Тем более, что матрица перехода уже стабилизирована и Вам нужно ее лишь активировать.
Достаточно было лишь упомянуть о Повелителе, как Наташа начала успокаиваться. И я, поймав зрачки демона, чуть заметно склоняю голову, выражая признательность за подсказанный им способ утихомирить бушующие эмоции невесты. И получаю в ответ такой же.
Контур портала вспыхивает серым, и первыми в тумане исчезает пятерка демонов с эмблемами сарусов на шее.
Приглашающий жест принца, но еще прежде чем он его заканчивает, шаг в новую жизнь делаем мы. Продолжая в единое целое сплетать свои пальцы, продолжая верой, доверием, любовью, силой, что одна на двоих, мужеством и надеждой, осознанием того, что это выбор был сделан вопреки всем тем препятствиям, что встали между нами, вопреки тому времени и пространству, что нас разделяли, поддерживать друг другу, одаривая самым ценным, что у нас было - теплом собственной души.
Глава 22
Была ли я потрясена его рассказом?
И да, и нет. Все, что он мне мог сказать, в том или ином виде было мне уже известно, все это я уже пережила, пропустила через себя, когда принимала решение отправиться за ним на базу. И пусть мне было нелегко еще раз услышать о том, что последними своими приключениями я была обязана странной легенде о Единственной в которую трепетно верили те, кого я воспринимала как совершенно бесчувственных существ, но я с этим не то, чтобы смирилась - приняла как стихийное бедствие; нужно просто пережить. Однако было в этой истории то, что заставляло трепетать мое сердце и искать ответ на вопрос, который, по большому счету, был сейчас совершенно не важен.
Как? Как в тех условиях, в том окружении, в крепких стенах законов, обычаев, под прессом пресловутого Кодекса Чести, под неусыпным контролем внутреннего круга, он сумел не только не закостенеть, но и научился понимать, сопереживать, чувствовать? Как ему удавались попытки искать то, о чем большинство его сородичей даже не задумывалось? Как ему хватило смелости пытаться разрешить кажущуюся на первый взгляд неразрешимой дилемму между настигнувшей его любовью к женщине чуждого ему народа и своим миром?
И если меня что-то и потрясло, так именно мужество, с которым он шел по своему пути. То, как он боролся за все, к чему стремилась его душа. То, каким беззащитно-ранимым он оказался внутри жесткой оболочки Даймона.
Была ли я напугана открывшимися мне перспективами, возможностью не вынести той ноши, которую, приняв свое решение, я должна была с ним разделить, опасением за собственную жизнь, которая могла оборваться значительно раньше, чем мне самой бы этого хотелось?
Нет, не была.
Я допускала, что могу оступиться. Но знала - он протянет руку и поможет подняться. Я понимала, что могу погибнуть до того, как мои мечты воплотятся в жизнь. Но верила - судьба благосклонна к тем, у кого хватает решимости бросить ей вызов. И не страх поселился в моей душе - тишина замершей перед рассветом природы, в ожидании чуда, которым явит себя вздымающееся в небо солнце. И осознание того, что сам мир будет откликаться на мой призыв, пока ощущение единства с ним будет пронизывать мою сущность.
Но было и другое… В тот момент, когда он закончил говорить я не поняла - ощутила, замершим на мгновение сердцем, комком воздуха, застывшим в горле, потерявшимся в дали взглядом - я не могу позволить потерять ни одного мига из того, что мне - нам отпущено. Я не могу потратить их на то, чтобы разыскивать правых и виноватых, я не могу растворить их в вечности на то, чтобы клясть судьбу за то, что счастье не поднесено мне на блюдечке, за то, что за него приходится бороться и проливать свою кровь. Я не могу лишить себя ни единого его взора, ни слова, ни улыбки, ни прикосновения.