Я обречённо посмотрел за купола, если их убрать, то радиация убьёт всех, кроме меня. Но не осталось сил решать этот вопрос. Тело было измотано, и мне хватало сил, только чтобы ходить. Благо, атак больше не последовало. И мы «чудом» остались живы.
Через несколько часов абсолютно все собрались на клочке сохранившегося внешнего двора, буквально двадцать метров до купола, после которого виднелась выжженная остекленевшая пропасть в ночной темноте. Окрестности поблёскивали еле заметным зеленоватым свечением радиации. Перегруженный от внешней радиации барьер реверсного поля журчал, напоминая о нашей уязвимости.
Все, у кого были с собой чёрные одежды, переоделись в траур. В том числе и Элиз, стоявшая рядом со мной, всего в шаге от купола, в метре от смертельной опасности за ним. Люди держали в руках старинные свечи, столько, сколько смогли найти в замке. Я видел слёзы на их лицах. И сам не скрывал траура по всем, кто оставался сегодня за куполом. Что-то мне подсказывало, что землетрясение было вызвано подобными термоядерными ударами по всей планете. Мы не знали, сколько городов выжило, связи с ними не было. Пробуждалось отчаяние.
Больше двухсот дворян со свечами и тысячи слуг выстроились на сотни метров внешнего двора. Пока свечи горели, люди хором пели молитву упокоения душ. Плавно, с горечью. Мы с Элиз не знали её, поэтому стояли молча, из уважения к усопшим, не изображая знатоков. По щеке Элиз покатились горькие слёзы, и мне самому хотелось заплакать. Свеча в руках моей новоиспечённой жены подрагивала. Тысячи, если не миллионы людей на планете, умерли ни за что. Умерли, чтобы превратить мою свадьбу в самые настоящие похороны.
Природа, будто услышав наше горе, стала оплакивать погибших вместе с нами. Внезапно пошёл дождь, прибивая к земле радиоактивную пыль. Но внешний купол не пропускал воду. Так она и струилась над нашими головами, будто планета рыдала горькими слезами.
Глава 4. «Кровавая корона»
Хоть моё тело и ослабло, я не смог уснуть. Накопилось слишком много тревожных мыслей. А, может, мне просто не хотелось снова и снова испытывать боль во снах, которые не прекращались уже много лет. Было сложно признавать даже для самого себя: всё, что я делаю, не из-за моих собственных побуждений, а из-за этой нескончаемой боли. И я уже был готов сделать что угодно, чтобы избавиться от неё.
Элиз выпила успокоительного и только с его помощью смогла заснуть. Жаль, что подобные седативные препараты на меня давно не действовали. А так хотелось быть обычным человеком. Или вернуться в тот мир, где всё было хорошо. В мир, где для моего сознания шли долгие счастливые годы. Без реальных смертей. Без политических игр, лжи и фальши. Но тело не давало даже погрузиться с спасительный сон, хотя я и знал, что во сне приходят кошмары со всей болью невинно убитых.
Выйдя из комнаты, несколько минут вглядывался в знакомое зеленоватое витражное окно в коридоре. И пошёл дальше. В свободных штанах и накинутом на плечи чёрном халате бесцельно бродил по опустевшему замку. Но не я один не спал. На первом этаже башни возле кухни на каменной лавочке сидела дама с высокой причёской в чёрном траурном наряде. Она не переодевалась после похорон. Не замечая меня, женщина смотрела в одну ей видимую точку в прозрачном окне. По щеке дамы стекали горькие слёзы утраты.
Тоже не спится? Я подошёл поближе, чтобы она заметила меня.
Ах, она, наконец, обратила на меня внимание. Да, Ваше Величество. Не спится, она изобразила неестественную улыбку и стала утирать слёзы со щёк.
Вы можете звать меня Маркус. Прошу, не стесняйтесь. Я понимаю вашу боль. Позволите присесть?
Конечно, натянутая улыбка мгновенно сменилась скорбью на её бледном лице.
На вашем корабле был кто-то дорогой вам? Я искренне сопереживал ей.
Да, мой любовник, дама снова заплакала и приложила руку к подрагивающим губам. Я не могу его не оплакать, но решила не тревожить мужа и спустилась сюда.
Соболезную вам. Это невосполнимая утрата.
Браки «ради крови» не отменяли желания любить. Самое сильное желание для всех существ. И подобные связи на стороне, как правило, тщательно скрывались от публики, но одобрялись супругами и их семьями, поэтому дама без утайки рассказала мне про свою любовь.
Ни к чему соболезнования, Маркус. Из-за повышенной радиации корабли долго сюда не спустятся. Сколько мы продержимся? Неделю? Месяц? А потом радиация доберётся до нас через почву, или закончится еда. Мы все умрём, обречённо сообщила собеседница, не скрывая слёз.
Мы не умрём, сказал я и нехорошо улыбнулся. Я могу перенести вас домой хоть сейчас!
Вы не шутите? Дама вмиг успокоилась и недоверчиво посмотрела мне в глаза.
Ни капли. Так вы хотите домой?
Да. Но только с мужем!
Тогда я перемещу всех, кого смогу завтра.
На заплаканном лице показалась искренняя улыбка. Хоть одна радостная новость для дамы, потерявшей самое дорогое, и чуть не потерявшей мужа. Мы говорили ещё недолго, после чего я проводил женщину в её покои.
Утро заставило себя долго ждать. Я то и дело просыпался, задыхаясь. В своём бесконечном сне я оказывался за пределами купола, задыхался от остаточной сероводородной пыли, как обычный человек. Радиация разъедала мою плоть всего за несколько минут, я не мог ей противостоять, умирая и рассыпаясь в прах, а затем просыпаясь. Время бежало с жизнью наперегонки. Мне было известно, что радиация убивает постепенно, но в моём разуме это происходило почти мгновенно. Падая на колени, я кричал от терзающей плоть и душу боли, но всё исчезало в момент пробуждения, оставляя неприятный осадок.
Последний сон сильно отличался от предыдущих. Мне не было больно. Я очутился в той же местности, но без признаков термоядерного взрыва. Уже приготовился снова покрыться волдырями и умереть, но этого не произошло. Я осмотрел свою руку. Незаживающий шрам, искрящийся тьмой, исчез, а кожа и вовсе стала белой, гладкой, ровной, словно и не было всего ужаса, о котором я и вспоминать не мог. Позади меня виднелся родовой замок Де Монтэг, но гораздо меньше нынешнего, без куполов и прочих внешних признаков технического прогресса. Я стоял на холме, а вокруг простирался редкий осенний лес. Деревья сбрасывали жёлто-красные одеяния своих крон, прохладный ветер приятно обдувал лицо и развевал отросшие волосы. Давно я не чувствовал блаженство температуры вокруг. Хотелось насладиться моментом хотя бы во сне. Внезапно возникло ощущение, что за мной наблюдают. Я обернулся. Между двух деревьев раскинулся пламенный портал. Его огонь ласково зазывал, и я поддался.
Портал перенёс меня к реке, но рекой её можно было назвать условно, скорее, это был широкий ручей. И на противоположном берегу меня ждал следующий портал. Я пересёк реку в брод, на моё счастье, в самом глубоком месте вода доходила до пояса. Потом переходил от портала к порталу через леса, деревни и горы, пока они, наконец, не закончились. Я оказался возле крепости из чёрного камня. На километры вокруг ничего не росло, но вдали скрывались вечнозелёные леса. Над заброшенной крепостью кружили огромные чёрные птицы.
В поле зрения не было ни открытого прохода, ни ворот. И в этом сне я вновь оказался обычным человеком и не смог создать энерго-крылья, чтобы взлететь. Решился забираться по стене самостоятельно. Долго и упорно, находя небольшие выбоины и отверстия для пальцев в стыках камней, взбирался наверх. Когда до вершины оставалось полметра, нога соскользнула, а за ней вторая, и я повис. Почувствовав прилив адреналина, чего давно не испытывал, подтянулся, и вернул ногу в прорезь, в которой опознал крошечную бойницу.