— ТЫ, СЛУЧАЙНО, НЕ СЛЫШАЛ О ЗАЛИВЕ МЭЙНТ? — донесся из неведомых далей его голос.
— Нет, сэр.
— ТАМ СЛАВНОЕ КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ.
— Было?
— БУДЕТ. ЕСЛИ Я СУМЕЮ РАЗЫСКАТЬ ЭТО ЧЕРТОВО МЕСТО.
Мор зашел за аналой и всмотрелся в карту.
— Ты намерен потопить корабль? — уточнил он.
На лице Смерти отразился ужас.
— РАЗУМЕЕТСЯ, НЕТ. БУДЕТ ИМЕТЬ МЕСТО СОЧЕТАНИЕ НЕУМЕЛОГО УПРАВЛЕНИЯ КОРАБЛЕМ, НИЗКОГО УРОВНЯ ВОДЫ И ПРОТИВНОГО ВЕТРА.
— Ужасно, — едва смог выговорить подавленный Мор. — И что, многие утонут?
— ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ СУДЬБЫ, — ответствовал Смерть, поворачиваясь к расположенной за спиной этажерке и извлекая тяжелый географический справочник. — Я НИЧЕГО НЕ В СИЛАХ ПОДЕЛАТЬ. А ЧТО ЭТО ЗА ЗАПАХ?
— Это от меня, — признался Мор.
— А, КОНЮШНЯ. — Смерть сделал паузу, его рука замерла на корешке книги.
— И ПОЧЕМУ, КАК ТЫ СЧИТАЕШЬ, Я НАПРАВИЛ ТЕБЯ В КОНЮШНЮ? ПОДУМАЙ ХОРОШЕНЬКО.
Мор колебался. Он думал на эту тему, думал очень серьезно — в промежутках между подсчетами количества тачек. Он гадал, не было ли задание предназначено для того, чтобы развить скоординированную работу рук и глаз?
Или приучить к повиновению? Внушить ему важность — в человеческом масштабе небольших задач? Заставить осознать, что даже великие люди должны начинать с самого дна?
— Я думаю… — начал он.
— ДА?
— Ну, я думаю, ты сделал это потому, что конюшня была по колено в лошадином навозе, если уж говорить начистоту.
Смерть долго, не отрываясь, смотрел на него. Мор неловко переминался с ноги на ногу.
— АБСОЛЮТНО ВЕРНЫЙ ОТВЕТ, — слова Смерти звучали отрывисто. — ЯСНОСТЬ МЫСЛИ. РЕАЛИСТИЧНЫЙ ПОДХОД. ЧТО ОЧЕНЬ ВАЖНО ДЛЯ РАБОТЫ, ПОДОБНОЙ НАШЕЙ.
— Да, сэр. Сэр?
— Х-М-М? — Смерть маялся с именным указателем, пытаясь найти нужное название.
— Люди умирают все время, сэр. Миллионами. У тебя не должно быть ни минуты свободной. Но…
Смерть бросил на Мора взгляд, который мальчик уже начал узнавать.
Изумление в чистом виде быстро переходило в раздражение, как будто он смотрел на досадливую муху. Затем раздражение сменялось гримасой внутреннего усилия, сопровождающей признание печального факта непроходимой тупости подручного. И наконец наступала фаза туманного, относящегося не только к Мору, но и ко всему несовершенному миру долготерпения.
— НО?
— Я считал, что ты, так сказать, немного больше занят делом. Ну, ты понимаешь… Ты бродишь по улицам. В альманахе моей бабушки есть картинка.
Так там ты изображен с косой и все такое.
— А, ПОНЯТНО. БОЮСЬ, МНЕ БУДЕТ ТРУДНО ОБЪЯСНИТЬ ТЕБЕ, ЕСЛИ ТОЛЬКО ТЫ НЕ ЗНАКОМ С ТАКИМИ ВЕЩАМИ, КАК НАПРАВЛЕННОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ И ФОКУСИРОВКА ОРБИТ, ПО КОТОРЫМ ДВИЖУТСЯ ТЕЛА.
— Думаю, я не знаком с ними.
— КАК ПРАВИЛО, МОЕ НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ПОЯВЛЕНИЕ ОЖИДАЕТСЯ ТОЛЬКО В ОСОБЫХ СЛУЧАЯХ.
— Вроде таких, когда умирает король, я полагаю, — сказал Мор. — Я хочу сказать, король… он ведь всегда правит, даже когда занят чем-то другим.
Даже во сне.
— ДОВОЛЬНО ОБ ЭТОМ. — Смерть скатал карты. — А СЕЙЧАС, МАЛЬЧИК, ЕСЛИ ТЫ ЗАКОНЧИЛ С КОНЮШНЕЙ, МОЖЕШЬ ОТПРАВИТЬСЯ К АЛЬБЕРТУ И УЗНАТЬ. НЕТ ЛИ У НЕГО ДЛЯ ТЕБЯ КАКОЙ-НИБУДЬ РАБОТЫ. А ПОТОМ, ЕСЛИ ЗАХОЧЕШЬ, СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ МОЖЕШЬ ПОЙТИ СО МНОЙ НА ОБХОД.
Мор кивнул. Смерть вернулся к гигантскому тому в кожаном переплете. Он взял ручку, некоторое время взирал на нее, а затем, склонив череп набок, вновь посмотрел на Мора.