Шелестов здесь уже был, почти год назад, когда ему зам. по розыску подписал первое в его милицейской практике заявление о пропаже автомобильного колпака с колеса машины сотрудника посольства республики Нигерия. Это был анекдот. Память услужливо восстанавливала события из прошлого
После распределения в 96-е отделение милиции в сентябре, прошёл только месяц, поэтому в группу, т.е. дежурным от уголовного розыска, ни Шелестова, ни Гудкова не ставили, табельного оружия не выдавали, своей земли они ещё не имели, поэтому набирались опыта, помогая операм в их повседневной работе. И вот, в конце октября 1985 года, в понедельник утром, Антона вызвал к себе Русиков.
Значит так! Твой наставник Миша Самойлов с сегодняшнего дня в отпуске, и он у нас больше не работает, его забрал к себе Паша Вяземский, на Петры, в МУР. Он попросил пару недель отдохнуть, затем у него примешь землю и все остальные дела, как положено. У тебя, я знаю, диплом переводчика английского языка, видел справку в твоём личном деле, так что в тему. Гостиница «Южная», кафе «Минутка» рядом, дипкорпус, куча иностранцев и валютные проститутки, теперь это твоя работа и головная боль. А пока, возьми заяву, я тебе её подписал сегодняшним днём. Разбирайся. Конечно, надо было дать тебе ещё пару месяцев поработать с ребятами, чтобы ты понял, что к чему, но не могу. Работы полный завал! Парень ты вдумчивый, голова у тебя варит, думаю, что мне с тобой и с Гудковым повезло. Я и сам, честно говоря, назначен замом только в августе, то бишь, всего два месяца назад. А до этого в ОУР11 работал, у нашего начальника, у Калинова Анатолия Ивановича. Кстати, я тебя помню, ты у нас практику проходил.
Верно, Владимир Николаевич! Проходил!
Ну и ладушки! Заява не заштампована, принимай решение!
Русиков протянул через стол несколько листов бумаги, исписанных мелким убористым почерком и скрепленных обычной канцелярской скрепкой.
Антон встал со стула, подошёл и взял их. Затем вернулся и сел на прежнее место.
Сколько у тебя времени есть, напомни мне, а то я забыл! Русиков слегка по-бычьи наклонил голову и выжидательно уставился на Шелестова.
10 дней.
Всё правильно! Ладно, иди, работай! Ребята и я оказываем тебе доверие, поэтому не стесняйся, спрашивай. Только сначала у них, а потом у меня! Договорились?
Так точно! Разрешите идти?
Русиков посмотрел на Шелестова, помолчал немного и добавил,
Я попросил Порфирьевича и Волченкова с вами провести разъяснительную беседу вне отделения. Поэтому сегодня в 19.00, ты с Гудковым должен быть у «Волчёнка» дома. Сначала ликбез, потом все остальные действия по заяве. Водки много не брать! Я бы сам с вами позанимался, но не могу! Всё! Свободен!
Антон усмехнулся. В голове зазвучал знакомый весёлый мотивчик из репертуара группы «Машина времени», Ты помнишь, как всё начиналось, все было впервые и вот! Да! Всё когда-то начинается.
Шелестов не спеша подошёл к стоявшим на площадке машинам, где тёмно зелёный
«Мерседес-500SEL» cтоял последним в ряду, в самом углу площадки, весь запорошенный снегом. Высоко над ним висела дуга фонаря ночного освещения. Такие фонари были во всех четырёх углах на территории дипкорпуса. Вечером и ночью они горели очень ярко, и было светло как днём. Антон скользнул взглядом по машине убитого, интереса она уже не представляла, поскольку обыскали её ещё вчера, и подошел к самому углу площадки. До ближайшей пятиэтажки было около пятидесяти метров. Середину пространства занимали качели, затем стояла разноцветная детская горка, с которой в снег весело скатывалась стайка негретят в ярко-оранжевых детских комбинезонах, и какая-то большая вращающаяся штуковина с поручнями, отдаленно напоминающая карусель. Немного дальше, и правее располагалась обычная хоккейная площадка. Дальше, влево и вправо были расположены одинаковые пятиэтажные дома грязновато-желтого цвета. Шелестов повернул голову налево, вдоль забора. Взгляд упёрся в стену дипкорпуса.
Нет! Забор очень высокий, кругом светло, площадка всюду просматривается. Много машин на стоянке, кто-то въезжает, кто-то выезжает. Будка с сотрудником ООДП, которые знают всех в лицо, потому что каждый из них здесь дежурит больше двух лет. Личности здесь, прямо скажем, запоминающиеся. Гости проходят строго по пропускам и в присутствии хозяев квартир. Подъезд всего один.
С другой стороны, отсюда не видно будку, а из будки не видно меня.
Антон пошёл вдоль забора к стене дома, где она с ним состыковывалась, затем прошёл вдоль стены. Выглянул из-за угла дома: прямо перед ним стояла будка, до неё было метров тридцать, а до подъезда примерно пятнадцать. Одно из окон будки смотрело в его сторону, и в нём он ясно видел лицо смотревшего на него Валерия Сахарова, сотрудника ООДП.
Нет! Так дело не пойдёт! Вечером, после доклада о проделанной работе на телефонном узле, зайду к Вайс, поделюсь соображениями, а он, может быть, подкинет идею: как, где и кого искать!
Мысленно поздравив себя с этой спасительной идеей, Шелестов засунул руки по глубже в карманы куртки, и пошёл к выходу с территории дипкорпуса.
Лязгнув щеколдой, вышедший сотрудник милиции немного приоткрыл ворота, давая возможность Антону выйти за пределы территории.
Послушай, Валера! Шелестов остановился, взяв Сахарова за рукав чёрного овчинного милицейского тулупа.
Ну, чего тебе! он явно был не в духе.
Я вот час назад иностранку до её машины проводил!
Ну и что? Я видел!
Я знаю, что ты видел! Я хотел спросить: когда ты будешь фиксировать её выезд с территории дипкорпуса, ты укажешь о том, что она вышла из корпуса вместе со мною, и я проводил её до машины?
Конечно! А что, есть проблемы? Сахаров вмиг напрягся и с интересом посмотрел на Антона. Неужто, ты успел по дороге трахнуть журналистку?
Да что вы за народ такой! Я его про одно спрашиваю, а он меня про другое! Да я просто спросил, чтобы знать точно, все ли контакты жильцов вы регистрируете или нет?
А-а! А я думал, что ты за час с ней управился! Сахаров в раз потерял интерес к Шелестову. У нас с этим строго, сам понимаешь, есть инструкции! Так что извини, служба!
Да я ничего, понимаю! Ну, бывай! Антон попрощался с Сахаровым и пошёл к троллейбусной остановке на Ленинском проспекте. До назначенного времени прибытия на Калининский проспект, на телефонный узел, оставался ровно час.
Через 5 минут Шелестов был уже на остановке, а ещё через 3 минуты он ехал в троллейбусе к метро «Университет», удобно устроившись на сиденье сразу за кабиной водителя. Пассажиров было мало, человек десять, они были заняты своими мыслями, и Антон уставился в заиндевевшее от мороза окно, благо, что кто-то до него продышал в инее оконце, и теперь можно было наблюдать за машинами и прохожими, спешащими по своим делам, и другие обыденные картинки из жизни зимней Москвы.
Шелестов прикрыл глаза.
Мероприятие.
Память снова вернула его к событиям почти годовой давности, когда он впервые получил заявление о пропаже колпака с колеса машины дипломата из Нигерии, проживавшего на территории этого самого дипкорпуса. Шелестов улыбнулся. По указанию Русикова, зам. по розыску 96 отделения, на квартиру Волченкова, Антон приехал с Гудковым и Александром Порфирьевичем Парновым для проведения «инструктажа» ровно в 19.00, как было приказано.
Александр Волченков жил на Ленинском проспекте, в доме 70, на четвёртом этаже, где занимал однокомнатную квартиру. Жена с детьми уехала к своим родителям на пару дней, и Саша с удовольствием предоставил свою жилплощадь для проведения разъяснительной беседы среди молодых оперов.
Гудков большим пальцем надавил кнопку звонка и в квартире послышался мелодичный звон. Сразу же щёлкнул замок, дверь распахнулась, и появившийся Волченков в облаке вкусного запаха варёной картошки широким жестом пригласил сыщиков зайти.