Пожалуй.
Потому нам всем требуется следовать указаниям доктора, причём бессознательно. А пока мы, с позволения сказать, пребываем в детстве, доктор за нами наблюдает. Делает какие-то свои пометки. Смотрит на наши повадки, реакции. Он думает, что сможет нас всех таким образом излечить.
Джеффри Томпсон в задумчивости вытянул губы трубочкой.
Бульденеж поглядел на него с умилением, точно дед на внука.
Всё ещё не поняли?
Томпсон покачал головой:
Суть я, кажется, уловил, но мне всё ещё неясны практические методы лечения
Лечение для каждого имеет свой подход, продолжал Бульденеж. Но в основе каждого лечения лежит наш общий недуг наше детство. Запомните: все дороги ведут в детство!
Постараюсь запомнить, кивнул мужчина.
А грамотных специалистов, таких как доктор Джейкобс, крайне мало. Сейчас как ведь: болит душа значит, лоботомия! Сразу берут железо и копаются в черепе в поисках камней глупости Но, право, нельзя же из всех растения делать! Иначе мир станет похожим на эту комнату. Представьте: будем с вами висеть в горшках и выделять фитонциды!
Томпсон вежливо хмыкнул.
Бульденеж отсмеялся вперемешку с кашлем и сказал:
На самом деле доктор ищет способ вылечить свою сестру Урсулу. Уж кто-кто, а она больна на все свои головы. У этой малютки множество личностей. Дрессировщица тигров, маленькая девочка, взволнованная вдова, опаздывающая на поезд
Даже так? удивился Томпсон.
Ещё была увядающая актриса, она мне, кстати, больше всего нравилась. Было в ней что-то такое по-человечески жалкое, ничтожное У меня к ней было сильное чувство сострадания. Надеюсь, она не покончила с собой
А что, такое может случиться?
Ну да, каждая личность может вернуться в её тело вновь. Но я слышал, как доктор говорил Барбаре, что актриса может умереть. Она самая ранимая и неуравновешенная из всех. И что запросто может наложить на себя руки.
Ух ты! только и нашёл что сказать Джеффри Томпсон.
Доктор потому и клинику эту учудил, чтоб поэкспериментировать над добровольцами с разного рода недугами. Даже пациентов пытался набрать по объявлению в газете. «Излечивание душевных травм по экспериментальной методике». Думал, после войны отбоя от желающих не будет. А по той заметке только одна семья откликнулась, та, что парнишку своего сюда из Эдинбурга отправила. Остальные, включая меня, уж как-то сами поднабрались. Прямо как вы.
Томпсон понимал, о чём речь.
Теперь у доктора есть пять морских свинок для опытов, включая вас и саму Урсулу. Пять случаев душевных травм, разобрав которые, доктор надеется отыскать универсальную вакцину от отклонений в мозгу. И зная наперёд ваши мысли, скажу: я тоже считаю это чистой воды безумием.
Не верите в методы доктора?
Ну это слишком категорично. Знаете ведь, братья Монгольфье тоже не сразу поняли, чем свой шар наполнять.
И всё же почему вы здесь?
Молодой человек! У меня нет денег, нет собственной крыши. Мне триста лет. Я, как говорится, конченый человек. Куда податься? Дома престарелых переполнены, а для госпиталей я ещё слишком похожу на живого. И в услужении старые заплесневелые поленья вроде меня никому не нужны.
Старик чихнул и вытер дрожащими, покрывшимися от воды морщинками пальцами нос.
О, бедность, бедность! Как унижает сердце нам она он чихнул ещё раз.
Здесь сквозит
Бульденеж как не слышал. Отчихался и продолжил сыпать словами:
Здесь за мной ухаживают. Так что я готов быть ребёнком до последнего часа, если взамен мне дадут кров. Мой час близок. Не забывайте: у меня пуля в голове! Из-за неё теперь трясутся руки, как только их поднимаю. Вот, глядите. Рисовать уже не могу. А значит, и зарабатывать. Ничего не умею больше. А вы чем зарабатываете?
Я военный инженер.
А конкретнее?
Сапёр, сказал Томпсон уже тише.
Бульденеж вытянул физиономию.
Боже правый! И пришли с утёса прыгать? Да вы же счастливчик! Гляньте: руки-ноги целы! Кощунство, скажу я вам! Даже если в бога не верите. Перед собой не стыдно?
Томпсон пожал плечами.
Сколько вы этим делом занимаетесь?
С семнадцати лет.
Старик похлопал Томпсона по плечу мокрой рукой.
Вы счастливчик, мой дорогой! Я хоть и всего два года, но тоже по краю хожу. Так что знаю, о чём говорю. Мы с вами богом целованы. И вот что, он постучал пальцем по голове. Эта пуля лишь доказательство, что нас, изгоев, непросто истребить. Мне не суждено сойти в землю от неё. Как и вам от снаряда. В Соммердине у доктора был пациент, сын фермера, ему как-то не повезло с вилами, насадился почти до сердца. Доктор спас ему жизнь. Представляете? На волоске от смерти!.. Что с вами?
Просто вспомнил. О волках.
Ну-ка, поподробнее!
Подумалось, что меня даже волки не захотели сожрать. Ни одной твари не встретил, а шёл всю ночь. Правда, тогда я ещё не знал
Что в деревню пришли волки? А! Бульденеж возбуждённо закивал. Теперь это их территория. Соммердин высох, как обмелевшая речушка. Мужчины повымерли, женщины поразъехались в города на заработки. Хотя зеваки всего раз говорили про волков с той поры, людям страха хватило, чтоб больше не соваться в эти края.
Старик обратил к Томпсону пристальный взгляд.
Так что ночью тут небезопасно. Волки лучше всякой колючей проволоки, скажу я вам.
Джеффри Томпсон сглотнул.
2
Значит, вы не больны? Притворяетесь ради иждивения?
Бульденеж бурно зажестикулировал.
Я больной на всю голову, молодой человек! Ну посудите. Во-первых, я стар. Во-вторых художник, который ничего не рисует. В-третьих, совсем одинок. Вам этого мало?
Томпсон ухмыльнулся.
Доктору, вероятно, этого хватает.
Верно, Бульденеж вздохнул, переменился в лице. На самом деле всё куда проще: на мне испытывают все новые лекарства.
И добавил совсем тихо:
Нелицензированные. Экспериментальные.
Вы не боитесь?
А чего бояться? Помните, я наполовину мёртв.
Джеффри Томпсон с пониманием кивнул, потому как ощущал нечто схожее. Здесь он впервые за последние часы позволил телу расслабиться, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
Поразмыслив, сказал:
Значит, следуя логике доктора, если я намереваюсь покончить с собой, то я душевнобольной?
Вы больны не больше моего, махнул рукой Бульденеж. Просто вы переступили черту. Черту нормальности. Границу, за которую в быту не ступают. А вы ступили, высунули ногу. И теперь доктор будет обследовать вашу ногу со всех сторон, искать причины такого поведения.
Ну хорошо. Вы говорите, его методика копаться в детстве. А что, если я помутился разумом на недавней войне, а до этого был совершенно нормальным? Тогда такой метод ко мне не подходит.
Это вы так думаете, что были нормальным! возразил Бульденеж. В действительности никто на целом свете не скажет вам со стопроцентной точностью, когда именно у вас стало не в порядке с головой. Однако доктор Джейкобс считает, что в детстве вы были максимально нормальным. Это потом окружающий мир потихоньку засовывает ручищи в вашу светлую головку и начинает там ворошить. Закладывать в вас, понимаете?
Томпсон сделал вид, что понимает.
Затем путать, переставлять местами всё то, что уже вложил. Руки у мира длинные, свирепые, а бывает, что и короткие, хилые. От некоторых несёт дерьмом, некоторые благоухают ладаном. Но влияют все одинаково. Сад, школа, церковная школа, колледж, военная служба, книги, фильмы, газетные заголовки Но всё закладывалось ещё с детства. Там корень зла.
Мужчина удивился.
Зла? Почему именно
Их прервал неизвестный предмет, влетевший в воду, словно снаряд.
Бульденеж вскрикнул, подскочил на ноги. Томпсон его окатило с головы до ног резко встал, тут же поскользнулся и грохнулся на плитку. Из глаз посыпались искры.
Мой дорогой! Вы живы?
Томпсон схватился за ушибленную голову.