Голос буквально завопил:
Да! Да-да-да, идем гулять. Нечего сидеть в этих стенах, пойдем в свет!
Катрина наскоро причесалась, накинула легкий плащ салатного цвета и, прежде чем выйти из квартиры, достала из-под подушки фотографию и положила ее в карман.
Голос продолжал радостно верещать:
Ты отлично выглядишь, все в порядке. Кстати, тебе совсем не обязательно обращаться ко мне вслух, просто подумай, что говоришь со мной я пойму. А то еще, чего доброго, тебя не поймут окружающие. А они не поймут. Мало кто знает, что такое настоящая дружба, доверие и взаимопонимание.
Катрина нисколько не удивилась тому, что говорить вслух не обязательно это было понятно сразу. Выйдя на улицу, она прошла мимо своей машины и направилась в сторону сквера, через который проходила два дня назад.
Да, не нужна машина, продолжал лепетать голос, так пройдемся, подышим, кости разомнем, дождя еще нет, а начнется так и не страшно. Можно в бар зайти и хорошенько выпить! Сколько ты уже не позволяла себе больше двух бокалов вина, а? Два года? Иногда надо хватить лишнего это полезно, конечно, если это происходит не слишком часто. Алкоголь отлично перезагружает мозги.
Голос помолчал и вдруг вновь заговорил с презрением:
Ну же, Катрина, говори со мной. Я только этого и жду. Я ведь не твой муженек, до которого хрен докричишься.
Ты ведь знаешь куда мы идем? прошептала Катрина.
Ну, вообще-то на прием к психиатру нужно записываться заранее. Так что, боюсь, что ты просто блефуешь.
Да? Есть неотложная помощь.
И что? Ты устроишь истеричный спектакль посреди улицы в надежде, что тебя накачают всякой дрянью и на этом все закончится?
Нет, я просто приду в поликлинику и скажу первому встречному врачу, что голос в моей голове приказывает мне убивать, Катрина попробовала просто фокусировать внимание на том, что ей хотелось произнести вслух, и это оказалось не так уж сложно. Как думаешь, обратят внимание на такую бедняжку или выгонят за доказательствами?
Ты пытаешься убедить в этой затее меня или же саму себя?
Катрина с отвращением отметила, что голос прав. Даже если она и вынашивала в голове подобные планы, то одновременно понимала, что воплотить их в жизнь у нее не получится. Во-первых, она боялась последствий принятия сумасшествия. А во-вторых, и что куда важнее, она прекрасно понимала, что это «нечто» в ее голове просто не позволит избавиться от себя каким-либо быстрым и относительно доступным способом. Голос подавлял ее волю и предоставлял право выбора только тогда, когда ему того хотелось. То есть, Катрина могла обратиться за помощью только с его позволения. Она поняла, что надломленный разум затеял с ней ужасную игру, и сам устанавливает правила. Кроме того, Катрина с отчаянием замечала, что неотвратимо, с каждой минутой, с каждым новым монологом, она принимает этот голос. С каждой минутой в ней неумолимо нарастает странное ощущение, что она словно ждала его всю свою жизнь.
Катрина, голос заговорил пренебрежительно, я заметил в твоей квартире одну странную деталь. А почему вторая комната заперта, а? Что могло послужить причиной такого странного поступка? Ведь можно было бы использовать ее как кабинет, например, а? Или заняться искусством живописью, допустим, и устроить ее как мастерскую. Вполне здравая идея, тебе так не кажется? Ну, если ты не любишь живопись, хоть я знаю, что любишь, ну ладно ну сделала бы там небольшой спортзал.
Катрина почувствовала, что голова ее начинает идти кругом и подступает тошнота. Она ускорила шаг, хоть даже не знала куда ей идти, и просто шла прямо по улице Виктора Гюго, глядя себе под ноги, и избегая взглядов прохожих.
Прямо как в фильмах ужасов, когда на чердаках прячут какие-нибудь шкатулки с проклятьями, ящики с привидениями, опечатывают этот чердак и живут дальше, будто ничего не произошло. Живут рядом с призраками, которые только и мечтают вырваться наружу и пожрать своих хозяев. Вот мне что-то подобное в голову приходит. Не по той же схеме ли и ты сработала? Может ты спрятала что-то в этой комнате, а? Ну, не знаю нет, конечно, я могу и ошибаться. Но такой вариант, в смысле, что ты что-то скрыла в этой комнате, кажется мне вполне логичным. Ну может, какую-нибудь вещь? Или даже несколько вещей? Может, гору вещей? Катрина, я прав?
Катрина до скрипа стиснула зубы, понимая, что голос хочет причинить ей боль, и она не в силах постоять за себя.
А что там за вещи? А? Чьи? Чьи там вещи?
И голос захохотал дьявольским смехом, видимо довольный собой.
Не надо, обратилась Катрина к голосу.
Катрина, чьи это вещи? продолжал тот, не обратив внимания на просьбу. Ты должна мне ответить.
И Катрина поняла, что должна. Что это приказ.
Это
Ну же, смелей. Это не так страшно, как кажется.
Это вещи Пьера, Катрина почувствовала, что может лишиться рассудка и замедлила шаг.
Да, самодовольно произнес голос, да, это вещи твоего Пьера. Катрина, а что вещи Пьера делают в запертой комнате, а?
Я их туда спрятала, вновь он словно выжал из нее ответ. Зачем ты это делаешь?
Делаю что? голос повысил тон.
Причиняешь мне боль.
Но ведь ты сама меня понуждаешь к этому. Я просил тебя поговорить, а ты все молчишь. А я хочу получить ответы на некоторые вопросы.
Только не о нем.
О нем! Зачем ты спрятала вещи мертвого мужа в ту комнату? Отвечай, Катрина.
Я не знаю! Не знаю! закричала она про себя.
Знаешь, Катрина, знаешь. Просто тебе кажется, что музей мертвеца делает тебе честь, правда? Немного притупляет стыд, да? Потому что тебе стыдно, я прав?
Глаза Катрины стали мокрыми от слез.
Я сейчас закричу, сказала она.
Ладно, успокойся голос заговорил мягче. Куда идем-то, кстати? Может, на кладбище сходим? Поплачем там, расскажем, что произошло с нами в последнее время. Скоро дождь начнется атмосфера самая подходящая для такого мероприятия. Посидим, погрустим, вспомним прошлое. Не хочешь? Почему? Я не нарушу идиллию, даже помолчу, пока ты будешь изливать душу над трупом этого чертого ублюдка!
Катрина резко застыла на месте, чувствуя, как из нее через секунду вырвется неистовый и бессильный вопль. Она оперлась рукой о стену здания, мимо которого проходила, и огромным усилием воли заставила себя сдержаться. Или же ее заставили.
Голос хохотал в это время над своими словами.
Вот так же и меня задевает твое равнодушие, даже неприятие, с которым ты обращаешься ко мне. Зуб за зуб!
Катрина оторвалась от стены, и глубоко вдохнув, медленно побрела дальше.
Катрина спустя полминуты язвительно проговорил голос. Твой дохлый муж ничтожество и неудачник. Хаха!
Катрина свернула в переулок, который попался на ее пути, и побежала, сдерживая давившие ее рыдания и слыша отвратительный смех, вырывавшийся из ее головы и заполнявший пространство вокруг нее. Переулок этот по диагонали соединял улицы Гюго и Иоганна Штрауса. Катрина несколько раз спотыкалась и чуть не падала, привлекая недоуменные взгляды прохожих. Выбежав на улицу Штрауса, она присела прямо на бордюр тротуара, и не в силах сдерживаться, заплакала, продолжая слышать скрежет металла в этом отвратительном хохоте.
Ну все, все заговорил голос отсмеявшись. Ну, не нужно плакать, Катрина, не нужно. Уже люди смотрят.
Вы в порядке? услышала Катрина обычный человеческий голос.
Она подняла голову и увидела склонившегося над ней молодого человека в бейсболке.
Пошли его! Катрина, пошли ко всем чертям этого тупицу! Дай ему пощечину! Ну же!
Катрина резко встала, отчего молодой человек даже отшатнулся, и едва сдерживая себя от исполнения приказа, выдавила:
Спасибо, уже все в порядке.
Ладно, парень окинул ее подозрительным взглядом и двинулся дальше.
Тьфу ты! Как же с тобой скучно.