У нас будет свидание!!!
Переодевшись в уютную старенькую пижаму, я съела большой кусок булки с маком, запивая молоком. Пройдя в спальню, расправила двуспальную кровать, бывшую раньше маминой, а теперь по праву перешедшую мне. Легла на одеяло и погрузилась в чтение книги, которая оказалась на удивление, очень интересным психологическим триллером. Как разрозненные кусочки пазла, я складывала намёки автора в единую картину, азартно стараясь не запутаться в хитросплетениях сюжетных спиралей. Очнулась лишь когда закрыла последнюю страницу.
На табло электронных часов горели зелёные цифры: 4-45. Чертыхнувшись, я положила книгу на столик и с наслаждением зевнула, радуясь, что у меня есть ещё один выходной. Чувствуя удовлетворение от исполненного дела и радость от чтения хорошей книги, я натянула одеяло и щёлкнула выключателем настенной лампы.
Глава 2
Второй выходной пролетел под знаком любовных мук. После ночных чтений, я проснулась поздно. Долго смотрела в потолок, вспоминая каждый миг вчерашней короткой встречи и сердце снова наполнялось восторгом. После двух моих рабочих дней, у нас будет самое настоящее свидание!
Я представила, как мы с Геной сидим на последнем ряду, как он сжимает мою руку, а потом прикасается своими губами к моим. На этом месте я оборвала приятные мечты и заставила себя подняться. Кинула в стирку грязные вещи, мысленно расписывая план на предстоящий день. Особых дел не предвиделось, поэтому решила перечитать до конца томик Гоголя, освежить память.
Ещё запланировала на вечер новую книгу неизвестного мне писателя. Аннотация была многообещающей. Я предвкушала, как накроюсь пледом и погружусь в атмосферу антиутопии. Лето в этом году выдалось холодным и сырым, и даже сейчас, в июле люди ходили в куртках.
А ещё я надеялась, что вечером заглянет Журбин. Или я к нему зайду. Отдам книгу и закладку. Мне очень сильно хотелось увидеть его милое лицо, перехватить усталую улыбку Повинуясь своим желаниям, я то и дело подходила к двери, привычно прислушивалась к звукам в коридоре. Гены не было видно и слышно.
Ближе к вечеру я стала подходить к своему наблюдательному пункту чаще. Постепенно мной овладело раздражение. Интересно, где Журбин таскается весь день? Моё воображение тут же услужливо нарисовало миловидную блондинку с пухлыми губами и пятым размером груди именно так должна была выглядеть моя соперница. Кожа на лице загорелась от злости. А вдруг, и правда сосед весело проводит свой день с какой-нибудь девицей?!
Так, угомонись, осадила я свою чересчур ретивую фантазию. Вы с Журбиным даже не начали ещё встречаться, а ты уже готова запереть парня дома под бдительным надзором. Так не пойдёт. Надо научиться подавлять чувства собственности и ревности, иначе Гена сбежит.
Вздохнув, я включила в прихожей свет и посмотрела на свое отражение в большом зеркале. Высокая, худая, я никогда не воспринимала эти черты, как достоинства, постоянно невольно сутулилась от смущения. Всё дело в какой-то угловатости, нескладности фигуры. Грудь первого размера дополняла длинный список моих комплексов.
Две вещи, которыми я небезосновательно гордилась: нежная кожа и густые каштановые волосы. В остальном, внешность у меня самая заурядная: небольшие серые глаза, нос, который мог бы быть покороче, тонкие губы. Неужели я могу вызвать у кого-либо желание, страсть? Я вновь ощутила мощный прилив неуверенности в себе. А что, если Журбин решил просто посмеяться над соседкой, хронически больной чтением книг?
Так с ума можно сойти, мысленно остерегла я себя, отворачиваясь от зеркала и щелкая выключателем. Собиралась уйти в комнату, когда услышала звук открывающихся дверей лифта и торопливых шагов вкупе с бряцаньем ключей. Наручные часы показывали без пяти одиннадцать, и я решила, что заходить в такое время не стоит, даже если считаешь соседа практически своим бой френдом. Почистив зубы, я взяла под мышку новую книгу и отправилась в постель, твердо пообещав себе, что прочитаю только двадцать страниц, потому что утром надо бежать на работу.
Погружаясь в чтение, я с обидой подумала, что за весь день Журбин мог бы и позвонить хотя бы раз, узнать, как дела, раз уж решил ухаживать за мной. Тяжело вздохнула. Непросто мне с ним будет.
Очнулась, посмотрела на часы и пришла в ужас, в который раз зарекаясь не читать перед сном. Светящиеся цифры показывали половину третьего ночи. Отложив на тумбу книгу, щёлкнула выключателем лампы и торопливо нырнула под одеяло.
Утром, хмурая и не выспавшаяся, такая же пасмурная, как погода на улице я прибежала в бар.
Привет! пробегая мимо Лейлы, кивнула я.
Народу было немного. Почему-то весь день я не могла избавиться от тягучего тревожного предчувствия. Я сама не могла понять, что так гнетёт меня, но едва заметный запах беды, похожий на свежесть озона, беспокоил всё больше. Я давно обратила внимание: перед тем, как у меня случалась какая-нибудь неприятность, в воздухе, а скорее в моём воображении всегда появлялся этот яркий аромат.
Я металась по бару, иногда подходя к окну и надолго застывая, бездумно глядя на моросящий дождь. Ни обычная болтовня Макса, который пришёл, как обычно к двум часам, ни неуклюжие шутки Ибрагима не могли привести меня в хорошее расположение духа.
Возвращаясь домой вечером, обеспокоенно посмотрела на окна Гены. Оба они были ярко освещены. Решив, что виной всему моя излишняя впечатлительность, я не стала беспокоить соседа.
Уснула, едва коснулась головой подушки. Выматывающее душу предчувствие утомило едва ли не сильнее самой работы.
Я проснулась под утро от женского крика, который раздался далеко внизу. Окно было чуть приоткрыто и звуки снаружи проникали без препятствий. Сквозь сон я слышала истеричные вскрики, кажется, кто-то рыдал. С трудом разлепив веки, я недовольно скосила глаза на часы. Было пять утра. Снова спокойно поспать не получилось, с нарастающим раздражением думала я, поднимаясь с кровати.
Подойдя к балкону, открыла дверь и вышла наружу, зябко поёживаясь от холода. Внизу, в пасмурном полумраке метались две фигурки в ярких дворницких жилетках. Высунувшись в открытое окно балконного остекления, я пристально вгляделась в сумрак и вскрикнула, едва не потеряв равновесие.
Под окнами, лицом вниз лежало распростёртое тело. В той же одежде: толстовке и джинсах, в которых я видела его два дня тому назад, на газоне лежал Журбин Гена. Кажется, я едва не улетела вслед за ним, чудом удержавшись на ногах. Не соображая толком, что делаю, я понеслась на улицу, как была: в пижаме и тапочках. Хаос, поднявшийся изнутри, вынес меня в подъезд подобно урагану. Я забыла про лифт и побежала вниз по лестнице. Велюровые тапочки слетали с ног, словно ожив, своевольно прыгали в стороны. Я подхватывала их, надевала и мчалась дальше, перепрыгивая через несколько ступеней, рискуя сломать себе если не шею, то конечность. В голове билась одна мысль: «Он жив!»
Когда подбежала к телу, столкнулась с дворником-таджиком. Глаза у него были безумные, наверное, как у меня.
Нельзя! Нельзя туда! повторял он, оттесняя меня от тела, Полиция ждём!
Пусти! я вырвалась из цепких рук и опустилась на колени рядом с телом.
Слабая надежда, что это окажется не Гена, тут же испарилась. Это был он, его лицо, повёрнутое в сторону под неестественным углом, было заострено, открытые глаза безразлично смотрели в пространство. На губах запеклась кровь.
Я почувствовала, как меня оттаскивают в сторону крепкие руки.
Нельзя! вновь увидела перед собой хмурое лицо дворника.