Он снимает с себя рубашку, и я разглядываю его тело. На плече красуется шрам. И на спине. Везунчик весь в них. Сколько падений и операций у него было?
Откуда столько отметин? мой голос почему-то звучит встревоженно.
Ступени моей смелости.
На голове тоже есть?
Голову стараюсь беречь. Для работы необходима.
Кем ты работаешь? Каскадером? хмыкаю я.
Было подобное. Пару раз выполнял трюки. Друг, который был с нами в клубе, с тех пор в шутку называет Джеки Чаном.
Ты и впрямь безбашенный, выдыхаю я, разглядывая тренированное тело и чувствуя, как волоски на коже опять встают дыбом.
Нужно будет обязательно найти видео его падения и посмотреть.
А ноги?
Боишься, что у меня там протезы?
Не удивлюсь.
Всё, что ниже, рабочее и в отличном состоянии, подмигивает Эрик, прожигая темнотой своих глаз.
Другого ответа я и не ожидала.
Патрик появляется в комнате и кивает Эрику на кушетку. Почти два часа я наблюдаю, как везунчик время от времени корчится от боли, когда игла входит слишком глубоко. Размышляю над его предложением и стрелками, которые он изобразил на листе бумаги. Я совсем не ношу украшений, а этот рисунок похож на изящный браслет. Можно попросить мастера сделать линии тонкими. Но как представлю дискомфорт, когда игла входит в кожу, запал тут же становится меньше. А впрочем Почему бы и нет?
Абстракция в индивидуальной прорисовке, которую Патрик наносит на плечо Эрика, очень красивая. Элементов много, рано говорить о конечной картинке, но даже сейчас работа выглядит впечатляющей.
Нужно будет еще подъехать, как заживет, говорит долговязый. Три или четыре сеанса минимум, чтобы выглядело естественно.
Эрик кивает, поднимается с кушетки и разминает затекшие мышцы. Поворачивается и в течение нескольких секунд изучает мое лицо.
У меня было два с лишним часа, чтобы подумать. И я решилась. К тому же повод действительно стоящий.
Пока везунчик курит у окна, сажусь напротив рыжего парня и протягиваю ему руку.
Боль я переношу сносно, тихо сообщаю, на что он коротко усмехается. Хочу, чтобы конечная картинка выглядела неброско. Вдруг я в стюардессы решу пойти?
Принято. Если надоест, то знаешь, где меня найти. Верну всё в первозданный вид.
Нанесение моего тату на запястье занимает значительно меньше времени. Я умалчиваю, что, пока наблюдала за процессом, мне еще пришла идея рисунка. Возможно, и ее как-нибудь осуществлю, но уже в другом месте и с другим мастером. Не таким серьезным и молчаливым.
В конце Патрик смазывает кожу гелем и объясняет, как ухаживать за татуировкой, пока она не заживет.
Правда нравится? интересуется Эрик, заметив, что я рассматриваю его подарок на свету от лампы.
Пусть для начала заживет, отвечаю я и протягиваю ладонь. А сейчас давай ключи от машины.
Везунчик отрицательно качает головой, а я вспыхиваю от негодования.
Вдох-выдох, лори. Считай до десяти и запоминай: я всегда держу свое слово. Для начала настрою кое-что в электронике и забью в навигаторе адрес ближайшей аптеки. Купим препараты, которые выписал Патрик, а после поедем в гостиницу.
Даже не спросишь, согласна ли я продолжить вечер в твоей компании?
Ты его уже дала. Разве нет? медленно говорит везунчик, щуря глаза. Иначе зачем это всё?
Ничего не отвечаю. Молча иду на выход, чувствуя, как жжет кожу на запястье и как сердце предательски ёкает, когда Эрик протягивает мне ключи от своей машины.
Я беру их, испытывая потрясающие ощущения. Но они тут же смазываются другими, более головокружительными, потому что везунчик прижимает мое неподвижное тело к своей стреле и блокирует, ставя руки по обе стороны от меня на крышу спорткара. Я чувствую его запах. Чуть-чуть мяты, цитруса, алкоголя и табака. Неосознанно провожу кончиком языка по губе. Желание, чтобы он поцеловал, становится сильнее, и его всё сложнее контролировать.
Скажи, что тебе есть восемнадцать, хрипло просит Эрик.
Я неотрывно смотрю на его чувственный рот. Стоит сделать небольшое движение вперед, и наши губы коснутся друг друга. Везунчик медлит, будто его действительно волнует, сколько мне лет, хотя в глазах бушует шторм. Как и я, он уже всё для себя решил, но ждет, когда я подтолкну нас обоих к пропасти и отрежу пути к отступлению.
Больше. Мне двадцать один, выдыхаю и касаюсь губами его рта.
Эрик всё же теряет контроль. Целует напористо, глубоко, долго. Есть в нём что-то дикое, необузданное и притягательное. И этого не спрятать за нарочитой сдержанностью. Везунчик вжимает меня мощью своего тела в машину и обхватывает ладонью за ягодицу, сминая ее до отчетливой боли. Я громко охаю, а он тут же ловит этот звук и снова проталкивает в мой рот язык.
Что я там вещала несколько часов назад про страх и дюжину извращенцев? То был легкий мандраж. А теперь по-настоящему страшно. От силы своих ощущений, когда нахожусь в сомкнутых руках человека, которого совершенно не знаю.
4 глава
На повороте сверни направо, говорит Эрик и, докурив сигарету, закрывает окно.
Там знак. Нельзя, предупреждаю я, бросая быстрый взгляд на невозмутимого везунчика.
Не пойму, он любит свою машину или нет? Я делаю всё, чтобы увидеть зловещий блеск в карих глазах, но в ответ получаю убийственное равнодушие. Хочется стесать бочину его стреле за это. Вон у него какой мастер-умелец из «Вертепа» имеется. Нарисует новое так, что и не отличить потом от родного.
Где ты работаешь? спрашивает везунчик.
Хочешь прикинуть, потяну ли я ремонт твоей машины? Нет, не потяну, досадливо хмыкаю я.
И всё же?
Соврать или сказать правду? Впрочем, никакой разницы. Вряд ли мы ещё с ним когда-либо увидимся.
В госпитале. Санитаркой подрабатываю. Полы мою, утки за больными выношу. Та ещё работёнка. Но помогать людям моё.
Эрик хмурится.
Ну ладно, в частной клинике. И не полы мою, а прохожу стажировку. Но не суть, так как изредка и санитаркой тоже бываю. Остальное время провожу за учебой и работой в ноутбуке. Отец тщательно следит за тем, чтобы я не бездельничала. Ну или по крайней мере создает видимость, что таким образом интересуется моей жизнью.
В меде, что ли, учишься?
Пытаюсь.
Тоже неправда. Я будущий инженер по медицинскому оборудованию. С этого года перевелась на заочное отделение. У меня математический склад ума и с детства интерес к железкам. Еще бы не лениться и развивать способности, как говорит мой отец. А я часто ленюсь, да еще и мотивацию потеряла с этими разговорами о свадьбе с его престарелым партнёром.
Медсестричка, значит?
Угу. А ты?
Распизд*й и наследник огромной империи. Каждый вечер зависаю в клубе и ищу, с кем весело провести время, тут же отвечает Эрик.
Коллекционируешь экзотических зверьков?
Он усмехается.
Паркуйся у обочины, лори. Я пересяду за руль, а то ползем как черепахи. Или ты боишься педаль сломать?
Везунчик меняет маршрут в навигаторе и достает из кармана брюк телефон. Кому-то набирает сообщение, пока я прислушиваюсь к собственным ощущениям.
Зачем нам на автомагистраль? спрашиваю.
Последняя попытка, глазастик. Там сможешь разогнаться аж до шестидесяти. Если хватит смелости, ёрничает он.
Сплошные противоречия, однако. Выбесить его хочу я, а происходит всё с точностью до наоборот. Я люблю скорость. На моем жуке особо не разгонишься, и Пётр иногда дает мне покататься на внедорожнике отца. Но сейчас не хочется куда-либо торопиться, выжимать максимум из порше везунчика. Мне нравится ползти, как черепаха, наслаждаться видом ночного города и своими настоящими эмоциями. Иногда важен сам процесс, а не результат. Хотя и он тоже имеет значение.
Ты в курсе, что людей нельзя изменить, но можно внести сумбур и смуту в их мысли, заставить сомневаться и тем самым совершать ошибочные действия? Я не буду разгоняться до максимума и на автостраду не поеду. Мне нравится ехать по ночному городу. Медленно, подчеркиваю я последнее слово и возвращаю в навигаторе прежний адрес. Ты разрешил сесть за руль, но не было уговора, что я буду подстраиваться под твои ожидания.