Я знаю, отвечаю я. Я прекрасно понимаю, насколько сильно влипла.
Себастиан хмурится он не любит, когда я расстраиваюсь.
Ты говорила с papa? Может, если скажешь ему
Это бесполезно, перебиваю я. Данте спорил с ним всю ночь. Отец не станет меня слушать.
Я смотрю на колено брата, которое кажется вдвое больше обычного под бинтами, и на синяки, расползающиеся по всему бедру.
В любом случае, говоря я тихо, я сама навлекла это на себя. Papa прав я заварила эту кашу, мне ее и расхлебывать.
Не надо становиться мученицей только потому, что моему колену каюк. Твой брак с психопатом его не излечит.
Может, он и не излечит твое колено, но сможет предотвратить последующие события.
Мы на минуту умолкаем, а затем я говорю:
Мне действительно жаль, что
Не надо снова извиняться. Правда. Во-первых, это не твоя вина.
Нет, моя.
Нет, не твоя. Мы все решили отправиться на вечеринку. Ты не заставляла того тупицу топтаться по мне. И, во-вторых, даже если бы это была твоя вина, мне плевать. У меня два колена и лишь одна сестра.
Не могу удержаться от всхлипа:
Это так мило, Себ.
Это правда.
Я придвигаюсь ближе к койке, чтобы мы могли обняться. Кладу свой подбородок ему на макушку волосы брата стали еще кудрявее и растрепаннее, чем обычно, я словно прикасаюсь к овчине.
Хватит грызть себя из-за этого. Со мной все будет в порядке. Твоя задача разобраться, как поладить с Гриффинами. Ты только все усложнишь, если настроишься на войну.
Но это единственный способ, который я знаю надеть броню и пригнуть голову. Я все воспринимаю как борьбу.
Когда ты сможешь выйти? спрашиваю я Себастиана. Похоже, завтра вечером у меня вечеринка в честь помолвки
Хотел бы я там быть, с сожалением говорит он. Я бы посмотрел на то, как нашим семьям придется нарядиться и вести друг с другом светские беседы. Сфоткай это для меня.
Я не уверена, что эта горстка кровожадных вампиров проявится на фото.
Себастиан лишь качает головой.
Хочешь воды или чего-нибудь, пока я не ушла? спрашиваю я.
Не, отвечает он. Но если рыженькая медсестра где-то поблизости, скажи ей, что я бледный и мокрый, и меня не помешает обтереть.
Ни за что. И, кстати, фу!
Попытка не пытка, говорит Себ, откидываясь на подушку и складывая руки за головой.
* * *
Время дурацкой вечеринки наступает слишком быстро. Кажется, эти люди закатили бы торжественный прием даже в честь открытия конверта. Сплошная нелепость и показуха.
Впрочем, я понимаю, что должна вести себя соответствующе и держать лицо. Первое испытание моей покладистости.
Жаль, некому помочь мне с подготовкой. Расти с братьями было здорово, но порой, в ситуациях как эта, женской компании мне не хватает.
Мне бы не помешало сейчас услышать, что я не похожа на растаявший щербет в том идиотском платье, которое купила. Оно желтое и украшено снизу фестонами. Наряд хорошо смотрелся на манекене, но теперь, примеряя его дома, я чувствую себя ребенком, разодевшимся к Пасхе. Не хватает только соломенной корзинки в руках.
По крайней мере, papa одобрительно кивает при виде меня.
Хорошо, говорит он.
Отец надел костюм. На Данте черная футболка и джинсы, а Неро предпочел кожаную куртку.
Мои братья отказались наряжаться из принципа. Молчаливый протест. Жаль, я не могу себе его позволить.
Мы вместе подъезжаем к ресторану «Литораль», который Гриффины сняли для празднования. Там уже полно гостей многих из них я даже знаю, вопреки своим ожиданиям. Наши семьи вращаются в один кругах, а с Нессой и Рионой я ходила в одну школу, но в разные классы из-за разницы в возрасте.
На секунду я задумываюсь, не ходил ли туда и Кэллам, но быстро пресекаю эту мысль. Мне нет дела, куда ходил Кэллам. Мне нет дела до него вообще.
Наша предстоящая свадьба вообще не кажется мне реальной. Словно вся эта подготовка и есть наказание, все лишь делают вид, что это случится на самом деле. Очевидно, что в последнюю минуту кто-то из нас или обе наши семьи отменит помолвку, когда увидит, что мы усвоили урок.
Пока этого не случилось, мне остается лишь улыбаться и терпеть. Изображать командную работу, чтобы дать понять, что наказание пошло впрок.
Сил придает забавная мысль, что Кэлламу Гриффину придется притворяться, будто он без ума от меня впрочем, как и мне.
Мне-то смешно, но могу себе представить, какой пыткой это будет для такого чванливого ублюдка, как он, привыкшего во всем следить за своим имиджем. Кэллам, небось, рассчитывал, что женится на какой-нибудь идеальной и жеманной наследнице Хилтонов или Рокфеллеров. А придется изображать страсть со мной, мечтая тем временем свернуть мне шею.
Кстати, отличная возможность его поизводить Гриффин не сможет мне ничего сделать, пока все эти люди на нас смотрят. Стоит проверить, надолго ли его хватит.
Чтобы пережить весь этот спектакль, для начала мне стоит освежиться.
Я оставляю отца и братьев и направляюсь прямиком к бару. «Литораль», конечно, немного снобский ресторан, но здесь царит веселая курортная атмосфера и подаются отличные летние коктейли. Особенно «Поцелуй Кентукки» бурбон, лимон, пюре из свежей клубники, капелька кленового сиропа, лед и дурацкий маленький бумажный зонтик сверху.
Но когда я заказываю его, бармен лишь с сожалением качает головой.
Простите, но «Поцелуя Кентукки» нет.
А как насчет клубничного дайкири?
Нет. Мы не можем сделать коктейли с клубникой.
Ваших поставщиков ограбили по пути из Мексики?
Не-а. Он наполняет шейкер льдом и начинает делать кому-то мартини, пока я изучаю коктейльную карту. Только на этой вечеринке. Кажется, у чувака аллергия.
У какого чувака?
У того, который женится.
От любопытства я откладываю карту.
Вот как?
Да, его мать развела целую историю. Запретила всю клубнику. Можно подумать, кто-то тайком подложит ее ему в напиток.
Что ж, может и подложит
Как интересно, говорю я. Пожалуй, возьму тогда один из этих мартини.
Он наливает охлажденную водку в стакан и пододвигает его ко мне.
Вот, держите этот. Сделаю еще один.
Спасибо, говорю я и приветственно поднимаю бокал.
Оставляю бармену пять долларов на чай и ухожу, забавляясь мыслью, что у робота-политика все-таки есть слабое место. Сияющий красный криптонит. Будет чем его подколоть.
Так я думаю, пока не натыкаюсь на Кэллама.
Он и вправду похож на вампира. Худощавый, бледный, в темном костюме, с глазами неестественного голубого цвета. Взгляд одновременно проницательный и презрительный. Нелегко ему, должно быть, казаться обаятельным во время работы. Интересно, Гриффин пытается подражать поведению нормальных людей? Если так, то ему это катастрофически не удается. Все вокруг него болтают и смеются, а мой суженый сжимает свой напиток так, словно хочет его раздавить. У него большие руки и тонкие, длинные пальцы.
При виде меня Кэллам, наконец-то, выдает эмоцию чистую, неподдельную ненависть. Она изливается из него прямо на меня.
Я смело и уверенно подхожу к своему жениху, чтобы дать понять, что ему меня не запугать.
Следи за собой, любовь моя, шепчу я ему. Мы должны праздновать нашу помолвку. Ты выглядишь слишком несчастным.
Аида Галло, шипит он мне в ответ. Рад, что тебе все же известно, как надо одеваться на вечеринки, хоть этот наряд и оставляет желать лучшего.
Я продолжаю улыбаться, чтобы этот мерзавец не понял, что задел меня. Я не отдавала себе отчет в том, насколько он выше меня, пока не встала рядом и это несмотря на идиотские шпильки. Не стоило подходить так близко впрочем, теперь я не собираюсь давать слабину и отступать.
Кроме того, благодаря братьям я привыкла к устрашающим мужчинам. А у Кэллама Гриффина нет ни шрамов, ни выпуклых костяшек, намекающих на то, чем занимаются мои братья. Его руки идеально гладкие. Кэллам всего лишь богатенький сынок, и мне не стоит забывать это.