Тело всё больше принимало привычное состояние. Дрожь в руках прекратилась, а в голову начали проникать, уже вполне адекватные, мысли. «Сука, походу пора завязывать бухать», первым, что пришло в еще тяжелую, но уже способную рассуждать, «башню». Иваныч попробовал напрячь память и вспомнить, когда в последний раз был трезвый. «Неделю назад, вроде Точно! Я, как раз, вернулся из деревни на выходные в город, и находясь в полном коматозе, пару дней не выходил из квартиры дальше балкона. Блин, я тогда практически вышел из этого штопора, и если бы не этот долбаный скандал с этой сукой, у меня был бы шанс немного притормозить. Падла».
Не смотря на явную алкогольную зависимость, Иваныч не считал себя «конченным» алкашом. Когда возникала необходимость, он с готовностью встречался как со своими редкими заказчиками, так и с бывшими коллегами по службе, решая на этих «стрелках» вопросы, находящиеся в сфере интересов его бизнеса. Кроме этого, пару раз в месяц он заезжал в свой «офис» кафе, находящееся недалеко от его бывшей главной «конторы», где они с Виталием Борисовичем, человеком, которого Иваныч считал не просто деловым партнёром, а своим единственным другом, обсуждали насущные проблемы, и составляли планы дальнейших мероприятий на ближайшее время. Но в основном, он продолжал строительство своего «места под Солнцем» дома, стоящего в полной тишине у самой кромки леса в маленькой деревушке, которая, как считал Иваныч, была его маленьким Раем. Полностью погружаясь в повседневные деревенские заботы, являющиеся для него неким спасательным кругом, он забывал обо всем, что напоминало ему о прошлом. Но, затем приходил вечер Приготовив ужин и достав из холодильника очередную запотевшую бутылку медовой настойки, он вновь отправлялся в плаванье по бескрайнему океану воспоминаний своей, полной одиночества, тоски, обид и разочарований, Жизни. Хотя Сигнал о приближении мрачного будущего под названием «алкоголизм», уже звучал. В последнее время Иваныч стал замечать, что перед тем, как заварить себе утреннее кофе, а затем с сигаретой уединиться с «белым другом», организм требовал подойти к холодильнику, и «отсыпать» в стакан граммов сто, после которых и кофе было вкуснее, и сигареты слаще, а голова чище. «Может это и есть, начало конца?», мелькнула в голове мрачная мысль. Стараясь отогнать её от себя, он нервно докурил очередную сигарету, и с горьким чувством безнадёжности, сплюнул в урну собравшуюся во рту никотиновую слюну. Достав из пакета бутылку, Иваныч со злостью и отвращением к самому себе, вновь присосался к её горлышку. К этому времени площадка была уже пустой, и его Совесть, хотя бы в данном случае, перестала ощущать когнитивный диссонанс, что заметно увеличило поступившую в организм дозу.
Сука Нектар жизни, мать его, с кривой улыбкой произнёс он, слегка причмокивая, и собирая с губ языком капли «медовой».
Привычная для него Жизнь возвращалась, перекрашиваясь по дороге в привычные для его бытия краски, тона и полу оттенки. В мыслях начал проскальзывать позитив, несущий с собой возможность более трезво оценить текущую ситуацию.
Так Сидеть, конечно, хорошо, но пора двигаться, тихо озвучил он в слух, зашевелившиеся в мозгах, мысли. Во-первых, надо купить, что-нибудь, пожрать. В холодильнике, сука, «мышь повесилась» а готовить сегодня я точно не в состоянии. Значит, по дороге домой надо ещё раз забежать в супермаркет и купить там что-нибудь съестного, дня на три. И, никакой водки, мать её Да, надо не забыть кофе, твою дивизию!
Подгоняемый «реанимированными» мыслями, Иваныч уже собирался вскочить на свои «ватные» ноги, и нестись в сторону супермаркета, как в его «шумной» голове засвербела очередная «полезная» мысль: «А может в деревню?! почесал он голову. Дел здесь у меня, вроде, никаких нет Встреч на ближайшее время, тоже не запланировано, а в квартире сидеть тошно и муторно. Этот зомбоящик, твою дивизию, меня точно скоро сведёт с ума И на хрена, я его покупал?! На всех каналах только и разговоры про врагов, шпионов, и какие мы все молодцы, что у нас такой прекрасный Президент Надоел, сука».
Иваныч очень уважал Президента, и был ярым сторонником его политики, особенно в международных вопросах. По началу, он не меньше других радовался успехам страны на международной арене, и как ребёнок плакал от счастья, когда в «родные пенаты» вернулся некогда потерянный кусок родной земли, который по праву, как он считал, являлся частью его необъятной Родины. Он с яростью и негодованием относился к санкциям, которые хомутом повисли на шее экономики страны, к попыткам «задушить» жизнь и свободу своих соотечественников за рубежом, к словам и действиям «истинных», как они себя называли, демократов, пытающихся расшатать страну изнутри. Он, считал себя настоящим патриотом Родины, но В последнее время, все эти разговоры про политику, войну и творящуюся хрень вокруг страны, его слегка утомили. «Ну его на хер, это каменный мешок, набитый алчностью, суетой и развратом! эхом раздалось в слегка пьяненькой голове. Надо ехать в деревню, твою дивизию! Лучше я на травке, около дома посижу, и мясо пожарю, чем буду забивать голову разной хренью».
Короче, надо возвращаться в деревню! Кинуть грязные вещи в машинку, собрать рюкзак, прибраться в квартире и валить из этого «душного» мешка обратно домой. Главное, перед дорогой не забыть сходить на «горшок», иначе Счастья, точно не видать! уверенно, произнёс Иваныч. Воодушевлённый найденным решением как сегодня не сдохнуть от скуки, злости и тоски, он достал из пакета бутылку, и сделал из неё ещё один большой глоток. Когда очередная порция алкоголя уверенно достигла положенного ей места, он встал с лавки и бодрым шагом направился к дому, по дороге заскочив в небольшой магазинчик за шоколадкой на закуску, и банкой растворимого кофе.
Сборы заняли не более часа. Приняв для полной ясности картины своего бытия, ещё грамм пятьдесят, он быстро приготовил кофе и торжественно уединился на долгожданном унитазе. Устроившись на нём как можно удобнее, он с огромным удовольствием сделал большой глоток горячего кофе из «именной» кружки, и глубоко затянулся сигаретой.
Какое блаженство, твою дивизию! вырвалось из глубины его тёмной сущности. Он почувствовал, как тело и Разум начинает покидать тяжесть, этого поганого утра. В голове заиграла давно забытая мелодия какой-то, старой детской песенки. Похмелье начало сдавать свои позиции, и отступать по всем фронтам, неся за собой «тяжёлые потери». На его место возвращалась обычная повседневная жизнь. «Вот и хорошо, улыбнулся он, смывая в канализационную бездну продукты своей ежедневной деятельности. Ещё поживём, твою дивизию!». Умывшись и почистив остатки зубов он, уже в достаточно приподнятом настроении, направился претворять свои замыслы в реальность.
По приезду из деревни, Иваныч бросил свой дорожный рюкзачок в прихожей около входной двери, где тот успешно провалялся пару дней, так-как времени, чтобы разобрать свои пожитки, у него не нашлось. Достав из него грязное белье, он закинул его в стиральную машинку. «Потом, как-нибудь, постираю. Надеюсь, не с тухнет», решил он, и напевая под нос очередную мелодию из некогда популярной песни, принялся собирать свои шмотки. Вытащив из шкафа чистые вещи, он начал укладывать их в рюкзак, попутно проводя там ревизию.
Так, что тут у меня? «Макарыч»1, новый рыболовный набор, зарядка для телефона, ключи от БМВ. Сигареты Сука, где вы раньше были, вашу мать?! в сердцах выкрикнул он, держа в руке так необходимую ему с утра, пачку сигарет. Совсем плохой стал, твою мать! Видать, уже старею