Владимир Окороков
Енисейская губерния. Статьи, очерки и рассказы
Енисейская Сибирь.
Енисейская губерния, учрежденная в 1822 году, по площади почти полностью совпадает с границами нынешнего Красноярского края.
До 19 февраля 1637 года все уезды Сибири управлялись приказом Казанского дворца, а затем выделенным из него Сибирским приказом.
Вначале Мангазейский и Енисейский уезды входили в Тобольский разряд, а затем в 1629 году все приенисейские уезды отошли к новому Томскому разряду.
Енисейский уезд в те времена был очень обширный, в него входила двадцать одна волость, почти половина из которых приходилось на правобережье Енисея и вдоль Верхней Тунгуски (Ангары).
Говоря современным языком на территории Енисейского уезда располагались: Мотыгинский, Богучанский, Кежемский, Северо-Ениейский, Абанский, Дзержинский, Тасеевский, Казачинский, Пировский, ну и конечно же Енисейский районы.
В 1677 году Енисейск стал разрядным городом. В состав Енисейского разряда входили Енисейский, Мангазейский и Нерчинский уезды со всеми своими, разумеется, волостями.
В 1681 году в Енисейский разряд включили Красноярский уезд, а к 1682 году еще Иркутский и Албазинский уезды.
Масштабы территорий, подчиняющихся Енисейску, просто ошеломляют.
***
В 1708 году, в соответствии с реформой Петра I, вся Сибирь вошла в Тобольскую провинцию Сибирской губернии с центром в Тобольске.
Однако руководить всей Сибирью из Тобольска было, по мнению Петра, несподручно и в 1719 году из Тобольской провинции была выделена отдельная, Енисейская провинция с центром в Енисейске.
В начале в нее входили три уезда: Енисейский, Иркутский и Албазинский. Но потом были присоединены еще и Томский, Кузнецкий и Нарымский уезды
В 1782 году Енисейский и Туруханский уезды были включены в состав Томской области, Тобольского наместничества.
Там же числился и новоучрежденный Ачинский уезд, куда отошли шесть старожильческих волостей Красноярского уезда, лежащие между Красноярском и Казачинским порогом, юго-западная часть Енисейского уезда и северо-восток Томского уезда.
В 1797 году наместничества переименовали в губернии, а Колыванское, куда входил в то время Красноярск, совсем упразднили.
Красноярский, Енисейский и Туруханский уезды в границах до 1782-1783 годов (за исключением восточной части Красноярского уезда) вошли в Тобольскую губернию, Ачинский уезд ликвидировали, а сам Ачинск стал заштатным городом. В 1804 году приенисейские уезды вошли в новоучрежденную Томскую губернию с центром в Томске.
В 1783-1787 годах присуды и волости в уездах стали разукрупнять в единообразные мелкие административно-территориальные единицы волости.
В 1805 году в уездах, наряду с волостями, учредили более крупные административно-территориальные единицы комиссарства.
В 1822 году были созданы Западно-Сибирское (с центром в Тобольске) и Восточно-Сибирское (с центром в Иркутске) генерал-губернаторства. Из Восточно-Сибирского генерал-губернаторства по предложению М. М. Сперанского выделили Енисейскую губернию, в которую вошли 5 округов (бывших уездов): Енисейский (в него вошла территория упраздненного Туруханского уезда под названием Туруханского комиссарства, позже отдельного управления), Красноярский, Канский (из частей Красноярского, Енисейского уездов, Иланской и Бирюсинской волостей Нижнеудинского уезда Иркутской губернии от Бирюсы до Кана), Минусинский (из южной части Красноярского уезда) и Ачинский (из западной части Красноярского, юго-запада Енисейского и северо-востока Томского уездов).
Административным центром вновь образованной губернии был утвержден город Красноярск.
***
С 1898 года округа Енисейской губернии вновь стали называться уездами.
С 1913 года Енисейская губерния вошла в Иркутское генерал-губернаторство.
В апреле 1914 года правительство России установило протекторат над Тувой, которая под именем Урянхайского края вошла в состав Енисейской губернии.
Такое административно-территориальное деление сохранялось до начала 1920-х годов.
Воевода.
Вечерело. По заснеженной зимней дороге в сторону Москвы неспешно тащился уставший обоз. Впереди ехал добротный, хоть и не богатый, крытый экипаж запряженный уже изрядно измученной тройкой рысаков. Чуть позади, тащились пять груженых саней-розвальней, запряженных конными парами. Обоз сопровождала дюжина верховых казаков, да столько же вьючных лошадей шли за обозом.
Откинувшись на мягких подушках, Александр Петрович в глубокой задумчивости наблюдал сквозь слюдяное оконце возка за проплывающими мимо заснеженными кронами деревьев. Когда лохматые лапы елей хлестали по обшивке кареты он вздрагивал, отвлекался от дум и прикладывался пересохшими губами к глиняному голландскому штофу, купленному два дня назад на постоялом дворе в Коломне.
Богомерзкое пойло Он с ненавистью отбросил уже пустой штоф жаль, своего сибирского хлебного вина мало прихватили.
***
Почти трехмесячное путешествие из далекого Енисейского острога для воеводы Салтыкова были сплошным мучением. И не только потому, что дорога на лошадях была утомительна. Напротив, по зимнему пути сани почти не трясло и в другое время поездка принесла бы ему массу добрых впечатлений и удовольствий, но только не в этот раз. Мучила воеводу неизвестность и ожидание какой-то неминуемой беды. И чем ближе они подъезжали к Москве, тем сильнее и чаще сжималось сердце от тревожных предчувствий.
Когда накануне Покрова Пресвятой Богородицы, в дом воеводы в Енисейске с шумом вломились гонцы из первопрестольной с требованием, немедленно собираться в Москву в Кремль, чтобы предстать пред ясны очи правительницы Российского царства Софьи Алексеевны, воевода не на шутку испугался. Но что больше всего его перепугало, так это подорожная грамота
Что за напасть такая случилась? Обливаясь холодным потом мучительно соображал он, держа в дрожавших руках казенный документ, подписанный первым боярином государства Российского, самим князем Василием Васильевичем Голицыным. В памяти лихорадочно работающего мозга вихрем пролетали и отпечатывались все воспоминания о грехах и подлости, совершенной против российской короны членами его окаянного семейства.
Но он-то здесь причем? Александр хоть и родился подданным Польского короля, вины его в этом не было. Это его дедушка, боярин Михаил Салтыков, предал Русь-Матушку, присягнув польскому королю Сигизмунду. Это он получал от него поместья в Дорогобужском уезде.
С чего ради, вдруг, Софья Алексеевна вспомнила о нем? Тревожная мысль навязчиво и неотступно билась у него в голове.
Нет, здесь не обошлось без козней злейших врагов их рода, того же Голицына и Шакловитого. Столько времени прошло, а не забыли завистники подлые.
***
В путь отправились сразу после Покрова, благо снегу в этом году было много и зимник уже основательно проторили. Обозы с грузом из Маковского острога в Енисейск шли почти непрерывно. Вначале пути, воевода ехал верхом на коне. Все хорохорился, нет-нет, да и прикладывался к жбану с ядреной ягодной брагой. Но когда он, скособочившись, вдруг внезапно свалился с лошади, казаки запихали его в возок и с тех пор воевода оттуда выходил только по нужде, да еще на постоялом дворе. Однако зелье пить Александр Петрович после этого не прекратил, а на увещевание десятника Перфильева только отмахивался, да ругался срамословно будто мужик сиволапый, а не высокородный вельможа.