Новая одежда непривычно тянет спину, давит на грудь, хотя, как ни смотри, она хороша и мне к лицу. Столько, как сегодня, я в жизни в зеркало не смотрелась. Без ложной скромности я выгляжу не так и плохо, но волнуюсь всё равно.
Раньше я не замечала, какое худое и бледное у меня лицо и как сильно отросли волосы. Эви пришла со служанкой, и они вместе помогли мне их уложить, заколов красивыми заколками из запасов сестры.
Жалею о том, что прежде не интересовалась такими вещами. С заколотыми волосами я выгляжу лучше, чем с привычным лёгким венцом на голове.
Эви предлагает мне завести личную горничную, но я, конечно, отказываюсь. Мне вполне хватает Кэсси, и я более чем счастлива, что он лишь кусок глины, оживлённый магией Флавина. Не хочу ловить на себе взгляды, полные жалости и скрытого или откровенного превосходства здорового человека над больным.
Сегодня Эви в порядке исключения не спорит со мной. Нас ждёт суматошный и утомительный день, и терять время зря не хочется ни мне, ни сестре.
Утренние лихорадочные сборы, новый наряд, запах не по сезону роскошной еды и даже всегда богато украшенный гобеленами тронный зал всё это бесконечно нервирует меня. Бормотание Николаса успокаивает, как и простые чётки, которые я бездумно перебираю.
О, ты здесь!
Мы оборачиваемся на крик вместе. Чувства Николаса так сильны и так противоречивы, что я едва не задыхаюсь из-за них. Но любой мужчина имеет полное право застыть столбом, пронзённый вожделением и сожалением, глядя на такую женщину, как моя сестра, и понимая, что предназначена она не ему.
Эви поражает своим видом. Но не платьем, нет. Она одета скорее скромно в тёмно-зелёную шерсть и шёлк цвета мяты. На голой шее нет украшений, драгоценности вплетёны в косу. Её красота не в наряде, а в глазах, улыбке, в энергии, которая бьёт ключом и затапливает весь зал искрящимся и бурным потоком.
Невольно я улыбаюсь.
Пойдём скорей! Эви подбегает ко мне, не обращая ни малейшего внимания на Николаса. Кэсси, поторапливайся! Вези хозяйку, поехали встречать гостей.
Мои возражения не принимаются. Кэсси стучит глиняными пятками по каменному полу, одно из колёс кресла едва слышно скрипит. В коридоре сестра заботливо завязывает на моей шее пушистый шарф, поправляет закрывающую тело меховую накидку и принимает шубку из рук служанки. И вот уже мы при всём параде оказываемся в центральной части галереи замка.
Гости на подходе. Внутренний двор пока пуст, но я слышу шум копыт, бряцание оружия, переговоры стражников. В стылом воздухе пронзительно звучит рожок сигнальщика.
Ты не замёрзла? спрашивает Эви. Руки все белые, лицо тоже.
Она касается моего лба горячей ладонью, хмурится. Иногда сестра забывает, что я младше всего на три года, а не двадцать, и начинает играть в заботливую мать. Чтобы избавиться от чрезмерной опёки, я честно признаюсь:
От волнения я, кажется, сейчас дотла сгорю. И кресло наконец-то тоже.
Её звонкий смех эхом отражается от стен каменного колодца, когда из арки, расположенной как раз напротив нас, появляется конный отряд. В нём человек двадцать, не меньше, и сначала я теряюсь, не зная, на кого смотреть. Ведь это же не может быть
О боги!
Вороной жеребец вырывается вперёд, гарцует, демонстрируя себя и выбивая копытами искры из камней. Всадник смеётся, широко разводя руки, как если бы конь сам, без спроса, решил покрасоваться. Мужчина огромен, как медведь, и, несомненно, силён. Светлые волосы вьются по плечам. В чёрной коже, лёгкой металлической броне и белых мехах он выглядит сошедшим на землю небесным воином.
Ты видишь? шепчет сестра, сжимая мою руку, и наклоняется через парапет, чтобы во весь голос поприветствовать гостей. Традиционные пожелания срываются с её губ, перемежаемые смешками и улыбками.
Светловолосый гигант отвечает ей со всей любезностью и так же заразительно смеётся. Спешивающиеся с коней воины вторят ему. Собаки лают, кони ржут. Из укрытий во двор выходят стражи и прислуга. Шум нарастает.
Перестань дурачиться, Ронни. Вести себя всем тихо.
Окрик негромок, но даже лошади как будто начинают храпеть вдвое тише. Я поворачиваю голову на властный голос и встречаю направленный прямо на себя тяжёлый взгляд. И если бы я давным-давно не потеряла право стоять на двух ногах, то лишилась бы его сейчас.
Настолько же полный совершенства, как брат, но этот мужчина как будто бы совсем другой, абсолютно, отличающийся от весельчака Ронни, как небо от земли, как масло от воды, как день от ночи, как король от простолюдина. Я смотрю на этого сурового мужчину, и словно дымка заволакивает других людей, скрывая их лица и одежду от моего взгляда. Чётко вижу лишь его одного смотрящего прямо на меня. И это длится, длится, и от недостатка воздуха у меня начинает кружиться голова.
Да, Хорн, говорит избранник Эви, соскакивая с коня и отдавая поводья подбежавшему конюшему. И только тогда я вспоминаю как дышать.
«Его зовут Хорн», бьётся в голове. И этот Хорн, несомненно, обладает всей полнотой власти и над собственным братом, и над своими людьми, и даже замковые стражи я же вижу подчиняются его приказу вести себя потише.
В Ронни больше не видно и тени того шута, которого он так талантливо изображал всего-то миг назад. Шутки и разговоры стихают, и даже собаки лают тише.
Хорн остаётся в седле, рассматривая нас с Эви, нет, именно меня пристальным и властным взглядом.
Одного не могу понять, как Эви могла решить, что такими мужьями будет просто управлять, когда они сами с лёгкостью управятся с кем угодно?
Впервые за много лет я дрожу от страха. В его глазах, стати, тяжёлой и одновременно лёгкой, стремительной поступи я вижу перед собой того, кто не побоится изменить чужую жизнь если посчитает себя вправе.
Сердце бьётся так быстро, и я опускаю глаза.
Хорн. Больше мне не забыть имя твоё.
Глава 9. Путь к тронному залу
~*~*~*~Хорн~*~*~*~
От поездки в столицу, посещения королевского дворца ничего хорошего я не жду. Но, когда дал согласие, поздно идти на попятный.
Весь дорогу Ронни сияет, как медный пятак, вытащенный из грязи и оттёртый до блеска перед отправкой в кошель. В глубине души я не сомневаюсь, что брат ошибается, слишком многого ждёт от встречи с принцессой. Сам не жду ничего. Хорошего, в первую очередь.
Брат называет меня скучным, излишне подозрительным и хохочет каждый раз, когда я прошу его быть хоть немного благоразумным.
Моя Эви ждёт встречи с будущим мужем, так в письме и написала, отвечает Ронни и напоминает: А её сестричка ждёт тебя, брат.
Да, я собственными глазами видел письмо, прочитал его несколько раз от первого до последнего слова. Даже мастику на зуб попробовал в шутку, конечно, когда Ронни, заметив моё недоверие, предложил проверить, не подделана ли печать.
Королевская печать настоящая, а вот принцесса, написавшая скандальное в своей прямоте и откровенности письмо, выглядит подделкой.
Благородные дамы ведут себя иначе. Мой опыт не так велик, но деву строгого воспитания, изысканных манер и благородных мотивов от бойкой на язык базарной торговки я отличу.
Ронни на порядок проще относится к тому, что его выбрали будто жеребца на ярмарке по блестящим глазам, горделивой осанке и крепким ногам. Возможно, ещё чему-то. Но точно не уму, не благородному мечу, не характеру, доброте или верности.
Принцесса Эвелина не имела счастья либо несчастья узнать Ронни поближе. Они с ним танцевали и весело проводили время на свадьбе. Причём на эту самую свадьбу Ронни пришёл с другой симпатичной вдовушкой титулом пониже.
Принцесса Эвелина изъявила желание взять Ронни в мужья. Написала об этом собственноручно в крайне недвусмысленных выражениях.