Ты молодец, Каролина. Я даже не ожидала, что у тебя получится прижать меня к полу. Похвалила меня подруга, подавая руку, чтобы помочь встать.
В школе часто приходилось бегать от сектантов. И правда, я ведь смогла выстоять в схватке с Бесерамбами. Чем они страшнее Демонов? Такие же кровожадные и беспощадные.
Удачи, детка. Будь осторожна. Благословила меня подруга и я вышла из спальни навстречу своему счастью с главным узником Ада Чарльзом Трэвисом Флэтчером.
Альдина пропустила меня по Мосту, тоже перекрестив вслед. Не знаю за что она больше переживала за меня или за своё место под солнцем Рая. Ей, несомненно, достанется, если кто-то из кураторов или Совета узнает о моём незаконном визите в Ад. Но сейчас это меня не волновало. Я спешила к жениху, наплевав на все страхи и сомнения. Никто и ничто меня не остановит перед лицом истинной любви.
Створки лифта с характерным скрипом отворились и я встретилась взглядом со Стражем второго пояса. Он удивленно раскрыл глаза, поскольку видел меня впервые. Крыльев у меня не было, поэтому я слабо напоминала Ангела. Но Абигор понимал, что узница Ада так просто бы не разгуливала по нему, не боясь, что её схватят.
Добрый вечер. Поздоровалась я с Демоном, не зная как правильно вступать с ним в разговор.
У нас принято говорить «злобный вечер». Поправил меня Абигор. Что вас привело в Нижнее Царство, мисс? Он оказался не таким жутким, как я себе представляла.
Видимо, этот бес никого не мучает, а просто следит за порядком. Никогда бы не подумала, что в Аду тоже есть бюрократы, души которых сухие, как страницы потёртых книг.
Я прибыла по приказанию Госпожи Распределителя Душ. Она сомневается насчёт одного грешника и попросила меня побеседовать с ним. Принялась я тараторить ту ложь, которую продиктовала мне Дина.
Что ж, тогда не смею вас задерживать. Демон отворил мне решетку второго пояса и я, выдыхая, прошла на его территорию.
Темниц было бесконечное множество. Страдающие души тянули ко мне окровавленные пальцы, моля о пощаде. Уши закладывало от их пронзительного крика и я почувствовала, как сердце сжалось от чужой боли. Здесь же в основном одни самоубийцы. Люди, которые не смогли справиться с душевной болью, и убили себя, чтобы получить облегчение, а получили ещё большие страдания. В их окровавленных глазах читалось раскаяние, но было уже слишком поздно. Господь не собирался их прощать за собственное распоряжение жизнью. Поэтому они будут мучиться вечно, вспоминая и жалея о том, как оступились. Но исправить уже ничего нельзя будет. Как печально.
За следующим поворотом показалась долгожданная темница с номером «666» и я замерла, всматриваясь в темноту. Чак лежал головой вниз. Темные волосы были склеены засохшей кровью, а некогда модная рубашка от «Prada» превратилась в рваное тряпьё, став серо-коричневой от пыли темницы и запёкшейся крови. Из глаз посыпался хрусталь. Как же ему больно, как же он страдает, пока я нежусь в лучах заката и рассвета Райского солнца.
Чарли Я схватила прутья темницы, чтобы разглядеть, шевелится ли вообще историк или он без сознания.
Чак не придал значения моему голосу, наверное посчитав, что уже сошёл с ума от бесконечных истязаний Гарпий, и продолжил лежать вниз головой в пол.
Родной, это я. Ты слышишь меня? Брюнет зашевелился, чтобы бросить гневный взгляд в сторону нежданных гостей и обомлел, когда рассмотрел в темноте Ада лицо той, из-за которой себя и убил.
Малышка? Прохрипел надорванным голосом Флэтчер.
Малышка.
Хрусталь мощной лавиной покатился с моих глаз. Как же я мечтала услышать это банальное прозвище буквально пару дней назад. Я и не думала, сколько боли мне принесёт исполнение этой маленькой мечты. Всё лицо исказилось гримасой подступившей истерики и я закусила губу, чтобы не заорать в голос и не сподвигнуть Абигора оставить пост на входе во второй пояс седьмого круга, чтобы узнать, кто тут так горько ревёт. Хотя Рёв это основной звук Ада. Сродни шуму волн на морском побережье. Но любимого пугать всё-таки не хотелось.
Зато на физиономии Чарльз сияла неподдельная радость, пока я давилась слезами. Ещё бы. То непрекращающийся поток мытарей, а тут вдруг любимая невеста, ещё и слепящая красотой и ангельским величием.
Малы-ы-ы-ш-ка Моя Протягивал он и изучал мои черты заплывшим избитым взглядом. Моё солнышко. Сорил уменьшительно-ласкательными Чак и подбирался к решётке ползком.
Я села на колени, чтобы быть с ним на одном уровне и принялась ждать, когда он подтянется ближе. Все мышцы мужчины были напряжены до предела, но он упрямо шёл к своей цели, мечтая хотя бы дотронуться до меня и убедиться, что это не галлюцинации от болевого шока.
Я сошёл с ума? Учитель не готов был увидеть меня.
Он думал, что никогда больше не лицезрит этих зелёных глаз, в плен которых сдавался всякий раз, когда я была рядом.
Нет, любимый, нет! Ты не сошёл с ума. Это правда я. Смахивая слёзы с глаз, принялась я успокаивать историка.
Я попыталась поцеловать его через решётку и он, догадываясь о моём желании, тоже потянул губы мне на встречу.
Железо мешало, но мы всё же смогли докоснуться друг друга вопреки разделительным прутьям. Я почувствовала как нежную кожу губ обожгло от соприкосновений с грешной душой, но вида подавать не стала. Моя боль не шла ни в какой сравнением с той, которую испытывал мой жених безостановочно.
Как?.. Как ты здесь оказалась? Чак протянул грязную ладонь и приложил её к моей щеке, поглаживая подушечкой грязного большого пальца.
Теперь и скулы запылали, но я терпела, ликуя оттого, что это мой любимый наконец-то трогает меня, а не какой-то очередной Ангел. И мне было приятно. Несмотря ни на что. Каким бы грязным, зловонным и изуродованным Чарли не был для меня он всегда будет самым любимым и желанным мужчиной во всем бесконечном пространстве всего живого и мёртвого.
У меня мало времени. Я не смогу часто навещать тебя, но ты должен знать совсем скоро я стану членом Ангельского Сообщества и любой ценой добьюсь твоего освобождения. Успокаивал его мой голос, едва проникающий, в забитые чужими и собственными криками, уши.
Ты теперь Ангел? Изумился Чак, не готовый к такому развитию событий.
Бог так решил. Не знаю почему. Мы с тобой одинаково нагрешили, но наказали почему-то только тебя. Мне было стыдно перед ним.
Я ни капли не заслужила этой чести, которой удостоили меня в Раю, но выбора всё равно не было. Или он был. Я могла выбрать величие и выкинуть из своих мыслей Чарльза навеки, но, напротив, рисковала всем, потому что не могла даже представить как можно хотя бы попытаться забыть ту любовь, которая была между мной и этим изувеченным самоубийцей, именуемым моим женихом.
Детка Прохрипел Чарльз, чувствуя, как телу больно от долгого держания головы. Я благодарю Его за то, что страдаю за нас двоих. Я бы не смог смотреть на твои мучения. Он сжал моё запястье от боли и я принялась поглаживать его по голове, чтобы отвлечь от мучительного ощущения. Я счастлив, что ты в лучшем месте, Кароль. Его взгляд был таким родным.
Глаза сияли сапфировым блеском. Душа затрепетала от неземной красоты любимого мужчины, изувеченной Гарпиями, и я снова впилась в его губы, ударившись при этом об чёртовы решетки лбом.
Я так тебя люблю, родной Чарльз улыбнулся моим словам и кивнул в знак взаимности, потому что ему, в отличии от меня, говорить было очень тяжело.
Меня сейчас стошнит. Подал голос Люцифер из темноты тюремной камеры.
Умолкни! Моментально среагировал Чак на непрошеные возгласы.
Друг по несчастью знатно потрепал ему нервы за время пребывания в темнице.