..Вон он, этот трос, висит, до самой
земли почти свисает и весь мочалой оброс...
Так потихоньку-полегоньку доплыли мы доконцаулицы,доповорота.
Кириллпосмотрелнаменя:сворачивать?Яемумахнул:самыймалый!
Повернула наша"галоша"ипошласамыммалымнадпоследнимиметрами
человеческой земли. Тротуар ближе, ближе,вотужеитень"галоши"на
колючки упала... Все, Зона! И сразу такой озноб по коже. Каждый раз у меня
этот озноб, и до сих пор я не знаю, то ли это так Зона меня встречает,то
ли нервишки у сталкера шалят. Каждый раз думаю: вернусь и спрошу, у других
бывает то же самое или нет, и каждый раз забываю.
Ну, ладно, ползем потихоньку надбывшимиогородами,двигательпод
ногами гудит ровно, спокойно, ему-то что, его не тронут. И тут мойТендер
не выдержал. Не успели мы еще допервойвешкидойти,какпринялсяон
болтать. Ну, как обычно новички болтают в Зоне: зубы у него стучат, сердце
заходится, себя плохопомнит,истыдноему,иудержатьсянеможет.
По-моему, это у них вроде поноса, от человека не зависит, альетсебеи
льет. И чего только они не болтают!
Тоначнетпейзажемвосхищаться,топриметсявысказыватьсвои
соображения по поводу пришельцев, а то и вообще к делу не относящееся, вот
как Тендер сейчас завел про свой новый костюм и уже остановиться не может.
Сколько он заплатил за него, да какая шерсть тонкая, дакакемупортной
пуговицы менял...
- Замолчи, - говорю.
Он грустно так на меня посмотрел, губами пошлепалиопять:сколько
шелку на подкладку пошло. А огороды уже кончаются, под нами ужеглинистый
пустырь, где раньше городская свалка была, и чувствую я -ветеркомздесь
тянет. Только что никакого ветра не было, а тутвдругпотянуло,пылевые
чертики побежали, и вроде бы я что-то слышу.
- Молчи, сволочь! - говорю я Тендеру.
Нет, никак не может остановиться. Теперь про конский волос завел. Ну,
тогда извини.
- Стой, - говорю Кириллу.
Он немедленно тормозит. Реакция хорошая, молодец. Беру яТендераза
плечо, поворачиваю егоксебеисразмахуладоньюемупозабралу.
Треснулся он, бедняга, носом в стекло, глазазакрылизамолчал.Икак
только он замолчал, я услышал: тр-р-р... тр-р-р... тр-рр... Кирилл на меня
смотрит, зубы стиснуты, рот оскален. Я рукойемупоказываю,стой,мол,
стой, ради бога, не шевелись. Но ведь он тоже этот треск слышит, и, каку
всех новичков, у него сразу позыв действовать, делать что-нибудь."Задний
ход?" - шепчет. Я ему отчаянно головой мотаю, кулаком передсамымшлемом
трясу: нишкни, мол. Эх, мать честная! С этиминовичкаминезнаешькуда
смотреть - то ли в поле смотреть, то ли на них. И тутяпровсезабыл.
По-над кучей старого мусора, над битым стеклом и тряпьемразнымпоползло
этакое дрожание, трепет какой-то, ну какгорячийвоздухвполденьнад
железнойкрышей,перевалилочерезбугорипошло,пошло,пошлонам
наперерез, рядом с самойвешкой,наддорогойзадержалось,постоялос
полсекунды или это мне показалось только? - и утянулось в поле, закусты,
за гнилые заборы, туда, к кладбищу старых машин.