его гитара. Инструмент, на удивление, всегда был чист и хорошо настроен. Она была определенно не нова, да и откуда взяться деньгам в его дырявых карманах, но на ее корпусе не было ни единой царапины, а струны в идеальном состоянии. Таких сейчас не делают, но готов побиться об заклад, что раньше подобное произведение искусства стоило дорого. Вот откуда ей взяться у Хайера? Мы, разумеется, постоянно допытывались, где он ее взял. Но вот незадача, даже будучи пьяным вдрызг, что, казалось бы, и родную маму продаст, только стоило завести разговор о его гитаре, как он неожиданно умолкал и лишь мрачно взирал на спросившего, пока тот не убирался восвояси.
Я лично придерживался мнения, что он украл ее с витрины магазина музыкальных инструментов или стянул прямо из рук престарелого рокера былой эпохи, пока тот, зазевавшись, раздавал очередные автографы после концерта. Хемингуэй с Эрлом же шутили, что Хайера вместе с гитарой изрыгнула преисподняя, где он играл беснующимся чертенятам.
Напротив, Хемингуэй изрядно отличался от нашей разнопестрой братии. Как минимум возрастом. На момент его появления в нашей компании ему единственному было за двадцать. Его внешний вид не содержал типичной атрибутики рок-групп. Он выглядел обычно, если не сказать интеллигентно, только что очков не хватало. Но, бьюсь об заклад, и они у него были где-то аккуратно сложены в очешнике. Я, правда, никогда их не видел. Может, он репетировал в них дома, разучивая партии, но в гараже просто закрывал глаза и играл свою партию как тот носорог, что прет напролом через джунгли. Да и одевался простенько, но со вкусом, видимо кто-то из родных привил ему подобную привычку. Сколько раз у нас заходил разговор о его прикиде, ведь на выступлении он выглядел, как выпускник, только что бонета14 на голове не хватало: брюки, заправленная в них рубашка, пиджак сверху, прилизанная челка.