И мне даже понятно, зачем он это делает.
-Ладно. Предлагаю компромиссный вариант. Ты помогаешь мне уснуть, но обещаешь, что без моего участия вы не начнете никаких активных действий.
-А если я не соглашусь?
-Если ты не согласишься… Я расскажу Ролану, что свистнула для тебя из его хранилища тот самый кинжальчик, что висит у тебя на поясе. Меня-то брат простит, а вот тебя… Кто там у тебя в очередных подружках значится?
-Растешь… - Вот теперь, с явным удовольствием и растягивая звуки. - Я уже начинаю гордиться знакомством с тобой.
-С кем как говорится, поведешься…
-Договорились. Воины Алраэля хоть и отправились на поиски дома, где тебя держали, но вряд ли найдут там что-нибудь интересное: наш Даймон умеет исчезать, не оставляя следов. А чтобы эльф с графом не порывались кидаться совершать подвиги, я их напою. Ты ведь не против?
-Не против. Только не передеритесь там. А то начнете выяснять: кто, зачем и почему…
-Хорошо. Я послежу за порядком. А теперь - давай-ка баиньки.
И его рука потянулась к моему лбу.
-Подожди.
-Что еще?
-Скажи, почему именно ты?
Он всегда был умным и умудрялся понимать меня даже тогда, когда я и сама себя не очень-то понимала… Вот и тепер, лишь пожал плечами, прежде чем ответить.
-Ролан посчитал, что я достаточно заинтересован в том, чтобы с тобой ничего не случилось.
-Ролан? Ты…. Противный, гадкий ящер. Да чтобы у тебя хвост…
Я не успеваю закончить угрозы в адрес его хвоста, потому что сильные, но нежные пальцы уже касаются моей головы, и я начинаю проваливаться в мягкие объятия беспамятства. В котором не нашлось места ни для чьего проникновенного взгляда.
Закираль. Глава ветки рода.
Мой план…
Глубокий вдох, чтобы успокоить сердце, готовое сорваться в пропасть восторга. Я давно уже отказал себе в праве произносить это слово, что едва не срывается с моих губ, пытаясь опередить контроль.
Все еще рано.
И пусть все идет так, как и должно идти - не зря же меня так долго держат в этом захудалом мире…
Но я вновь обрываю себя на полуслове: самое страшное для командира отдельной мобильной развед. группы армии вторжения - недооценивать своего противника и переоценивать свои собственные таланты. Так что… Я знаю, что значит терпение. И я знаю, ради чего.
Мое дыхание спокойно, а взгляд ясен. И даже тени волнения нельзя рассмотреть в моих кажущихся расслабленными движениях. В том, как я скольжу по комнате в танце, что хоть и выполняется без оружия, но требует очень высокой концентрации, которая прячется за кажущейся легкостью исполнения и дается не каждому воину, а лишь тому, кто умеет держать в жесткой узде свое тело, свои желания и устремления. И когда я заканчиваю последний ритуальный жест благодарности, которым воин одаривает себя, осознавая собственное мастерство в выполнение канона - моя мысль стремительна и легка.
И это именно то, ради чего мгновения колоссального напряжения сменяли состояние полной опустошенности и отрешенности от всего, что подразумевается под словом 'жизнь'. Ради того, чтобы осознать, как мал ты, по сравнению с величием Хаоса, который служит и местом сосредоточения и местом отдохновения для тех, кто ему служит и поклоняется. Ради того, чтобы оценить себя и свою способность идти к той цели, что стоит перед нами - его воинами, жизнь которых построена на служении и подчинении: служении целям Рода и Дарианы, и подчинении кодексу чести.