Замерзли босые ноги, попыталась нащупать одеяло, но не нашла. Открыла глаза, в комнате было темно, и в ней я была одна, спала поверх застеленной покрывалом кровати. Антона не было. Потрогала его половину кровати, будто он стал невидимкой, и я могла его нащупать. Но, нет. Рука упала на пустое холодное покрывало.
Да куда он сбежал от меня опять? Я встала с намерением вернуть мужчину обратно в кровать. Но и в зале его не обнаружила. Я заглянула в ванну и даже в кладовую, его и там не было. Комната была лишена присутствия другого живого человека. Вернувшись в спальню, взглянула на экран телефона. Час ночи. Отличное время для прогулки, он уже совсем обалдел?
Я набрала его, он не ответил. Пощечина, натуральная, такого еще не было. Я пошла в гардеробную, и с сильным намерением избавить Антона от своего присутствия, прежде чем ему придется просить, достала свой чемодан. Пройдясь по гардеробной, я поняла, что перевезла к Антону уже слишком много всего, и одним чемоданом я не обойдусь, а тащить больше я физически не смогу.
Плевать на одежду решила я и стала собирать то, без чего не обойтись в ближайшее время. Ноутбук, зарядки, блокноты, минимум белья. Зашла в ванную. Свою зубную щетку я решила забрать сразу, мне показалось, это очень важный символ семейной жизни, и теперь он тут был неуместен. Трусы с полотенцесушителя я тоже прихватила, решила не оставлять ему такого подарка напоследок.
Когда я шла по коридору, щелкнул замок, испугав меня до предынфарктного состояния, первым желанием было спрятаться в ванной, словно я не свои вещи собирала, а выносила из квартиры ценности Антона.
Мишель? замер он оглядев меня.
Я проигнорировала и, набравшись решимости, направилась к чемодану, распахнутому посреди спальни. Шлепки ног по паркету за спиной сообщали, что Антон идет следом.
Опять сбегаешь? остановился он в дверях, сложив руки на груди.
Ты же сбегаешь от меня в ночи.
Я была сейчас ядовита, и мне не хотелось сдерживаться. Проще рубить с плеча, не оставляя недомолвок, чтоб обойтись разовым разговором, где будут поставлены все точки над И. Чем меньше разговоров, поводов встречаться и бередить раны, тем скорее заживет.
Я ходил по кафе, искал, где купить кофе.
Нашел? язвительно я кивнула на его пустые руки.
Нет, все ближайшие заведения уже закрыты.
Угу.
Смысла спорить не было, поэтому, уложив последние безделушки, я запечатала чемодан на молнию и потянула его в коридор.
Я еле сдвинула с места свой груз, он оказался необычайно тяжелым, как будто там было спрятано пару трупов и кирпич. Антон всё так же стоял в дверях и не реагировал на мои попытки сдвинуть с места чемодан. Я кряхтела, но ни за что не хотела сдаваться, поэтому из всех потуг дергала неподдающуюся ручку. Когда ситуация стала превращаться в комичную, мне пришлось признать, что пока я ослабевшая, я не смогу дотащить ношу целиком.
Раскрыла молнию, вытащила сумочку, ноутбук, зарядку, щетку и влажные трусы. С охапкой этих самых важных вещей двинулась к двери, нацелившись вернуться сейчас же к себе домой. Стоило мне втиснуться в узкое пространство в двери рядом с Антоном, как он сгреб меня в охапку и стал вытаскивать из рук вещи. Я начала вырываться, но Антон еще сильнее прижал меня одной рукой, выдергивая вещи другой. Ноутбук, МОЙ!!!! ноутбук, был брошен на пол, я услышала треск стекла.
Антон, в ярости зашипела я и попыталась наклониться к остаткам своего рабочего агрегата, но мне не дали.
Антон подхватил меня на руки и, донеся до кровати, на нее же и уложил. Я, как на пружине, села, всё еще рождая яркие картинки проклятий, которые никак не шли с языка. Он дернул меня за ноги, и я опять оказалась в горизонтальном положении. Попробовала его лягнуть и сбросить руки с себя.
Не отпущу, как упрямый ребенок заявил Антон.
Антон, дай встать, опять села я.
На этот раз, дернув меня за ноги, он это сделал вместе с трикотажными брюками, которые, как в руках опытного фокусника, слетели вниз, а со вторым рывком совсем с меня.
Я не успела их подхватить, как опять оказалась лежащая на подушках. Схема не действовала, поэтому я решила использовать другую, перевернувшись, я поползла поперек кровати, пытаясь уползти от Антона, но была придавлена сзади его телом, голых бедер щекоткой коснулись волосатые мужские ноги. Я попыталась встать, выпрямив тело на локтях.
О, только и смогла выдохнуть я, растерянная его действиями и подтолкнула бедра на встречу, рефлекторно.
Да, малышка.
Одно движение, и кружево моих трусов, издав треск, порвалось, а Антон особо не церемонясь, вошел в меня толчком бедер.
Мы застонали, а я, не выдержав, упала вперед. Сразу резко заболели ребра справа, но скользнувший в меня еще глубже Антон, заставил забыть про любые другие чувства.
Подхватив меня под животик, он направлял мои бедра к себе, вколачиваясь и очень быстро доведя моё измученное, истосковавшееся по нему тело к финалу. Вскоре и он содрогнулся и излился мне на ягодицы, еще сильнее подмяв меня под себя.
Прости, прости, зашептал он, целуя меня в шею.
Я заскулила, острая боль в ребрах усилилась после того, как он полностью навалился на меня.
Он привстал и развернул меня, но не отпустил, всё еще зарываясь в волосах, шепча мне извинения.
Какая же ты упрямая, чтобы заставить тебя слушаться, надо заняться с тобой любовью.
Он погладил меня по щеке, вглядываясь в меня красными глазами.
Я не хочу, чтобы ты меня бросала.
Но именно так ты и ведешь себя в последние дни. Смотришь на меня с отвращением, избегаешь со мной любого общения, злишься, уходишь по ночам.
Антон засмеялся, но вдруг стал очень серьезным.
Всё клевета. Пойдем, ополоснемся, он поднялся с меня и помог встать мне.
Я взглянула на остатки трусов на моей талии, кружевные лоскутки тряпкой висели на резинке, под которой остался красный след.
Да, нехорошо вышло, извиняюсь, у меня тоже едет крыша в последние дни.
Тоже? решила уточнить я.
Хорошо, у меня едет крыша, согласен.
Так-то лучше. Я послушно добрела до ванной, затормозив на кухне у мусорного ведра, чтоб отправить туда очередное белье, пострадавшее от рук страшного зверя.
В ванной никаких чудес не случилось, Антон меня раздел и стал мыть, но уже без застилания ванной полотенцами. Я отвернулась от него, видя, что его взгляд утратил игривость и затянулся пеленой льда.
Меня душили слезы, опять. Девиз моей новой жизни поплакать.
Малышка, ты чего? Болит что-то? Он начал оглядывать меня, словно ища какой-то значительный дефект, например отрывающуюся руку.
Ничего у меня не болит, огрызнулась я.
Я вылезла из под душа и схватила полотенце, а Антон схватил меня.
Мишель, ну в чем дело?
Лучше сам мне объясни. Ты где был?
Искал, где купить кофе.
Ночью?
Ну хотел сделать приятное тебе ночью.
Действительно, это единственный способ сделать мне приятно ночью.
Судя по тому, как ты светишься, когда Панов тут, тебе это доставляет большее удовольствие.
К сожалению, да, когда мой парень не берет трубку, отсутствует где-то ночью, я не могу излучать удовольствие.
Я не слышал, потому что, когда уходил, выключил звук телефона, чтоб не разбудить тебя.
Ага, а смотришь ты на меня с отвращением тоже во благо мое?
Нет!
Именно, Антон, ты если и смотришь на меня, то так, я топнула.
Мишель, я просто не могу смириться с тем, что эти ублюдки с тобой сделали.
Ты делаешь еще хуже.
Я не хотел вредить, крикнул он эмоционально.
Не вреди! удалось крикнуть мне в ответ, и мы оба удивились, внезапно прорезавшемуся голосу.
Мне удалось отдернуть руку. Горло начало опять саднить.
Я понимаю, что сейчас не в лучшем виде, но не отталкивай меня или отпусти домой, хотя бы на время.
Антон смотрел на меня очень несчастно, и я только сообразила, что я стою в полотенце, а он голый, с него натекла лужа воды, и возможно, судя по мурашкам на бедрах, он замерз. Мне захотелось его сейчас согреть, даже если он будет против, но он так ничего не ответил, а прикасаться к нему я не решилась. Протянула ему еще одно полотенце и ушла в спальню, пока еще чего лишнего не наговорили друг другу.