В отличии от школьников, которые уже даже не помнят об этом факте! усмехнулся Ганимед.
Чтобы тот захотел издать твои книги в пику Америке? удивилась Елена. Что всё так сложно.
Тогда как, на самом деле, Америка сбросила атомную бомбу на Хиросиму вовсе не для того, чтобы показать им «кто в доме хозяин». Ведь они так и не поняли этого ровно до тех пор, пока Россия не разбила их кантунскую армию в пух и прах! А как раз для того, чтобы одержимые идеями англичан ярчайшие представители Японии перестали втягивать свою страну в войну с Китаем, и навсегда смирить их имперские амбиции.
Выбив Японию из обоймы англичан! кивнул Ганимед.
Чтобы те не смогли уже больше вооружать Японию и угрожать её боевым потенциалом ни Китаю, ни Корее, ни другим соседям, включая Россию, партнера Америки в те благодатные времена. А были бы с тех пор сугубо мирными гражданами. Какими японцы, благодаря Америке, теперь и стали.
Подорвав сбросом маломощной атомной бомбы на Хиросиму все дальнейшие планы англичан! усмехнулся Ганимед.
Если бы. Это удалось прекратить, только отравив Сталина руками его же медиков. Именно из-за того, что тот подливал (войсками) масла в огонь всё той же войны «Севера и Юга», которая была перенесена теперь с территории Америки на территорию Кореи. Воюя друг с другом руками ничего не понимающих в том, чьи интересы они столь исступлённо защищают, корейцев. Разделив, в итоге, Корею сразу же после смерти Сталина на «Северную» и «Южную».
Символично, не правда ли? усмехнулся Ганимед и посмотрел по сторонам: на «северную» Елену и «южную» Креусу.
То есть Америка тогда, по сути, оказала Японии услугу, нанеся упреждающий удар. Если понимать о том, что могло (и уже тогда планировалось англичанами) произойти с её гражданами в дальнейшем. Что неизбежно произошло бы, не подставь Америка Японии своё братское плечо.
То есть раз и навсегда положив с бомбардировщика на Хиросиму конец вечной вражды Японии со всем миром! просиял Ганимед. Запретив той иметь войска и ядерное оружие.
Но почему тогда чиновник тебе поверил? так и не поняла Елена.
Как это почему? удивился Ганеша. Шестьдесят четыре процента граждан проголосовали против развала Советского Союза, но его всё равно развалили. Американские ставленники нарушили данную нам Богом Свободу Выбора! А как говорил апостол Петр: «Вы пытались обмануть Бога?!» Ты помнишь, что он тогда за это с ними сделал?
Нет.
А чиновник, видимо, ещё помнил. И полистав мой «Летучий Корабль» понял, что я не просто верю в Бога, как все, но и общался на Летучем Корабле со всеми ангелами и архангелами, пока Николай Угодник меня по нему водил и подробно рассказывал, как у них там, в Раю, всё устроено. И сказал напоследок, когда я разочарованно спросил Николая Угодника: «Если вы всем отсюда руководите, то что мы делаем там, внизу?» «Как это что? Осуществляете данную вам Богом Свободу Выбора!» Вот чиновник и решил, глядя на мою рясу, что я хочу отомстить тем, кто нарушил Свободу Выбора россиян в лучших традициях Петра!
Так ты что, уже реально бог Ганеша? удивилась Креуса.
Да он развел его, не ясно разве? засмеялся над ней Ганимед. Чтобы тот разрешил издать книги. Просто одев на встречу с ним рясу!
И объятия Елены сами собой разжались, как только она поняла для себя, что про сто тысяч долларов Ганеша тоже ей наврал.
Это надо отметить! усмехнулась она. Небрежно оттолкнула этого афериста от себя и приложилась к бутылке пива. Выпив её до дна, чтобы заглушить разочарование.
Ганеша удивился этому перепаду настроения и легко переключился на Креусу:
Да никого я не разводил, я специально хожу в море, как в мужской монастырь, именно для того чтобы удалиться от мира и начать спокойно практиковать, объяснил он Креусе, которая была чуть тоньше фигурой и лицом, что дополняли едва заметные усики Лизы Болконской, которые он тут же поцеловал.
Это безобразно! возмутилась Креуса, тут же перестав видеть в Ганеше бога.
Не заметив, что он целовал не её, а Лизу, о которой мечтал со школы! Тут же влюбившись в главную героиню Льва Толстого, как и все в классе. Безответно любили молоденькую учительницу по географии.
Безобразное это художественный элемент любой Сказки, объяснил ей Ганеша своё «непристойное» поведение. В школе.
Сказки любого, поправил Ганимед.
Безобразное мы используем для придания себе комических и трагических эффектов, думая нарушить этим гармонию чужой Сказки, по тем или иным причинам чуждой духу нашей.
Но реально разрушаем этим лишь свою Сказку.
Зло ужасно в основном тем, что превращает твою Сказку в былину, пояснил ей Ганеша, подрезая Икару крылья и превращая его обратно в обывателя.
А затем, по мере проникновения в тебя зла твоей озлобленности и лени и в животное! усмехнулся Ганимед.
Каждый твой злой поступок или мысль, взгляд, вздох, жест, не суть важно, создает у тебя установку на зло.
Создает брешь, уточнил Ганимед, через которую в тебя и проникает Зло. И начинает через тебя действовать.
Разрушая все твои Сказки!
Из-за того, что все ошибочные или злые действия есть продукты недопонимания ситуации, они и являются заблуждениями.
Так что грешника не случайно именуют развалиной. Ведь, заблуждаясь, он обречён блуждать по развалинам своих Сказок! усмехнулся Ганеша и снова её поцеловал, развеяв сказочно долгим поцелуем все её заблуждения.
Но увидев, как Андрей Болконский и его «маленькая княгиня» милуются, блуждая по развалинам её сказок о себе, как о недоступной принцессе, Елена тут же снова стала для него столь же прекрасной, как была:
Что ж, я искренне рада, что ты наконец-то нашел себе ту принцессу, которую ты и впишешь в идеальный мир своей Сказки!
Ты хочешь сказать, что способна на большее, чем просто перевод? удивился Ганеша. Тесей реально не врал?
Мои пределы в вышине сложили гимны обо мне! улыбнулась Елена и откровенно клацнула зубами.
И проникшись её волшебной игрой в белку, уже обещавшую погрызть его «орешек», Ганеша моментально оставил Креусу и пошел на абордаж.
Но Елена смогла тут же отбить нападение и не дала ему захватить себя в рабство, отогнав корму своей ладьи от него подальше. Как только тот ущипнул её за зад. Как простую деревенскую девку на ярмарке, торговавшую своими аппетитными булочками. А не крутую нравом скандинавскую принцессу, которой для полноты картины теперь не хватало лишь секиры!
Но Ганеша не стал с ней биться, а тут же вернулся к очарованию Креусы. Ему было всё равно, кто будет являться объектом для нападения его любви. Её низкопробковое положение? Видавшие виды одежды? Голодный, усталый от разочарований взгляд, выпавший в осадок тонкой грусти? Напротив, всё это лишь вспахивало векторное поле активности её любви к нему, подающему надежду погасить в ней все эти сигнальные лампочки. И протягивало пульт управления ею.
Грязно не то, что в сознание входит. А то, что из этого выходит на поле практики, улыбнулся он Креусе.
В сапогах на босу ногу в поисках обмороженной октябрём несчастья капусты запоздалых выводов, усмехнулся над ними Ганимед.
Но стоит лишь вывернуть твою жизненную ситуацию обратно в теорию, как ты, увидев все свои недочеты и исправив соответствующими выводам поступками, тот час начнёшь жить в Сказке. Если же в тебе недостаточно художественной пластики, открой «Мифы и легенды древней Жреции» и выработай свою мифологию поведения. Став для себя Зевсом, жестоко карающим тебя за любой проступок, а для других Гермесом, несущим им благую весть от бога твоей высшей сущности! Постепенно ты станешь настолько совершенной, что откинешь все эти карнавальные маски, включая и маску бога.