Корни припарковался, и Кайя с облегчением выбралась на пустынную улицу.
— Ты как? — спросил Корни.
Кайя мотнула головой и склонилась над сточной канавкой в приступе тошноты. Люти-лу, которая едва не свалилась на землю с ее плеча, вцепилась ей в шею обеими руками.
— Погано, — выдохнула Кайя. — Только не разберу, то ли от похмелья, то ли от двухчасовой езды в железной коробке.
«Все, что мне нужно, — только ты!»
— Можешь идти? — спросил Корни.
— Что? А, ну да.
Кайя вздохнула и спрятала руки в карманы красного клетчатого пальто. Мир вокруг тормозил, как при замедленной съемке. Девушка не могла сосредоточиться ни на чем, кроме привкуса железа во рту и мыслей о Ройбене.
«Моя любовь к тебе — это слабость!»
— Эй! — Корни тронул ее за плечо. — Какой адрес?
Кайя подняла руку, взглянула на номер, написанный на тыльной стороне ладони, и указала на многоквартирный дом. Теперь мать платила за квартиру в два раза больше, чем три месяца назад, когда они с Кайей жили в Филадельфии. Потом Эллен пообещала дочери, что будет ездить на работу в город из Нью-Джерси. Так она и делала до первой крупной ссоры с бабушкой. Все как всегда. Но на этот раз Эллен переехала в город одна, а Кайя осталась.
Они поднялись на крыльцо, и девушка нажала на кнопку домофона. Зажужжал зуммер, дверь со щелчком открылась. Кайя вошла в парадную, Корни за ней.
Дверь квартиры Эллен была обита тем же грязным шпоном под клен, как и все прочие на восемнадцатом этаже. Под глазком висела пластмассовая позолоченная девятка. Когда Кайя постучала, она закачалась на одном гвозде.
Эллен открыла дверь. Она была в черном джемпере грубой вязки и джинсах, волосы и тонкие брови выкрашены красной хной.
— Малышка!
Эллен схватила дочь в объятия и закачалась туда-сюда, как номер на ее двери.
— Как же я по тебе соскучилась!
— И я!
Кайя приникла к материнскому плечу, чувствуя радость вперемешку с виной. Что сделала бы Эллен, если бы узнала, что ее дочь — не человек? Заорала бы, конечно. Что еще можно сделать в такой ситуации?
Эллен взглянула поверх плеча дочери и увидела Корни.
— И Корнелиус тут. Спасибо, что привез ее ко мне. Заходи, будь как дома. Пива?
— Нет, спасибо, миссис Фирш, — ответил Корни, занося в комнату свой спортивный рюкзак и сумку Кайи.
Квартира была маленькая и вся белая. Почти всю комнату занимала двуспальная кровать, накрытая пледом. Рядом на стуле сидел незнакомый Кайе мужчина и настраивал бас-гитару.
— Это Трент, — представила его Эллен.
Мужчина поднялся, открыл чехол и аккуратно положил туда гитару. Он выглядел так же, как и большинство парней Эллен, был длинноволосым и небритым, но, в отличие от прочих, его шевелюру уже тронула седина.
— Мне пора. Увидимся в клубе.
Он искоса взглянул на Кайю и Корни.
— Приятно познакомиться.
Эллен присела на край кухонной столешницы и взяла с тарелки недокуренную сигарету. Ворот ее джемпера сполз с плеча. Кайя уставилась на мать, пытаясь найти в ней сходство с маленьким подменышем, которого видела однажды при Летнем дворе, той самой девочкой, чью жизнь она забрала себе.