И двумя шлюхами.
Вторая подошла, когда Родриго разглядывал кинжал. Оказалось, Якопо все-таки сохранил дублет. Он был накинут на плечи его подружки, защищая от холода ее обнаженную грудь.
— Мой господин, вы видели тот пожар на судне?
— Да, — ответил Родриго. — Видел.
— Говорят, шпионы мамлюков подожгли корабль с Кипра.
«Уже говорят?» Родриго угрюмо улыбнулся. Он приказал своим людям не трепать языком, но такие слухи ему вполне подходят.
— Зачем?
— Ну… — протянул Якопо. — Госпожа Джульетта выходит замуж за Кипр. — Локоть, на который он опирался, соскользнул, и Якопо едва не свалился на пол. — А Кипр, — с трудом продолжил он, — союзник Византии. А теперь и наш, конечно.
Византия и мамлюки враждовали, что вполне естественно для двух соседствующих империй. А Венеция, теоретически, союзник Византии. Для пьяного достаточно, чтобы придумать целый заговор.
— Почти верно. Но горело судно мамлюков, и я бы поставил на мавров.
Почему бы и нет? Мавры — еще один враг султана мамлюков.
— Я слышал…
— Поверь мне. Это лазутчики мавров.
Якопо уже открыл рот, желая возразить, но одна из шлюх ткнула его локтем под ребро. Он и вправду был сильно пьян.
— Я угощу вас.
— В другой раз…
— Вы идете спать?
Родриго кивнул.
— Тогда вам нужно помочь попасть в рай, верно?
Останавливать декламацию Якопо было уже поздно, а после первой фразы к нему присоединились обе шлюхи.
— И рай будет твой, — закончил за них Родриго.
Из пятиминутного монолога Родриго узнал, что Якопо служит Атило уже восемь лет. Он хочет повышения. Он заслужил повышение. Иногда — только никому не говорите — он чувствует себя почти рабом. Народ Атило имел рабов. Само собой, капитан это знает.
«Как и все мы», — подумал Родриго. Половина людей, работающих снаружи на погрузке, связана договором с главарями словенских банд, набережная недаром звалась Скьявони. Крестьянам на материке указывали их господа. Неужели Якопо считает, что эти шлюхи работают сами по себе? Родриго отхлебнул из стакана и скривился от горечи.
Он уже уполовинил кувшин, когда понял, почему вино настолько паршивое.
Если бы его мысли не занимала вчерашняя катастрофа, он бы заметил, что мужчины приходят сюда не за выпивкой. Делить таверны — традиция Серениссимы. Публичные дома жили по более сложным правилам. Он, пребывая здесь, нарушал с полдюжины законов.
— Мне нужно идти…
— Вы послали мою подружку за сержантом.
Да, так и есть, вспомнил Родриго.
Якопо похлопал оставшуюся шлюху по колену. Она пожала плечами. Очевидно, его внимание немного значило.
«Что я здесь делаю?» Стоило вопросу промелькнуть в голове, как Родриго уже знал ответ. Он ведет себя подобно любому венецианскому дворянину, которого пригласил выпить победитель вчерашней гонки.
— Мой господин, кажется, вино вам не по вкусу.
— Так и есть, — спокойно ответил Родриго.
Когда Якопо вернулся, в руке он сжимал новую бутыль.
— Франкское, — пообещал он. — Лучшее из их погреба. Простите, мне следовало догадаться.
— О чем?
— Вино, которое мы пьем, не для желудка дворянина. Я не подумал.
— Оно же не твое, — устыдившись, ответил Родриго. — Вчерашние новости о госпоже Десдайо расстроили меня… — Он чокнулся с Якопо и понял: парень прав.