Док был хорошо обучен и подготовился к подобному.
Остался где-то у явки, я как раз шел, чтобы найти его, когда меня схватили.
Хорошо, мы знаем, где они и следим за каждым их шагом. Допустим, что ты не врешь. Тогда кто они? Те, кто захватили твою мать и сестру?
Откуда мне знать? Пожал плечами Док.
Ты что-то недоговариваешь, Логан задумчиво похлопал папкой по руке.
Спросите у Браина, он был связным заложником, они через него передали мне телефон.
Тот что был с тобой во время ареста?
Да.
Ты звонил по нему?
Один раз.
И?
Сказали позвонить еще, когда отыщу того, кого привезли из джунглей. И все.
Логан озадаченно заходил по комнате. Изредка он бросал на Дока косые взгляды, словно хотел понять, можно ли ему доверять.
Послушай, Логан, мои родные сейчас в плену у психопатов, а я тут застрял. Помоги мне выбраться. Вживите мне маячок, установите прослушку, делайте, что хотите, только дайте мне найти этого дикаря и спасти родных.
Это исключено, уверенно покачал головой тот, ты нарушил дюжину протоколов. С происшествия в тюрьме ты перестал слать отчеты, ушел в тень, изменил цели задания, стал действовать самостоятельно. Про таких как ты говорят «сорвавшийся агент». Кроме того, даже если ты говоришь правду и ничего кроме правды, твои слова еще надо проверить, прежде чем доверие к тебе восстановится, хотя бы отчасти. Что касается твоих родных, если факт похищения подтвердится, то их поисками займется полиция.
Док поморщился с досады.
Полиция тут не поможет. Они пробрались незамеченными в две тюрьмы, и по-видимому, у них много людей. Это должна быть хорошо организованная группировка. Они обнаружат интерес полиции и избавятся от заложников. Если вы отправите на поиски полицию, то подпишите моей семье смертный приговор.
Извини, но все должно быть сделано по протоколу. Наше агентство подобными вопросами не занимается, это юрисдикция полиции.
Логан равнодушно нажал кнопку вызова охраны.
Почему ты? Решился напоследок спросить Док.
Что?
Почему ты ведешь этот допрос? Почему ты в Лондоне, а не в нашем отделении? Тебя что, повысили?
Логан задумался стоит ли отвечать. На пороге возник охранник и замер в неподвижности.
Тебе этого знать не обязательно, начал Логан, но видимо тщеславие победило, после происшествий в Лондоне все агенты центрального управления были скомпрометированы. Некоторые из них теперь проходят лечение в психиатрическом отделении. Другие распущены или взяты под стражу, но ни один из них более не пригоден к несению службы. И после небольшой паузы добавил охране, уведите арестованного.
Его вывели в темный коридор. Желтые лампочки бледно освещали серые бетонные стены. Без сомнения это был подвал главного управления, Док много раз слышал о нем, но ни разу тут не бывал. Ровный тоннель уходил далеко вперед и сливался в темноту метрах в семидесяти. Дальше освещение проведено не было, и одному Богу известно, что скрывает эта темнота. Четкие шаги двух человек гулко отдавались эхом в этом тихом месте. Трудно было представить помещение более зловещее, чем подземелье разведывательного управления.
Охранник держался все время позади, командовал, задавал направление, но Док старался замедлять шаги, чтобы выиграть немного времени на обдумывание побега, который ему нужно было совершить любой ценой.
Идеи одна нелепее другой возникали в его воспаленном мозгу с такой быстротой, что немного раздражали его своим количеством и слабым качеством. Он знал, что стратегическое мышление его конек. Не выделяясь особой физической силой, он умудрялся почти всегда выигрывать у более сильных противников, чем и заслужил привилегию полевой работы.
Взять хотя бы Логана. Он, со всеми своими амбициями так и останется штабной крысой, потому что жизнь не строится простым заучиванием протоколов, а в динамическом мире просто необходимо научиться приспосабливаться и находить выходы из многоразличных тупиков.
Неожиданно, среди идей о побеге, его осенила удивительная догадка. Возникла она прежде всего потому, что ему удалось навязать охране чрезвычайно медленное передвижение. Задумавшись, Док замедлялся до тех пор, пока сам не стал замечать, что движутся они очень медленно. Его поведение не могло остаться незамеченным, а значит, оно санкционировано.
А что если мысль о побеге была ему специально навязана на допросе? Если контора намеревается отпустить его втайне от самого себя и подготавливает ему побег? Док прислушался к своему телу. На шее саднили два укола и еще один на левом плече. Снотворное и антидот в шее, а на плече маячок, иначе зачем было колоть его в третий раз?
Они остановились у двери лифта, и охранник скомандовал нажать кнопку вызова. Док повиновался. Кнопка тускло засветилась. Надо было думать быстрее, они не просто так шли по коридору очень медленно. Должно быть именно на этом этаже есть подходящая лазейка. Вентиляция, например.
Вдруг, справа от себя в нише стены Док заметил ведро и швабру, инструменты якобы оставленные уборщиком. Но он то знал, для чего оно тут. Лифт брякнул. Охранник на долю секунды отвлекся на открывающиеся двери. Этого оказалось достаточно, чтобы Док схватил швабру и с размаху сломал деревянную ручку о переносицу охранника. Тот вырубился мгновенно. Док быстро обшарил его, нашел ключи от наручников, шокер и шоколадный батончик. Никакого оружия. Его догадки поддерживались косвенными уликами. Кто же водит арестованных разведчиков без оружия. Понятное дело, конторе совсем ни к чему снабжать его стволом.
Док подтянул бессознательного охранника в проход лифта, чтобы двери его не закрылись, и побег не был обнаружен как можно дольше. Надо было подыграть конторе. Нельзя было допустить, чтобы они поняли, что их план разоблачен. Он быстро двинулся в темноту и скоро совершенно скрылся от посторонних глаз. Он отдавал себе отчет в том, что из здания управления невозможно убежать незамеченным, потому что повсюду датчики движения, камеры и тепловые анализаторы. За ним конечно же будут пристально следить, и самое сложное будет сыграть свою роль качественно. Они наверняка не дадут ему уйти легко, чтобы не вызвать подозрений, а это означает, что он окажется в смертельной опасности, когда попытается выбраться из здания.
Глаза привыкали медленно. Тьма все сильнее сгущалась, и скоро впереди было уже невозможно что-либо рассмотреть. Приходилось шагать практически наощупь. И никаких вентиляционных коробов или открытых дверей тех помещений обнаружить не удалось.
Он начал немного паниковать, вот-вот должны были обнаружить тело охранника. И им придется объявить тревогу, и в этом случае и без того призрачные шансы вообще превратятся в дым. Он бессознательно прибавил шагу и почти тут же натолкнулся руками на стену. Тупик.
Док не прошел, должно быть, и ста метров. Видимость тут была нулевая, и он стал лихорадочно ощупывать стены. В правом углу над головой он нащупал большой короб вентиляции. Прохладное и влажное железо ритмично дрожало где-то недалеко работал большой вентилятор. Скорее всего он преграждает путь наружу. Можно было бы попробовать вернуться за обломками швабры и ими попытаться остановить вентилятор. Но из этой темной дыры невозможно было предугадать размеры и мощность вращающихся механизмов. Вряд ли тонкий деревянный черенок выдержит подобную нагрузку.
Док лихорадочно соображал, как он будет останавливать вентилятор, а его руки ощупывали короб со всех сторон в поисках дверцы или решетки для проникновения внутрь. С вентилятором не клеилось, а на коробе ни дверцы, ни решетки.