Павел Семёнович Ноздряков? строго спросил женский голос.
Да.
Саша Ноздряков из четвёртого «Б» ваш сын?
Д-да, на всякий случай начал заикаться Ноздряков.
Мы его отчисляем!
П-почему?
Лицо Ноздрякова пошло пятнами.
Он тесты не прошёл.
Какие тесты?
На интеллект.
Вообще-то до сих пор у Саши Ноздрякова с интеллектом всё было слава богу. Мальчик развитой не по годам. Папу просто в тупик ставил своими вопросами. И вот на тебе.
Ноздряков-старший с ненавистью посмотрел на Светлану. Мне показалось даже, что он уже подумывает о физической расправе.
Ну как же так «отчисляем»? сказал в трубку Ноздряков, а сам тем временем нервными жестами показывал Светлане, что ей следует удалиться.
Не будет у них разговора, у них тут потолок обрушился и вообще как-то не до разговоров, не ко времени это всё.
Я по поводу работы, несмело напомнила Светлана, как будто это могло что-либо изменить.
У вашего сына ай-кью стремится к нулю, произнёс в трубке строгий и бескомпромисcный голос. Наши медики не исключают, что это наследственное
Вон! тихо и страшно сказал Ноздряков.
Светлана всё поняла и попятилась к двери.
Вот вы говорите наследственное, снова обратился к голосу в телефонной трубке Ноздряков, но там уже слышались только короткие гудки.
Наверное, строгая дама обиделась на не к ней обращённое «вон!».
Ноздряков неуверенно опустил трубку на рычаг и невидяще-ненавидящим взором обвёл подчинённый ему коллектив. Кажется, он сейчас решал, что ему с этими людьми делать увольнять поодиночке или всех скопом, а может, запереть в этой комнате, да и спалить к чёртовой бабушке! При взгляде на него можно было поверить в то, что он готов на любое безумство. Это пока у человека всё в порядке, его можно не опасаться. А если вдруг несчастья одно за другим посыпались и у клиента поехала крыша пиши пропало!
Окончательно слететь с катушек Ноздрякову не позволила Альбина.
И вы думаете, что всё закончилось, раз вы её выгнали? спросила она. Ничего подобного! Мы теперь все закодированы. Все, кто находился в одном с ней помещении. Это как сглаз. Как порча. И есть только одно средство
Тут дверь открылась, и в комнату вошёл мрачный дядька с переговорным устройством в руке. За его спиной маячили автоматчики в камуфляже и чёрных масках.
Налоговая полиция! сказал мрачный дядька. Всем оставаться на местах! Кто тут самый главный?
Наверное, сейчас Ноздряков впервые в жизни пожалел о том, что он начальник. Был бы вахтёром или вовсе, к примеру, каким-нибудь там ассенизатором вот была бы красота! А уж если безработным, так это совсем предел мечтаний. Но вот не повезло в жизни, он начальник. Сколько тому мужчине за какую-то там борсетку дали? Четыре года? Здесь четырьмя годами не обойдётся. Вон как этот мужик недобро взглядом сверлит. Прямо змей какой-то.
Кто начальник? возвысил голос «змей».
Я! обречённо признался Ноздряков, окончательно уверовавший в то, что счастья на земле нет.
Попробуй не поверь, если ксерокс сгорел, потолок обрушился, сына вытурили из школы по причине унаследованного от непутёвых предков слабоумия, а тебе самому угрожают десять лет отсидки.
Выемка документов! зло сказал «змей». В рамках расследования уголовного дела!
Он говорил и при этом рубил рукой воздух. Ноздрякову почему-то подумалось, что теперь он знает, как рушатся карьеры и ломаются судьбы.
Предъявите финансовую документацию! потребовал «змей».
Автоматчики теснились в дверях, являя собой зримое доказательство тезиса о неотвратимости наказания. Ноздряков неуверенным движением выложил на стол перед «змеем» несколько толстенных палок. Он понимал, что несчастья ещё только начинаются. Пришла беда отворяй ворота.
Взгляд Ноздрякова бесцельно-бездумно скользил окрест, как вдруг наткнулся на Альбину. Какой-то рычажок тотчас же соскочил в голове у Ноздрякова. Так, наверное, поменялся в лице Ньютон, когда ему на голову свалилось яблоко. Миг озарения. Момент истины.
Послушайте-ка, Альбина э-э-э
Он запамятовал отчество своей подчинённой, чего с ним не случалось никогда прежде. Оно и понятно проблемы у человека.
Григорьевна я, участливо подсказала Альбина, не помнящая зла.
Так что вы там говорили, Альбина э-э-э Григорьевна, про это вот про женщину эту про порчу, в общем Что средство, мол Что знаете, как
Знаю! с жаром ответила Альбина и прижала руки к груди. Ой, знаю! Надёжно! Стопроцентно! Комар носа не подточит!
Так-так-так! засуетился Ноздряков.
Он покосился на «змея», который чуть в стороне перебирал с невозмутимым видом бумажки.
Значит, тут всё дело в том, что нужно её биополе развернуть, быстро-быстро зашептала Альбина. Перпендикулярно его поставить!
А как? спросил готовый поверить во что угодно Ноздряков.
Дело ведь в нашей психике! В мозгах! Понимаете?
Естественно! поддакнул стремительно приближающийся к подготовленной для него ловушке Ноздряков.
Так вот надо сделать так, чтобы было перпендикулярно относительно мозга! Чтобы лучи не пересекали, а как бы шли вдоль! Понимаете?
Да! То есть нет! То есть отчасти!
Ну, вот так вот! Вот так надо сделать!
Альбина схватила себя за уши и потянула их так, чтобы они торчали перпендикулярно голове. И ещё она высунула язык чтобы тоже, значит, перпендикулярно.
Я услышал, как рядом со мной засмеялся наш оператор, и погрозил ему кулаком.
Ноздряков оторопело глядел на Альбину. И сомневался.
Ну, что же вы! сделала страшные глаза Альбина.
Пошли вы к чёрту! пробормотал совершенно деморализованный Ноздряков.
Вы что-то сказали? оторвался от бумаг «змей».
Под его взглядом несчастному Ноздрякову захотелось умереть. Тут же, на месте. И вдруг он понял, что если уж он даже умереть готов, то всё остальное это тьфу, растереть и забыть! И едва только «змей» снова отвлёкся, Ноздряков схватил себя за уши и высунул язык. Мы сейчас его снимали, а надо было бы снимать его подчинённых. Видели ли вы когда-нибудь выражение лиц подчинённых, на глазах у которых только что окончательно сбрендил горячо нелюбимый ими шеф?
Мой оператор беззвучно засмеялся.
Что же вы мне голову морочите? недовольным голосом произнёс «змей». Нас фирма «Орфо Лимитед» интересует, а у вас вовсе даже наоборот ООО «Финансовые ресурсы». Не к вам мы шли. Ошибочка вышла. У вас этаж какой?
Ч-ч-четвёртый, пробормотал вконец растерявшийся Ноздряков.
Ну, вот! Ну, правильно! А нам ведь пятый этаж нужен!
«Змей» поднялся и пошёл к двери. Так уходят прочь несчастья.
Хе-хе-хе! несмело заблеял Ноздряков.
Глуповатый смешок, да ещё он уши руками по-прежнему оттягивал. Вы когда-нибудь видели в таком состоянии человека с двумя высшими образованиями, руководителя департамента, отца немаленького уже ребенка? Если нет, включите телевизор, когда будет идти наша программа. Мы непременно покажем этот сюжет.
Я уже было хотел скомандовать: «Заканчиваем съемку!» как вдруг там, в комнате, где всё и происходило, не выдержала Альбина. Она не засмеялась даже, а расхохоталась. Сложилась пополам. А как иначе можно было реагировать на столь нелепый вид дорогого шефа?
Ноздряков отпустил, наконец, свои пунцовые уши. Обвёл взглядом присутствующих. И вдруг засмеялся тоже. Нормальный мужик, оказывается!
Всё! сказал я. Конец съёмке!
* * *
Мне позвонил Мартынов.
Женька! Привет!
У вас бывает так чтобы голос будто откуда-то из прошлой жизни? Давным-давно что-то было, уже и забылось вроде, и вдруг телефонный звонок, голос в трубке, и ты думаешь про себя: ё-моё, как же ты про этого человека мог забыть, как же мог не позвонить ему, ну, на Новый год хотя бы, ведь он же ведь вы же ведь с ним же
Здравствуйте! сказал я. Я чувствую себя полной скотиной!
Почему? искренне удивился Мартынов.