Остальным придется подождать до завтра, — настаивал Фриант.
Люцивар поднял правую руку и небрежно почесал подбородок.
Все произошло так быстро, что Деймон даже не заметил движения. В один миг Люцивар почесывал подбородок, а в следующий эйрианский боевой клинок оказался на левом запястье Фрианта.
— Так вот, — любезно продолжил эйрианец. — Вы закончите заполнять контракт сейчас, или я отрежу вам левую руку. Выбирайте.
— Дерьмо, — пробормотала Сюрреаль, на всякий случай придвигаясь ближе к Деймону.
— Вы не имеете права! — всхлипнул Фриант.
Рука Люцивара даже не дрогнула, однако с запястья лорда побежала тоненькая струйка крови.
— Я обо всем сообщу Совету! — взвыл тот. — У вас будут неприятности!
— Возможно, — невозмутимо согласился Люцивар. — Зато ты останешься без левой руки. Если повезет, то больше ты ничего не потеряешь. Если же нет…
Деймон краем глаза уловил движение слева от себя и обернулся в ту сторону. Лорд Мегстром, член Темного Совета, с которым он беседовал в самом начале, замер у другого конца стола.
— Я могу чем-то помочь вам, Князь Яслана? — задыхаясь, спросил старик.
Люцивар поднял взгляд, и Мегстром замер на месте. Его лицо побелело.
— Мать-Ночь, — пробормотал Аарон, — он дошел до убийственной грани!
Деймон не сделал ни одного движения — как и все остальные. Верховного Князя, достигшего этой грани, было невозможно уговорить одуматься или попытаться вразумить. Он сам носил Черный Камень, единственный бывший на ступень темнее Эбеново-серого, которым обладал Люцивар. В лучшем случае умрет Фриант. В худшем — начнется безжалостная резня.
— Лорд Фриант утверждает, что контракты нельзя заполнять после того, как прозвонил колокол, — все с той же обманчивой мягкостью пояснил эйрианец.
— Я уверен, что он просто запутался в правилах, — поспешно произнес Мегстром. — Когда прозвучит последний удар колокола, претендентам дается еще один час, чтобы заполнить бумаги.
Люцивар ничего не ответил, и пожилой лорд, сделав неровный вдох, продолжил:
— Лорд Фриант, похоже, немного нездоров. С вашего позволения, я закончу вместо него заполнять ваши бумаги.
К этому времени пышный белый кружевной манжет рубашки злосчастного лорда пропитался кровью. Из носа текло, и он беззвучно плакал от боли.
По молчаливому кивку Люцивара Мегстром отодвинул бумаги подальше от лужицы крови, образовавшейся на скатерти, и взял ручку, лежавшую неподалеку. Отойдя на другой конец стола, он опустился на стул.
Люцивар поднял левую руку и указал на Деймона:
— Он будет первым.
Мегстром бегло заполнил верхнюю строку, а затем выжидающе взглянул на Деймона. Его лоб усеивали капли пота.
«Двигайся, будь ты проклят, шевели ногами!» — велел он сам себе. На мгновение Деймону показалось, что его тело не собирается повиноваться приказам разума. Когда ноги наконец пришли в движение, ему показалось, что он идет по тонкому потрескивающему льду и один неверный шаг приведет к катастрофе.
— Деймон Сади, — тихо произнес Мегстром, аккуратным, ровным почерком записывая первое имя. — Из Хейлля, верно?
— Да, — отозвался Деймон. Даже для его собственных ушей голос прозвучал слишком хрипло и безжизненно.
Если Мегстром и обратил на это внимание, то не подал виду.
— Когда мы познакомились, вы, кажется, сказали, что носите темный Камень, однако я подзабыл, какой именно.
В день их встречи Деймон сказал, что по Праву рождения получил Красный, однако предпочел не упоминать свою нынешнюю ступень.