В переводе с осетинского слово «дзуар», с одной стороны, означает «святилище», а с другой собирательное название божеств, духов, защитников и хранителей осетинских родов, селений или определенной местности, в то время как «Джеры дзуар» это имя божества, исцеляющего душевнобольных, к которому обращались для лечения разных недугов и освобождения от «нечисти» одержимых людей. Для этого их связывали и спускали на веревке в пропасть, чтобы те под страхом смерти назвали имена мучавших их демонов. А некоторых, говорят, даже сбрасывали, если Джеры дзуар был непреклонен, а больной не получал исцеления, хотя, на мой взгляд, это больше похоже на вымысел, ибо место действительно святое и ни одного подтверждения этому найти мне не удалось.
Сегодня «Джеры дзуар» это древнее святилище, на месте которого на скалистом выступе на высоте 1880 метров над уровнем моря возле села Джер возвышается храм Святого Георгия. Над входом высечена дата «1899». Однако об истории его возникновения практически ничего не известно. «В храме есть камни XIX века, а строение само датируется XVII веком. Но по остаткам слоев фундамента, которые прослеживаются, Джер скорее всего <> относится к IX X векам»4. Кроме того, ссылаясь на Благочинного церквей Аланской Епархии Южной Осетии отца Якова, там же отмечается: «На данный момент есть такие предположения и мнения, что храм изначально не являлся христианским, что до храма там располагалось святилище Уастырджи. Все эти нюансы активно обсуждаются. <> Но нынешний храм в Джер построен классически по архитектурным законам христианского православного зодчества. Это православный храм со святым крестом, с правильным расположением алтаря, внутреннее оформление храма также предназначено именно для православного богослужения. <> Святость храма в селении Джер очевидна для всех. <> Видимо сам Бог не дал угаснуть этому очагу святости. Паломники туда ходили и молились святому Георгию. И он действительно помогал. Тому есть много свидетельств. И если бы это было не так, люди бы перестали ходить туда».
Паломничество не прекращается и в наши дни: приезжает и стар и млад, люди разных национальностей и даже вероисповеданий. Кто-то готовится как Сармат, очищая тело омовением, купаясь в реке, а душу молитвой. Кто-то уподобляется нам, обычным туристам, обтирая водой лишь лицо и руки. Кто-то ступает на подворье босиком, а кто-то проходит, не снимая обуви. Но, тем не менее, все ведут себя тихо, перемещаются группами, а оказавшись у храма стараются обойти его по часовой стрелке три раза и ударить мимоходом в колокол, закрепленный в арке под звонницей. Есть и такие, кто, оббегая по кругу, прикладывается также устами и к каждой стороне угла храма. Так или иначе, но по окончании этих действ все непременно заходят в храм, где возносят молитву, а затем, оказавшись снаружи, медитируют, взирая на окружающие ландшафты. Так человек приобщается к Богу, тесно сплетая в единое целое традиционные национальные верования древних предков и христианские традиции.
На обратном пути, разместившись под навесом в шаговой доступности от Джеры дзуар, у нас был легкий перекус: хлеб, ветчина и вода. Как говорится, чем Бог послал, со словами благодарности Господу за предоставленную возможность увидеть столько прекрасного. А затем, переведя дух и насытившись, мы направились в Цхинвал через Дменис, возле которого на скалистой пологой возвышенности, довлея над левым берегом Малой Лиахвы, замерли руины Ванатской (Дменисской) крепости, датируемой XVI XVII веками.
В столицу Южной Осетии мы въехали уже в наступающих сумерках. Тем не менее Сармат с Иналом успели-таки ознакомить нас, хоть и мельком, с основными достопримечательностями города, но мысли в голове уже путались, хотя сознание стойко старалось зафиксировать некоторые детали для предстоящего собственного утреннего турне по окрестностям. Впереди нас ждал символический ужин, о котором, признаться, и вспоминать не хочется, а также заселение в роскошный номер отеля «Иристон». К этому времени ночь уже полновластно вступила в свои права, опустив свой темный покров на засыпающий город. Вместе с ним, блаженно раскинувшись на кроватке, заснули и мы, чтобы утром с рассветом и свежими силами окунуться в гущу новых приключений.
Цхинвал
Целенаправленный осмотр достопримечательностей Цхинвала отдельным пунктом нашей программы не значился, разве что вечерняя прогулка по городу в первый день пребывания в Южной Осетии. Не более. Поэтому на следующий день, лишь только первые лучи солнца робко пробежали по наглухо зашторенным окнам, ища лазейки, ваш покорный слуга был уже на ногах. Надежда осталась в отеле досматривать сладкие сны, а мне предстоял марш-бросок по пустующим улицам в поисках заранее намеченных объектов, которые накануне, перед тем как сдаться на милость Морфея, мне удалось отыскать на карте Google. Все они располагались на удалении не более одного километра, если брать по прямой, но меня одолевали немалые сомнения с их поиском, учитывая большие проблемы со связью. А все потому, что в Южной Осетии таковые услуги предоставляет только Мегафон, другие операторы там бессильны. Та же песня с Интернетом, хотя Мегафон и заверяет о наличии такой возможности, но подключиться к мобильной всемирной паутине мне так и не удалось. Только через Wi-Fi, а он был лишь в отеле. Однако все обошлось, встроенный в телефон GPS-навигатор ловко «поймал» спутник, а дальше было делом техники.
История Цхинвала, некогда цветущего города-сада, расположенного на месте поселений бронзового века, довольно запутанная и опирается, на мой взгляд, лишь на две, весьма спорные по источникам происхождения, исторические вехи: основание Цхинвала в середине III века и его упоминание в качестве города в летописях конца XIV века. Что было до и между кануло в Лету, хотя, быть может, эта информация, как и в случае с Джеры дзуар, попросту хранится в грузинских архивах, которые, к сожалению, недоступны. Так или иначе, но, апеллируя к директору НИИ им. З. Н. Ванеева Роберту Гаглойти, Цхинвал ранее называли «Чъреба»5 и находился он на левом, а не на правом берегу Большой Лиахвы, примерно в районе сегодняшнего кладбища, где на «опушке» холма Згудер, со стороны Горийского шоссе, приютились два древних храма.
Действующая Згудерская часовня, согласно другим источникам церковь Святого Георгия, заложенная то ли в XI веке, то ли позднее, но не позже XVII века, издали похожа на лишенный изысков обычный дом под двухскатной крышей, хотя и имеет красочную роспись потолка и стен, присущую итальянским храмам, со сценами Страшного суда и ликом лукавого. К расположенной подле смотровой площадке с видом на Цхинвал выводит добротная лестница, она же беговая дорожка для любителей утренней зарядки, несмотря на то что стена алтарной части храма уже упирается в начало погоста. Но если на это не обращать внимания и углубиться метров на двадцать вперед, а потом взять правее, лавируя в безмолвной тиши между оградами могил да уклоняясь от поникших в скорбном поклоне веток деревьев, то метров через тридцать покажутся руины второго храма. Это церковь Вознесения, по другим данным Квирацховельская, от которой остался лишь выложенный из мелких валунов, разделенных рядами плоских кирпичей толщиной в два пальца, каркас стен с узкими прорезями окон и едва различимым кирпичным орнаментом в форме креста.
Помимо этих двух храмов, в левобережной части нынешнего Цхинвала находится парк имени Валерия Хубулова, первого министра обороны Южной Осетии, в котором в утренние часы можно встретить наматывающих вокруг пруда круги и подтянутых молодых людей, и согбенных стариков. Новый дворец спорта «Олимп» международного уровня, возведенный в 2015 году на средства Благотворительного фонда Алины Кабаевой. Муниципальные здания и старая жилая застройка с изъеденными словно оспой фасадами домов страшное напоминание трагических событий 2008 года. И, конечно, полуразрушенный, но все еще действующий Старый автомобильный мост 1893 года, рядом с которым, в бытность деревянным, по словам Роберта Гаглойти, когда-то был торг, куда съезжались с добрыми намерениями осетины и грузины: первые везли мясо, шкуры, сыр и молоко, вторые вино, а начиная с XV XVI веков разные мануфактурные изделия, включая ткани.