Вот он! услышал я над собой незнакомый мужской голос. Я нашел его, Принимающий!
Тащи! это был голос Принимающего!
И меня потащили за руки. Через несколько мгновений я вздохнул, настолько глубоко, насколько был способен. Я глотал и глотал воздух, захлебываясь им.
Кричи! Кричи! долетел до меня приказ Принимающего как сквозь вату. Кричи, говорю тебе, мать твою!
Кричи! орал на меня незнакомец.
И я закричал:
А-А-А-А!!!
Мой собственный крик оглушил меня. Надо мной склонялись ангелы, озабоченные, удивленные, а я все орал. Мне делали больно, кололи. Все внутри меня болело. Болело. Я что заболел?
Глава 6
В сиреневой сфере кроме меня были двое: Принимающий и тот незнакомец, который спас меня. Не обращая внимания на мое присутствие, они разговаривали между собой.
Принимающий, ты не имел права оставлять его наедине с Пределом раньше установленного срока. Ты нарушаешь таинство складок времени, голос незнакомца был укоряющим.
Хранитель, но это был уже последний тридцать первый день, Принимающий виновато оправдывался. Хотя было понятно, что обвиняющий его тип младше.
Да, именно, тридцать первый день, который входит в срок карантина! Ты не должен был. Связи еще не были разрушены полностью. Предел чуть не просочился в Смерть, он вытянул бы его Смерть в Жизнь других людей. В их Жизни был бы небольшой парадокс: умер бы совершенно здоровый младенец, Это мы бы уладили. Но Пришедший чуть не умер до своей Жизни! Ты понимаешь, что это такое? тревога пронизывала всю его речь.
Понимаю. Но ведь этого не случилось.
Да, но это может отразиться на его дальнейшем пребывании на Пределе и, соответственно, на всех нас. А сейчас не случилось, только благодаря мне. Я нашел его в последние мгновения.
Спасибо, грустно сказал Принимающий.
Ну вот, хоть «спасибо» вытянул, усмехнулся мой спаситель. Ладно, дружище. Не плошай больше. Встретимся. Разбирайся со своим нарушителем, Хранитель сказал это ласково, дружелюбно.
Значит, они друзья? Мы остались с Принимающим вдвоем, как всегда раньше. Никто не решался заговорить первым. Наконец я сказал:
Извини, Принимающий. Я подвел тебя. Но ведь ты не предупредил меня
Я сам виноват, перебил меня он. Я подверг опасности тебя, Предел, Жизнь и Смерть.
Тебя накажут?
Нет, если ты никому не скажешь.
А Хранитель?
Он не скажет. Он хороший свой парень. Он помог мне, я помогаю ему. Ты сильно испугался? спросил он с заботой.
Признаться, да. А что это было?
Для тебя еще не открыты были коридоры Предела. Смерть затянула бы тебя, ты сам не выбрался бы. Только Существующим на Пределе это под силу.
Я решил перевести разговор на другую, более приятную тему:
Принимающий, ты же видишь меня. Расскажи, как я сейчас выгляжу, какой я теперь?
Ты и сам знаешь, какой ты. На Пределе каждый именно такой, каким он себя представляет, каким он себя чувствует. Как правило, все Пришедшие такие же, какими были при Жизни. Но я тебя еще не видел. Сейчас уже можно посмотреть.
Мне в глаза ударил пучок темноты, я зажмурился.
Принимающий, это ты такой темный? спросил я, не открывая глаз.
Ха! Ну насмешил, он действительно рассмеялся.
Его смех был здоровым, заразительным. Так можно смеяться только после перенесенного стресса, чудом избежав смертельной опасности. Я подхватил его хохот и тоже смеялся от души, беспричинно. Когда, наконец, приступ и у него, и у меня прошел, Принимающий продолжил:
Я темню, чтоб увидеть тебя. Ты прямо-таки красавец!
Как это «темню»? я открыл глаза, он убрал темноту.
Ты слушал меня не внимательно все эти дни, я готовил тебя к пребыванию на Пределе, а ты не слушал. Я объяснял тебе, что Предел это тьма. Не в смысле «плохо», а в смысле «темно». Жизнь это свет. Говорят: «Появился на свете», то есть появился в Жизни. Жизнь изначально темна, в ней существуют источники света, только при свете можно видеть. Жизнь не возможна без света. Свет основа Жизни. Свет это Жизнь, а Жизнь это свет. Все наоборот на Пределе. Предел изначально светел. Здесь не возможно видеть при свете, только при темноте. У нас существуют источники тьмы. При тьме все видно, вот я тебя и отемнил.
Не может быть! Не может быть источника тьмы по всем законам физики.
Для Жизни оставь законы физики. Здесь законы Предела. А если ты такой любитель физики, то скажу, что в жизни основной источник света Солнце, а здесь черные дыры. Ха-ха!
Немного поразмышляв об услышанном, я попросил:
Принимающий, дай я на тебя потемню.
Наощупь приняв фонарик, я долго не включал его, меня пугало то, что я мог увидеть. Вдруг он имеет не человеческий облик? Каким он может быть? Кто такие эти Существующие на Пределе?
Давай же, Пришедший, решайся. Нам пора уходить отсюда, срок истек.
Я зажмурился и нажал кнопку. Пучок тьмы лег мне на ноги. Мои прежние ноги, босые, голые.
Я раздет, констатировал я.
Нет, ты не раздет, ты еще не одет, пошутил Принимающий. Я мог предположить, что такое случится, почему-то это свойственно только особям мужского пола. На, одевайся. Свое одалживаю. Потом подберешь себе, что-нибудь получше.
Я поймал брошенный мне сверток. В нем был огромный спортивный костюм, благо, что брюки на шнурке; дурацкие кеды минимум на полтора размера велики. Но это лучше, чем ничего. Я наощупь оделся, подвернув брюки и рукава. Мне, конечно, нравится носить широкие брюки, но не до такой же степени.
Ты и девушкам свои вещи предлагаешь?
Нет. Это ты у меня исключение. А девушки обычно представляют себя одетыми. У них всегда одежда входит в их образ, в их представление о себе. Но здесь все предусмотрено, тебе будет предоставлена любая одежда.
Я направил тьму по сторонам. Рассеяв светлый туман, тень легла на непривычные предметы. Видимо, это намек на скудную мебель. Одно подобие кресла было пустым, на втором сидел человек. Принимающий. Я отемнил его снизу, поднимая тьму все выше. Ботинки. Отглаженные брюки. Рубашка с вязаной жилеткой. Это был очень крупный пожилой мужчина, с седой аккуратной бородой и почти поседевшими волосами. Эдакий престарелый джентльмен. А меня одел как последнего бомжа. Хороший психологический прием! Я старался разглядеть его лицо. Он прикрыл глаза тыльной стороной ладони:
Но, но, в глаза не темни. Я тут с тобой совсем от темноты отвык. Выйдем на тьму, тогда и насмотришься, вставая, он взял у меня фонарик. Пора. Пойдем я покажу тебе твою комнату и кое с кем познакомлю.
Только не знакомь меня ни с кем в таком виде, взмолился я.
Это невозможно.
Я обреченно вздохнул и последовал за ним.
Глава 7
Лучик темноты выхватил из тумана низкий проход в сфере. Он был арочного вида с неровными, словно проломленными, краями. Пригнувшись, миновав его, мы очутились в полутемном длинном коридоре. Если бы я не был уверен, что я на Пределе, то решил бы, что нахожусь в какой-то тюрьме или больнице. Коричневый кафельный пол эхом отражал звук наших шагов: уверенных и твердых Принимающего и шаркающих в больших кедах моих. Мне оставалось только руки за спину заложить, и обстановочка подходящая. Шершавые высокие стены до половины выкрашены темным, не поддающимся описанию, цветом. На сером, каком-то закопченном, потолке покачивалось подобие лампочек, которые тускло темнили, без люстр или плафонов.
В любом месте из сферы есть такой коридор. Но выйти в него может только свободный Пришедший, или несвободный Пришедший в сопровождении Существующего, оживленно рассказывал мне Принимающий. На Пределе много подобных сфер, но они только для карантина, я не советую возвращаться туда.
Да я и не горю желанием снова там оказаться, меня аж передернуло.
Мы подошли к единственной высокой двери в конце коридора. Она была очень массивной, из тяжелого ржавого металла, без единой ручки и замочной скважины. Неужели весь Предел такой мрачный? Принимающий ловко сделал какой-то немыслимый финт рукой, и дверь с жутким скрежетом и скрипом отворилась, подняв клубы желтого то ли пара, то ли газа. Потом, позволив нам пройти, захлопнулась за нашими спинами с оглушительным стуком, окатив эхом, казалось, все в диаметре не менее километра от нас. Немного оправившись от звукового потрясения, я обернулся и с изумлением заметил, что место, где только что за нами закрылось это дизайнерское уродство, является частью цивильной стены. Я зажмурился и потряс головой. Бесполезно. Когда же я глянул вперед по направлению нашего движения, то испытал не меньшее удивление и остановился как вкопанный. Мы оказались в огромном шикарном холле полном народу. Большинство было пожилыми людьми. Все были красиво одеты, тихо беседовали друг с другом по кучкам, играла легкая музыка, кое-кто непринужденно танцевал, кто-то жевал подносимую еду. Так, с корабля на бал! Да в таком виде! Никто словно ничего не слышал, ни один человек не удивился нашему приходу, хотя я-то явно не вписывался в это общество.