Объясни, что такое закусь. Жора, держа в руках банку и рассматривая на ходу ее стенки с густо налипшими на них лавровыми листиками и укропом, с серьезным видом направился к новому ежедневнику, который перед обедом достал из рюкзака и положил на кухонный стол.
Не записывай. Это лишнее, усмехнулась Варвара Сергеевна.
Когда-то мать этого мальчика, помимо всего прочего, имела серьезные проблемы с алкоголем, но в тот последний раз, в Новый год, когда Самоварова ее видела уже беременной, она с этим делом, к счастью, завязала.
Жора быстренько переоделся в джинсовые шорты и майку со Спанч Бобом на груди.
Все вещи мальчика, как успела разглядеть Варвара Сергеевна, были новыми и чистыми.
«Интересно, все это для меня, напоказ?! Или же она действительно заботливая и внимательная мать?» бессильно злясь, не переставала она думать про Регину.
А что у тебя с обувью? кивнув на Жорины отличного качества мокасины, спросила Самоварова. Для здешних мест надо бы купить тебе что-нибудь попроще, вспомнила она о денежной пачке в сумке.
Сейчас! Жора кинулся к разобранному рюкзачку и, открыв внутренний карман, достал оттуда крошечные сланцы. Мама сказала: на случай, если поедем с тобой на дачу.
«И все-то она предусмотрела! Место, доверенность, расписку, деньги Даже про дачу доктора откуда-то проунькала! Потому-то этот чертенок не удивился»
Странно, но Регина невольно начала вызывать даже некоторого рода уважение чувство, которого она, эта чокнутая, шесть лет назад чуть не поломавшая ей жизнь, видит бог, не заслуживала!
Не удивлюсь, если ты скоро достанешь из рюкзака таблетку для бессмертия, вяло пошутила Варвара Сергеевна.
Бессмертие? на лице мальчика читалась напряженная работа мысли. Это когда ты не можешь стать старым, так?
Не совсем, понимая, что случайно затронула слишком сложную для обсуждения даже с крутейшим мудрецом тему, Самоварова кивнула в сторону прихожей. Надевай свои шлепки и пошли в магазин!
* * *
Старый дачный поселок «Дубки» бывшая деревенька, с середины прошлого столетия получившая нынешний статус «садового товарищества», был достаточно большим от его конца, ближе к которому располагался участок доктора, и до начала шлагбаума, на который года три назад наконец скинулись жильцы, было не менее восьмисот метров.
Дома здесь были настолько разношерстными, что по их виду можно было бы изучать разницу в материальном положении живущих в стране людей.
Едва живые деревянные развалюхи с покосившимися крышами и съехавшими набок окнами, часто стоявшие в ухоженных, густых садах с огородами, соседствовали с крепенькими каменными домами в два, а то и в три этажа. А пара домов, за высоким зеленым забором, несмотря на стандартные шесть-восемь соток участки, были площадью не менее четырехсот-пятисот метров.
Жора, то и дело задевая в сланцах пальчиками или пятками за камешки и сучки, с любопытством глазел на дома.
Что, никогда не был в таких местах?
Мы с мамой бывали за городом. В больших красивых домах. Но здесь все не та-ак, разочарованно растягивал слова мальчик. Красивых домов почти нет. И статуй нет, и фонтанов.
Ты, вероятно, бывал в закрытых коттеджных поселках, а это поселок дачный, с трудом подавляя в себе не проходящую злость к Регине, а следом за ней обиду на Аньку и теперь уже и на доктора, сухо пояснила Самоварова. Здесь в основном живут люди простые, не то что там.
Час стоял послеобеденный, ленивый.
Главная, она же единственная, улица поселка была пуста и тиха, только из-за некоторых заборов время от времени раздавался уже по-летнему веселый беззлобный собачий лай. Всякий раз, когда за забором брехала собака, Жора, напрасно силясь скрыть испуг, прижимался к Самоваровой.
Они прошли от дома метров триста, как вдруг увидели, как из леса, находившегося слева от них, вышел какой-то человек.
Сгорбившись и понурив голову, он неторопливо двигался навстречу.
Любому интересно взглянуть на незнакомца в тот момент, когда тот думает, что его никто не видит. Лицо влюбленного, горящего идеей или блаженного всегда будет живо и подвижно в чертах, и, как правило, оно светится тихой улыбкой.
Лицо же злого по натуре или того, которого распирает нерешенная проблема, застынет неприятной маской с заострившимися чертами.
Человек, который шел навстречу Самоваровой и Жоре по параллельной тропинке, разделенной посредине с главной дорогой поселка островками жухлой травы, был настолько погружен в себя, что не желал замечать ничего вокруг.
Седой и давно не стриженный, выше среднего роста, при ходьбе едва, но все же заметно заваливавшийся на левую ногу, он был похож на площадного эмигранта-шансонье, задолжавшего всем, кому только можно.
Одет он был добротно, хотя и небрежно. Выправленная поверх несвежих льняных белых брюк голубая рубашка поло с налипшими на нее хвоей и листвой была помята, словно, подстелив ее под голову, он долго лежал в лесу на земле.
Черты лица, насколько можно было разглядеть на расстоянии, были крупными, правильными и резковатыми, лицо и руки отличала бледность.
Но самое удивительное заключалось в том, что этот немолодой человек (а на вид ему было не меньше шестидесяти) был совершенно бос.
Привыкшая ладить со всеми обитателями поселка, Самоварова решила на сей раз не здороваться иначе ей пришлось бы довольно громко выкрикнуть приветствие, учитывая погруженность в себя почти поравнявшегося с ними и по-прежнему смотревшего под ноги незнакомца.
Из всего дачного поселка она была шапочно знакома только с парочкой ближайших соседей. Приезжая на дачу, они с доктором любили вести уединенную, без хлопот и местных сплетен, жизнь.
Какой он страшный, сказал Жора, когда, поравнявшись с незнакомцем, они прошли немного вперед.
И чем он тебе не нравится? почувствовав что-то необъяснимо нехорошее, спросила мальчика Варвара Сергеевна.
Чем? сдвинув густые бровки, задумался Жора. Тем, что у него нет таблетки для бессмертия! на полном серьезе выпалил он.
Не болтай глупости! Я просто пошутила. Хотела разрядить обстановку.
Нет! желая развить тему, воскликнул мальчик. Он выглядит так, будто уже умер!
Ты где-то видел тех, кто умер? сглотнув, спросила Варвара Сергеевна.
Да, мы с мамой один раз видели, как старый человек умер в парке. Когда мы подошли к нему, он был уже почти мертвый, а потом стал мертвым совсем.
Это как?
Там, в парке, у лавки, стояли люди. Мы шли с мамой по дорожке, и вдруг какая-то женщина подскочила к нам и стала кричать, что нужно вызвать «Скорую», а у нее разрядился телефон. Мама умеет лечить людей, и мы подошли к этому старику, которого раньше иногда там встречали. Мама наклонилась, взяла его за руку, что-то послушала у него внутри, а потом сказала этой женщине и еще одной, которая с ней стояла, что с ним «уже все». Она схватила меня за руку, и мы ушли оттуда очень быстро. Я спросил у мамы, что это значит «уже все», а она сказала, что у того человека смерть давно стояла за спиной и помочь ему было нельзя.
Рассказ мальчика отозвался в спине холодком если доморощенное «врачевательство» Регины оставляло уйму вопросов, то превосходной интуицией она, бесспорно, обладала.
Но этот человек не такой уж и старый. Он, возможно, мой ровесник, хмурилась Варвара Сергеевна.
Ты меня не поняла! всплеснул ручонками Жора. Ты не такая еще старая.
Ты же вчера сказал, что старая.
Да то есть нет, путаясь, силился выразить свою мысль мальчик. Ты старая по сравнению с твоей фотографией. И даже не так!
А как? нетерпеливо ожидала его разъяснения Варвара Сергеевна.
На фотографии у нас дома ты выглядишь Как женщина, которая хочет конфет и хочет танцевать.