Мои веки открылись, и перед глазами застыл матово-чёрный потолок с неровными выступами камня. Я лежал в том же месте длинной прихожей, откуда и исчез. Поднялся, слегка пошатываясь, будто вывалился из тяжкого бытия на свободу.
В доме не было окон. Я медленно миновал узкий коридор, пол которого застилал старый серый ковёр и вышел к обеденному помещению, какое в современных планировках объединяется с кухней, как и в доме, где я жил. Со стен смотрели многочисленные мрачные портреты, некоторые из которых висели под углом. Я узнал в тонах серых и тёмных масляных красок родственников Ириды, их всех объединяли глубокие изумрудно-зелёные глаза и нос с горбинкой.
За большим овальным столом, застеленным чёрной, ажурной скатертью, сидело пять человек. И все женщины, хотя на портретах встречались и мужчины преклонного возраста. На меня посмотрели десятки глаз, и молча проводили взглядом, пока я не сел на лавку возле Ириды.
А ночь уже закончилась? шёпотом поинтересовался у неё, чтобы разрушить тишину, нависшую, как стена между нами.
Девушка наклонилась ко мне и тихо ответила:
Ещё нет. Я рассказала всем про тебя.
Женщина, напротив, закашляла, прочищая горло, после чего выдала таким тоном, словно хочет заживо меня сварить:
Кто ты такой?
Меня зовут Морфей, и мы очень признательны вам за пристанище начал я, но старуха не дала договорить.
Это я знаю, но откуда ты взялся, Акронос тебя побери! бабка стукнула кулаком по столу.
Тётя Верма, успокойтесь! Он пришёл со мной, через портал, Ирида громко возразила, отчего у собеседницы от гнева перекосилось лицо.
Но Ирида, милая, обратилась женщина, которую в прошлом сне я чуть не спутал с матерью Ириды, с твоим другом явно что-то не так, иначе зачем его душе метаться между мирами?
А вы знаете, как это исправить? я не дал подруге ответить, нагло втиснувшись в разговор, значимость ответа на вопрос превышала любые правила приличия.
О, нет. Мы лишь души, и знаем об этом мире только то, что позволяет нам Акронос. Но ты можешь отыскать того, кто сможет помочь, мелодично продолжила женщина.
Кого? от нетерпения моё лицо вытянулось.
Одного из ангелов, которые наблюдают за нами.
И где его искать?
Душа не сможет увидеть ангела, пока тот сам того не пожелает.
Я тяжко выдохнул, демонстрируя разочарование. Заметил, как Ирида нервно перебирает пальцами полотенце, лежащее перед ней.
Как заставить этого ангела обратить на себя внимание? после небольшой паузы я смог сформулировать вопрос так, чтобы получить четкий ответ.
Дождись возвращения скелетов, может, вышние тебе и помогут, ответила бабка со зловещей ухмылкой.
Верма права, задумчиво пролепетала женщина. Чтобы тебя увидел ангел, должно произойти что-то нарушающее закон мира мёртвых. Тёмные души нарушают законы, когда их похищают светлые, и ангелы за этим следят.
Тогда почему вчера ангел не пришёл нам на помощь? возмутилась Ирида, встав с лавки.
У них же всего два глаза, ответила незнакомая мне старуха, как две капли воды похожая на Верму, но чутка выше родственницы.
Ладно, если идея не выгорит, то я просто проснусь в мире живых, я не переставал поражаться странностям, что рисует в этом сне моё воображение.
А если нет, то будешь гореть в муках до конца бесконечности, бабка не удержалась, чтобы не подлить бензина в огонь и без того трепещущих нервов.
Я пойду с тобой, решительно заявила Ирида.
Ирида, нет, мы ждали тебя и скучали, женщина в надежде смотрела на мою подругу.
Прости, мама, но у меня осталось незаконченное дело. Я помогу Морфею полноценно вернуться в мир живых, а потом останусь с вами.
От слова «мама» по телу пробежала дрожь. Мы с Иридой были сиротами, не знавшими настоящих родителей, а тут девушка нашла свою семью, настоящую. Она встала, подошла к матери и приобняла её за плечи.
Ты готова рискнуть всем? глаза женщины заблестели, из них готовились вырваться потоки бесконечных слёз.
Ирида, не стоит. Я не хочу подвергать тебя опасности, мне удалось вставить слово в беседу. Я не уберёг тебя в мире живых, и не прощу себе, если не уберегу и здесь, голос дрожал скорее от волнения, чем от страха.
Хранитель точно придёт, если соберётся много скелетов, предложила девочка на вид двенадцати лет, до этого она тихонько сидела с поникшей головой.
Но как их приманить в таком случае? Ирида подхватила идею.
Ирида, останься здесь, прошу, я не унимался, но, похоже, девушку мало интересовала моя забота.
Морфей, я за свою жизнь не сделала ничего стоящего! она впервые повысила на меня голос. Хочу сделать хотя бы после смерти!
Я не нашёл слов ей ответить.
Скелетов манят светлые души. Если мы все выйдем до рассвета, и будем держаться недалеко от дома, то это может сработать, продолжила девочка-подросток.
Воцарилось гробовое молчание, развеиваемое лишь ветром, свистящим в щёлках между каменными плитами стен.
Так, никто никуда не пойдёт! рявкнула бабка и поднялась из-за стола. Мы не будем рисковать ради души не из этого рода, она бесцеремонно ткнула в мою сторону указательным пальцем.
А что мешает Морфею стать частью рода? девочка-подросток разговаривала с противной бабкой на равных. В этом мире возраст души совсем не имел значения, мёртвые оказались равны в умственных способностях.
Тогда он никогда не найдёт настоящую семью, не пройдет истинный путь рода, мать Ириды жалостливо посмотрела на меня.
И плевать! Зачем искать тех, кто отказался от меня?
Все замолкли, и я продолжил:
Мы с вами совсем незнакомы, так что спасибо за идею, но я не буду вас просить мне помогать. Просто, потому что это неоправданный риск.
Молчаливые взгляды скосились в мою сторону.
Бери факел, если пойдешь один, серьёзно заключила девочка, попутно завязывая каштановые волосы в хвост.
Ирида недвусмысленно посмотрела на меня в поисках одобрения. Я не выдержал и кивнул. А в груди проснулось тревожное чувство, я боялся за её жизнь, но не за свою.
У вас есть целый час до рассвета, отмахнулась бабка, поглядывая на стену так, если бы там висели часы.
Верма медленно вышла из-за стола и бодрой походкой скрылась в узком коридоре.
Пойдём? Ирида подошла ко мне, положила руку на плечо.
Когда я вставал, то ощутил, что на плечах висит груз в целую тонну. Тяжело переставляя ноги, направился к выходу. Ещё целый час до рассвета. Целый час, чтобы найти ответы.
Я медленно приоткрыл входную дверь. Ржавые петли глухо заскрипели, а из здания вырвался дневной свет, озаряя наполненную тьмой округу. Ирида вышла за мной, плотно закрыв за собой дверь. Я взял в руки горящий факел, второй забрала Ирида. Морозный ветер заставлял огонь искриться в ночи, сбрасывать пламенные угольки на землю. Мрачный туман перед домом отдавал тусклым зеленоватым свечением, не способным ничего осветить.
Только сейчас я начал верить, что это не сон. Страха не было, но я ощущал себя стоящим в ночном покрове, как в гробу. Слышалась могильная глухота. Хруст костей отдавался по округе хриплым эхом. А эта тьма, таящаяся за светом от факелов, оказалась такой же чёрной, как и в коридоре, соединяющим мир живых и мёртвых, где я провел долгие годы в блуждании. И сейчас появилась хоть и сумрачная, но возможность спастись от мучительных видений и жить полноценной жизнью.
Чтобы не случилось, не выпускай факел, велел я Ириде, когда мы вышли на дорожку у дома. Они не подойдут к свету.
Хорошо, в голосе девушки угадывалась дрожь. Я постараюсь
Опустившись на корточки, я вонзил факел в промёрзлую землю и осмотрелся. Огонь тускло освещал всего метра полтора пространства. На границе света и тьмы угадывались костяные силуэты. Они стояли тихо, выжидая.
Я не был смелым парнем, а вот сумасшедшим на всю голову ещё как. Жестом указав Ириде стоять на месте, сделал шаг в сторону сгущающейся вокруг черноты. Ещё один, и тьма поглотила душу. Я ощутил, как костяные пальцы касаются одежды, волос и лица. Каждая тёмная душа хотела урвать от жертвы кусок посочнее. К горлу подступил ком, но я всё ещё не боялся за свою жизнь.