.Яуже
ротраскрыл,чтобывсеэтоемувысказатьиосекся.Потомучто,
действительно, а за кого ему меня еще принимать? Сталкер -онсталкери
есть, емубытолькозелененькихпобольше,онзазелененькиежизнью
торгует. Вот и получалось, что вчера я, значит, удочку забросил, а сегодня
приманку вожу, цену набиваю.
У меня даже язык отнялся оттакихмыслей,аоннаменясмотрит
пристально, глаз не сводит, и в глазах его я вижунепрезрениедаже,а
понимание, что ли. И тогда я спокойно ему объяснил.
- К гаражу, - говорю, - еще никто никогда с пропуском не ходил.Туда
еще трасса не провешена, ты это знаешь. Теперь возвращаемсямыназад,и
твой Тендер начинает хвастаться, как махнули мы прямо к гаражу, взяли, что
надо, и сразу обратно. Словно бы на склад сходили. И каждому будет ясно, -
говорю, - что заранее мы знали, за чем идем. А это значит, что кто-тонас
навел. А уж ктоизнастроихнавел-здеськомментариевненужно.
Понимаешь, чем это для меня пахнет?
Кончил я свою речь, смотрим мы друг другу в глаза и молчим.
Потом он вдруг хлопнул ладоньюоладонь,рукипотерибодрячком
этаким объявляет:
- Ну что ж, нет так нет. Я тебя понимаю, Рэд,иосуждатьнемогу.
Пойду сам. Авось обойдется. Не в первый раз...
Расстелил он на подоконнике карту, уперся руками, сгорбился надней,
и вся его бодрость прямо-таки на глазах испарилась. Слышу, бормочет:
- Сто двадцать метров... даже сто двадцать два... ичтотамещев
самом гараже... Нет, не возьму я Тендера. Как ты думаешь, Рэд,может,не
стоит Тендера брать? Все-таки у него двое детей...
- Одного тебя не выпустят, - говорю я.
- Ничего,выпустят...-бормочетон.-Уменявсесержанты
знакомые...и лейтенанты.Не нравятся мне эти грузовики!Тринадцать лет
под открытым небом стоят, а все как новенькие... В двадцати шагах бензовоз
ржавый, как решето, а они будто только что с конвейера... Ох уж эта Зона!
Поднял он голову от карты и уставился в окно. И ятожеуставилсяв
окно.Стеклавнашихокнахтолстые,свинцовые,азастеклами-
Зона-матушка, вот она, рукой подать, всякакналадонистринадцатого
этажа...
Так вот посмотришь на нее - земля как земля. Солнце на нее как на всю
остальную землю светит, и ничего вроде бы на ней не изменилось, всевроде
бы как тринадцать лет назад. Папаша, покойник, посмотрел быиничегобы
особенного не заметил, разве что спросил бы:чегоэтозаводнедымит,
забастовка,чтоли?..Желтаяпородаконусами,кауперынасолнышке
отсвечивают, рельсы, рельсы, рельсы, на рельсах паровозик с платформами...
Индустриальный пейзаж, однимсловом.Тольколюдейнет.Ниживых,ни
мертвых. Вон и гараж виден: длинная серая кишка, ворота нараспашку,ана
асфальтовой площадке грузовики стоят.