Нет её.
Наверное, ушла.
Раз ушла, значит всё хорошо.
Пойдём, поищем её в лесу.
«Я здесь, хотела сказать девочка. Я прямо здесь, разве вы не видите?»
Но они не заметили её.
Когда наступила ночь, тени вышли из своих углов, и сгустились прямо над кроватью. Девочка поняла, что это приближается её смерть: чего ещё ждать, когда нет сил продолжать жить? Она закрыла глаза и стала думать о благородных вещах.
Но думать получалось плохо. Сосредоточиться мешал негромкий, но противный звук, вонзающийся в уши не хуже комариного писка. Девочка прислушалась.
Прямо под её окном кто-то смеялся мерзким визгливым смехом. Кто-то упивался злорадством, мелочной и жестокой радостью.
Девочка перевернулась на живот и накрыла голову подушкой. Смех стал тише, но совсем не исчез.
Умирать под такой смех было бы обидно.
Девочка собрала остатки злости, скрепила их чувством собственного достоинства и села, отбросив одеяло. Затем встала с кровати, сняла со стены тяжёлый меч, доставшийся ей от деда, сдула с него пыль, открыла окно и выглянула во двор.
Возле яблони стояла, опираясь на клюку, ведьма в широкополой чёрной шляпе и гнусно хихикала.
Извините, вежливо сказала девочка. Не могли бы вы не смеяться? Я занята серьёзным делом.
Серьёзным делом? голос у ведьмы был ещё визгливее, чем её смех. Ты?
Да, я, девочка вылезла во двор через окно и расправила плечи. И если вы не перестанете смеяться, я проткну вас вот этим мечом.
Мечом? ведьма смерила девочку взглядом с головы до ног. У тебя не хватит сил, чтобы победить даже лягушку.
Я слишком слаба, чтобы жить, но на сражение со злом сил мне хватит.
Деревянная палка в руке у ведьмы взметнулась вверх и блеснула сталью.
Что это была за битва! Искры летели во все стороны, звенел металл, тряслась земля, и во՜роны с карканьем слетелись поглазеть на удивительное сражение. У ведьмы явно было больше опыта, зато девочке помогали молодость и ловкость. Они сражались как равные, пока девочкин меч не сбил шляпу с головы ведьмы.
И тогда она остановилась и опустила меч, потому что увидела знакомое лицо.
Вы!
Оружие старого волшебника растворилось в воздухе. Он склонился в поклоне.
Ты поймала меня. Я бы снял шляпу, но ты уже сшибла её с моей головы.
Я не понимаю Вы обманули меня. Вы посмеялись надо мной. Посмеялись, когда я лежала там, внутри, умирая от отсутствия сил
Для человека, умирающего от бессилия, ты слишком хорошо сражаешься, волшебник поднял из травы свою шляпу и по локоть засунул в неё руку. Лучше скажи, чего ты сейчас хочешь?
Девочка задумалась.
Еды. Еды и молока. Я умираю с голоду.
Волшебник немедленно достал из шляпы кувшин, полный белоснежного, холодного молока.
Полагаю, у тебя в доме найдётся пара кружек для этой волшебной жидкости? А что касается еды Я могу ошибаться, но, кажется, вон там, на крыльце стоит целая корзина, полная самых разных кушаний. Ты не могла взять её раньше, но можешь теперь.
В эту ночь девочка спала без кошмаров. А о том, что именно ей приснилось, она не рассказывала никому. Даже старому волшебнику.
О принце и принцессе
Жили-были на свете принц и принцесса.
Жили они в соседних государствах и, как полагается, были друг в друга влюблены. Отец принцессы удовлетворённо потирал руки он мечтал о союзе с соседом с тех самых пор, как королева родила дочь. Отец принца только хмыкал себе в усы. Он-то задумывался о возможном союзе с самого дня собственной свадьбы.
Жили два королевства не то чтобы очень богато, но и бедными назвать их было нельзя. Крестьяне возделывали землю и растили скот, сапожники мастерили разного рода обувь, переживая только о том, что никак не выходят у них сапоги-скороходы, звездочёты считали звёзды, сплетницы судачили обо всём на свете каждый занимался своим делом. Принца учили фехтовать, скакать на лошадях и управлять государством, а принцессу ходить в красивых платьях, петь тоненьким голосочком и вести разговоры ни о чём. Впрочем, она всё же выучилась кататься на коне и иногда вместе с принцем разъезжала по Королевскому лесу. Жизнью своей оба они были довольны и мечтали поскорее пожениться.
Уже назначали дату свадьбы и написали сотни писем в соседние государства. Уже кондитеры соревновались за право испечь огромный свадебный торт, а портные и портнихи шили платья для всех приглашённых девушек. Уже хоры учили хвалебные гимны, а звонари так усердно тренировались звонить в колокола, что гул стоял над городом с утра до вечера.
И вот, когда до свадьбы оставался всего лишь месяц, пришёл со своим войском правитель третьего государства, сверг королей и королев, захватил в плен принцессу и принца, объявил себя королём захваченных земель, а сам сел на трон в одном из дворцов и стал советоваться со свитой: что делать с чужими наследниками.
Их надо убить, сказал палач.
Их надо навсегда заточить в высокой башне, сказал министр обороны.
А третий, волшебник, только недобро усмехнулся.
Это было бы слишком просто, Ваше Величество.
Новый король, со скучающим видом сидящий на троне, встрепенулся и посмотрел на волшебника с интересом.
Я не самый сильный маг, но кое-что всё-таки умею. Я смогу отнять у принца зрение, а у принцессы её чудесный голос. Оденьте их в самую дрянную одежду да выпустите в разные стороны. Никто их не узнает, никто не поверит им, если они и захотят кому рассказать о своей королевской крови. Они не смогут даже найти друг друга. Пусть бродят по этой, единой теперь стране, пусть просят милостыню. А вы в любой момент сможете встретить их и насладиться как своим величием, так и их падением.
Послушался король совета своего волшебника. Он лишил принцессу голоса, отрезал красивые волосы, нарядил в мешковину, выпачкал лицо золой и велел страже отвезти её в лес на северной границе. Принца же король приказал ослепить, одеть в рубище, годившееся только для свинопаса, и отвезти к далёкому побережью.
Покончив со всеми делами, новый король отправился в покои, чтобы как следует отдохнуть перед торжественным ужином, в то время, как две телеги увозили немую принцессу и ослеплённого принца всё дальше друг от друга.
Оставшись одна в лесу, принцесса первым делом вытерла слёзы и пошла искать ручей или хотя бы лужу. Неважно, что вокруг тебя: расшитые золотом платья или весенняя распутица если ты принцесса, будь добра, приведи себя в порядок. Умойся и расчеши обрезанные волосы. Выпрями спину. Пусть впиваются в нежные ноги сосновые иголки, пусть идти мешают сучки и шишки, идти всё равно куда-то надо. На помощь ведь теперь не позовёшь.
Шла принцесса до самого вечера, а потом с утра ещё немного, пока не вышла к деревне. Там её, конечно, не ждали. Удивились, окружили, стали задавать вопросы, мол, кто она и как здесь очутилась. А она и ответить не смогла. Попыталась было написать на земле, что принцесса, да никто в этой деревне и читать не умел. Снова расплакалась принцесса, на этот раз от обиды. Тут крестьяне её пожалели, дали кусочек хлеба да кружку молока, а потом и вовсе предложили пойти жить к старику-лесничему. У него как раз дочка недавно замуж вышла, а он старый уже, не справлялся с хозяйством.
Кто из них кому больше помог тот ещё вопрос. Принцесса и рада была бы поработать, да ведь она до сих пор никогда за козами не ухаживала. Она их и не видела-то толком разве что из окна замка, издалека. Никогда она, королевская дочь, не кормила кур, не пекла хлеб, не носила воду из колодца. Много чего не делала она. Лесничему пришлось обучать её самым простым вещам. Изящные ручки принцессы скоро огрубели от тяжёлой работы, её лицо обветрилось и загорело, но она работала и не теряла надежды, ведь где-то там был её принц, который, несомненно, когда-нибудь должен был её найти.