Древо росло, и Нира чувствовала, как силы ее постепенно тают и все больше слабеет тело. Колькольцы в воздухе звенели, но не мелодично, а надрывно, грозно. Кровь гулко билась в ушах, и кончики пальцев уже заметно подрагивали.
Но все когда-нибудь кончается. Когда меридане показалось, что она вот-вот упадет в обморок, на лестнице внизу послышались шаги и появившийся на площадке Рьятен привычно подхватил потоки. Восполнив силы и пожелав благого присутствия, Нира вздохнула глубоко и накинула на голову капюшон. Настало время идти во дворец.
На душе было непривычно пусто. В голове не бродило ни единой мысли. Волнение ушло, сменившись неприятным, непривычным для нее отупением.
«Говорят, есть такие страны, где подданные не боятся своих владык», подумала она, спускаясь вниз.
Ей, магичке, трудно было представить подобное. Конечно, не все пугались Джараака до дрожи, но не было тех, у кого бы мысли о нем не вызывали опаску.
Ниралуа прошла через сад и вышла за ажурную ограду. Если пройти до конца улицы, а затем пересечь площадь, то она скоро окажется у цели.
«Интересно, размышляла она, меня там ждут?»
И тут же сама ответила на собственный вопрос:
Должно быть, да.
Она шла, гордо расправив плечи и глядя в пустоту прямо перед собой, а мимо спешили по своим делам другие маги, природные и некроманты. И никто, конечно же, не обращал на окружающих никакого внимания. На Фатраине чрезмерное любопытство было не принято.
Все те же улицы, исхоженные многократно, знакомые до каждого камешка, до последней травинки. Однако теперь они отчего-то казались ей незнакомыми и чужими.
Украшенный вычурной, витиеватой лепниной дворец возвышался впереди, сверкая позолотой, и Ниралуа, остановившись около фонтана, против воли залюбовалась им.
Ее заметили. Охрана поспешно распахнула ворота, и меридана решительно преодолела оставшуюся часть пути.
Владыка спрашивал о тебе, госпожа, сообщил один из стражей, и она, кивнув, переступила порог.
Сердце бешено колотилось, норовя вырваться из тесных объятий грудной клетки на волю, и ей приходилось прикладывать значительное усилие, чтобы оставаться хотя бы внешне хладнокровной.
Навстречу гостье вышел согбенный временем пожилой маг и сделал приглашающий жест:
Прошу за мной.
Да, конечно, ответила Нира.
И они направились во дворец. При других обстоятельствах она, вероятно, залюбовалась бы им. Тяжелые портьеры из драгоценных восточных тканей, изящные банкетки, столики и золото, золото, золото со всех сторон. Нет, все-таки вряд ли она смогла бы к подобной обстановке привыкнуть. От столь кичливой роскоши могли получать удовольствие лишь одни некроманты.
Нира вздрогнула и поспешила отогнать крамольную мысль. Ведь повелитель некромант, а это значит, что ей надлежит его уважать. Ибо кто знает, на что он способен. Быть может, нашел способ заглядывать в мысли.
«Хотя все же вряд ли», ответила она сама себе.
Они поднялись по узкой витой лестнице, и в уши мериданы ударили монотонные звуки незнакомой, надрывной музыки. Они ввинчивалась через уши прямо в мозг, давили на сердце, и Нира даже головой тряхнула, желая отогнать наваждение.
Ее провожатый распахнул очередную дверь и молча отошел в сторону.
«Покои Джараака», поняла она и, закрыв глаза, сделала еще один, последний, шаг.
Дверь за спиной закрылась, отрезая ее от внешнего мира. Повисла гнетущая, непроницаемая, словно предрассветный туман, тишина.
Свет одинокой свечи был столь скуден, что поначалу Нира ничего не смогла разглядеть. Однако вскоре она различила бордовую с золотом обивку стен, стол из красного дерева с тяжелым хрустальным шаром и серебряным ножом, несколько мягких кресел, узкое ложе.
Увидев расстеленную, уже полностью готовую кровать, она побледнела и жадно ухватила ртом воздух. Так значит, она все-таки не ошиблась! И что ей делать теперь?
Однако додумать Ниралуа не успела. Портьера в дальнем конце комнаты отодвинулась, и магистр тихим, неторопливым шагом вошел в покои. Ему ведь некуда было спешить.
«Словно тигр перед прыжком», отметила она.
Глаза его загорелись алчным, хищным блеском.
Пришла все-таки, прошептал он, и на губах его зазмеилась едва заметная, однако явно циничная усмешка.
Да, односложно ответила меридана и вновь замерла, словно статуя в парадном зале.
Джараак был одет в небрежно подпоясанный парчовый халат, оставлявший открытой худую грудь. Он подошел вплотную и, оглядев ее нарочито изучающим взглядом, протянул руку и, резким движением задрав полу ее мантии, провел холодной ладонью по бедру. Ниралуа вздрогнула и еще сильнее сжалась. Джараак рассмеялся:
Хороша. Ты подходишь мне. Сильна, непокорна Все именно так, как я люблю. Присядем пока, выпьем чая.
Он сделал приглашающий жест, и Нира заметила на низком круглом столике рядом с кроватью две крохотные фарфоровые чашечки.
Хорошо, через силу проговорила она и, присев на край кровати, взяла подрагивающей рукой ближайшую из них.
Джараак вновь хмыкнул и забрал вторую.
Привкус напитка показался Нире немного странным. Он словно горчил.
«Что это значит? мелькнула испуганная мысль. Туда добавили каких-то трав?»
Она попробовала определить, чем именно ее напоили, но тут вновь заговорил магистр:
Тебе же будет лучше, если не станешь сопротивляться. Я все равно возьму то, что мне нужно, а вот ты, если вздумаешь упрямиться, можешь и пострадать.
Что? переспросила она, силясь сосредоточиться на словах. О чем вы?
Увидишь.
Джараак забрал из ее пальцев чашку, и меридана почувствовала, что голова начинает кружиться, а тело слабеет и становится каким-то безвольным. Она попыталась встать, но вместо этого просто рухнула обратно, будто мешок с мукой. Магистр подошел и уверенно закинул ее ноги на постель. Мантия задралась, обнажив нежную кожу.
Вот так, вкрадчиво прошептал он и резким движением скинул халат.
Хотя тело ей больше не повиновалось, однако разум работал на удивление четко, и теперь он забился в ужасе от осознания, что именно через несколько мгновений должно произойти.
Джараак подошел к столу и взял нож. Только сейчас Ниралуа смогла разглядеть на лезвии ритуальные руны.
«Неужели он собирается меня убить? Круг Силы не оставит смерть мага без наказания!»
Но магистра, должно быть, подобные перспективы ничуть не смущали. Он положил оружие рядом с подушкой и, оглядев беспомощную чародейку, присел рядом и погладил ее по внутренней стороне бедра.
Если бы она могла, то непременно бы закричала, но голос тоже ей не повиновался. Магистр решительно расстегнул мантию Ниры и рывком стащил нижнее платье.
Вот так, прошептал он, раздвигая пошире ее бедра.
Меридана принялась гадать, как быстро ее убьют. Ей приходилось прежде слышать о ритуалах некромантов, но никогда она не пыталась изучать оный в подробностях. Зачем, если дело касалось всего лишь людей? Кто мог знать, что однажды Джараак решит употребить его против волшебницы? Кому могло прийти подобное в голову?
А тот повозился немного, устраиваясь поудобнее, помял ее грудь, оставив, должно быть, синяки, и резко вошел.
Ни разу за всю жизнь не приходилось испытывать ей такой дикой боли. Она не была боевым магом, не владела приемами нападения или защиты, да и чем бы ей помогли теперь такие умения, в ее беспомощном состоянии? Но и плоть при этом не была приучена терпеть страдания.
Которые с каждым мгновением все усиливались. Ниралуа молча отсчитывала минуты, каждая из которых все больше приближала ее к неизбежному концу. Магистр пыхтел, и душа Ниры вздрагивала от отвращения. Казалось еще одно движение, и ее просто-напросто вырвет.