Ричи позвонил, по-военному чётко доложил о прибытии. Я услышал свою фамилию. После этого мы ещё немного подождали и, уже с сопровождающим, вышедшим нам навстречу, двинулись в офис. Я шёл в окружении бравых американцев-военных, составляющих замечательный эскорт. На сердце как-то стало вдохновительно, хотя неопределённость не позволяла полностью расслабиться. Но по всему было видно, что это совершенно не походило на арест, и поведение моих провожатых не предваряло какого-либо насилия.
Патрик успел сообщить мне, что мы идём на встречу с генералом Петерсоном, возглавляющим особый комитет. Какой я не расслышал. Но успел понять, что этот Петерсон важная шишка и представляет администрацию Президента Америки. Нет, сейчас я могу вместе с вами улыбнуться, рассказывая эту историю. А тогда всё было всерьёз и надолго, как любила шутить одна моя знакомая.
Глава 3
Зал ожидания пассажиров, где мне неоднократно приходилось бывать ранее, на этот раз предстал преобразованным в своеобразный оперативный штаб. От его респектабельной обстановки не осталось и следа. Столы были сдвинуты на середину, и за ними восседали военные с ноутбуками. Прямо напротив стола громадные телеэкраны транслировали изображения. Причём, если на одном из них легко угадывался знакомый образ Овального кабинета Белого Дома, то на другом застыло изображение каких-то домов. На третьем, похоже, был представлен какой-то военный командный пункт. «Пентагон, что ли?» мелькнула мысль. Моё переселение в обстановку, близкой к ведению военных действий, казалось абсолютной нелепостью. Но ничего не оставалось, как покориться ситуации и выжидать, надеясь, что рано или поздно всё вернётся на свои места.
Во главе стола громко разговаривал по телефону генерал, несложно было увидеть, что он-то и есть здесь главный. Несмотря на некоторый хаос и суету вокруг, сам он пребывал в особой атмосфере, создаваемой опытными начальниками, привыкшими к подчинению других. За спиной генерала застыл какой-то военный с распахнутой папкой в руках. Он терпеливо ждал окончания разговора генерала.
На экране с изображением Овального кабинета появился Президент:
Генерал Петерсон! обратился он.
Генерал тотчас прервал телефонный разговор и встал. Его реакция была почтительной, но не более того:
Господин Президент!
Что нового на этот момент? Удалось выяснить намерения? Насколько ситуация представляется опасной для Соединённых Штатов Америки? Необходимо ли приводить войска в полную готовность?
Неизвестные ведут себя пассивно, и кроме письма, переданного нам, больше никаких дополнительных контактов. Военных ресурсов в районе вполне достаточно, самолёты готовы к немедленному вылету по нашему сигналу. Со своей стороны замечу, что нет необходимости в дополнительных мерах безопасности. По крайней мере, на текущий момент. Мы по-прежнему не можем подойти к объекту ближе из-за выставленной ими системы энергетической защиты неизвестного для нас свойства.
Удалось ли найти человека?
Да. Сотрудники только что доставили его к нам.
Хорошо! Прошу немедленно докладывать мне о новостях.
Президент вышел из зоны действия телекамер.
Мне показалось, что в качестве «человека» Президенту Америки докладывали именно обо мне. Возможно ли? Недоумению моему не было предела.
Ричи с Патриком проводили меня к генералу:
Владимир Симонов доставлен, это он! Ричи чуть подтолкнул меня в спину, и я оказался точно напротив главного координатора ситуации.
Петерсон! генерал протянул руку для рукопожатия.
Симонов, представился я, отвечая.
Пожатие было сильным. Вблизи можно было лучше разглядеть моего собеседника. Генералу было лет пятьдесят: начисто выбритая голова, длинные руки, широкие ладони, абсолютное отсутствие живота, бравый подтянутый вид указывали на военного сложной судьбы. В нём самым удивительным образом просматривалась некабинетная школа жизни. Генерал явно понюхал пороха на своём веку и немало. Это считывалось и по его разговору с главнокомандующим страны, и по тому, с каким нескрываемым уважением к нему обращались подчинённые.
Вам объяснили цель визита к нам? поинтересовался он.
К сожалению, нет. Простите, но вынужден пребывать в полном недоумении.
Хорошо, я всё сейчас объясню. Присаживайтесь, пожалуйста. Кофе?
Я кивнул:
Спасибо. Чем могу быть полезен?
Внимание, полная тишина! обратился генерал к присутствующим в зале военным.
Я краем зрения увидел включение телекамер: загорелся красный огонёк на панелях. Моё изображение появилось крупным планом на одном из мониторов.
Генерал спрашивал, Патрик переводил, я мучился вопросом реальности происходящего:
Получали ли вы в последние дни какую-либо почту непонятного содержания?
Нет, ничего необычного.
Может, были e-mail?
Да нет, у меня не так много адресатов, и в основном ученики. Много было вчера поздравлений на Facebook1 с Днём рождения. А больше ничего необыкновенного.
Хорошо. Вы сказали «ученики» Это кто? Чему вы их обучаете?
Я писатель, и в течение длительного времени разрабатываю философию связи материальной составляющей человека с его божественной сутью. В таких исследованиях помогают ученики, которые вместе со мной исследуют себя.
В чём суть подобных исследований? Публиковались ли результаты ваших изысканий? Где живут ваши ученики?
Мои ученики в основном в Москве и в Киеве. Работа началась задолго до переезда в Америку. Это кропотливые исследования, и о них мало что можно сказать, да и преждевременно, потому что они продолжаются каждое мгновение, даже сейчас.
Генерал чуть поморщился, но тотчас овладел собой, пытаясь демонстрировать доброжелательность и открытость. Я понимал, что ему необходимо узнать от меня что-то, но пока мог только догадываться о важности процессов, перевернувших многое с ног на голову для Петерсона. Однако чем я мог ему быть полезным здесь и сейчас оставалось загадкой.
Публиковались ли результаты ваших исследований где-либо? Несут ли они ту или иную опасность для мира?
Я невольно улыбнулся:
Абсолютно нет, наоборот. Мне как писателю и философу интересно: откуда, как и куда идёт наша человеческая эволюция. Содержание моих романов и книг естественно связано с нашими исследованиями.
Существуют ли переводы ваших книг на английский язык?
Нет, только мечтаю об этом.
Могли бы вы передать нам экземпляры?
Конечно.
Спасибо. Продолжим Но прежде мне необходимо, чтобы вы подписали обязательства о неразглашении тайны нашего разговора. Готовы?
Я кивнул. А что мне оставалось в этой ситуации. Тем более я был заинтригован настолько, что самому не терпелось узнать детали причин, следствием которых было моё присутствие в столь высоком собрании людей, выглядящих крайне озабоченными чем-то.
Мне поднесли какие-то бумаги, Патрик в двух словах объяснил содержание, чем мне неслыханно помог, ибо изучать вручённый мне талмуд не было никакого желания. После того как я подписал документ об обязательствах под угрозой уголовного наказания не передавать никому суть разговора и любую полученную информацию, разговор продолжился:
Владимир, вы совсем недавно сменили адрес проживания, так? Хорошо. Кому вы успели сообщить новые координаты?
Банкам, компаниям AT@T, Spektrum
А кто из ваших друзей знает о переезде?
Мы мало с кем общаемся, в Москве и Киеве знают.
Хорошо. Тогда читайте.
Глава 4
Генерал передал мне лист бумаги, обычный, ничем не примечательный лист белой бумаги, и я прочитал: «Мы не намерены причинить вам вреда. Наш визит кратковременный. Просьба не пытаться проникнуть за черту безопасности. Нам необходимо, чтобы вы помогли встретиться с Владимиром Симоновым: телефон 310-739-7109, адрес 4513 Woodman Ave. Apt. 308 Sherman Oaks, CA-91423. Он должен подняться к нам на корабль 13 июня 2017 года. Спасибо».